Родственные души - [22]

— Нам следует выбираться отсюда, — сказал ему Грегори.

Эрик попытался забраться на мотоцикл. Но его нога была невыносимо тяжелой для того, чтобы перебросить ее через сидение. Грегори толкнул его назад, а сам сел впереди.

— Подожди. — Эрик ждал.

Когда Грегори нажал на газ, Тристан почувствовал, что его голове стало лучше.

Но во время езды челюсти стучали друг о друга, а в глаза будто попал маленький мраморный камешек, который теперь крутился в голове.

На краткий миг Эрик увидел пятно позади. Грегори повернул так, что одежда упала с мотоцикла, но он не заметил. Они направились к городу, и поднялись по холму, ведущему к дому Грегори.

Грегори слез с мотоцикла и направился внутрь. Теперь мотоцикл был в распоряжении Эрика. Тристан чувствовал, что руки ему не подчиняются.

Он бездумно помчался вниз холма. Внезапно дорога ушла из-под колес, и Эрик свернул на другую дорогу.

Они были в другом воспоминании? Они почему-то соединились с другой частью прошлого?

Дорога, с ее острыми завихрениями и поворотами, казалась знакомой Тристану. Харлей остановился, и Тристан снова почувствовал себя плохо: они были на том месте, где он умер.

Эрик припарковался и слез с мотоцикла, в течение нескольких минут смотря на дорогу. Он нагнулся, чтобы рассмотреть несколько сверкающих голубых камней — осколки стекла среди гравия.

Внезапно он вытянулся и поднял букет роз. Они выглядели свежими, как будто кто-то только что оставил их там, и были связаны фиолетовой лентой, какую обычно Айви носила в волосах.

Эрик коснулся одной розы, которая не успела открыться. Она задрожала в его руках. Эта роза стояла в вазе на столе Кэролайн.

Сознание Эрика снова перескочило, и Тристан знал, что был в этом воспоминании раньше. Снимок окна, назревает буря снаружи, безумный страх Эрика и растущее расстройство — всё это было знакомо Тристану. Так же, как прежде, память бежала, как часть поврежденного фильма, кадры вырезаны, нахлынули волнами эмоции.

Кэролайн смотрела на него и смеялась, смеялась, как будто ничего в мире не могло быть смешнее.

Внезапно, он схватил ее за руку и затряс как тряпичную куклу.

— Послушай меня, — сказал он. — Я серьезно! Это не шутка! Никто кроме тебя не смеется. Это не шутка! — затем Эрик застонал.

Это был не страх, что разрывал его сейчас. Это не было разочарованием или гневом, что горело сейчас под кожей, но что-то более глубокое и ужасно отчаянное. Он еще раз застонал и открыл глаза.

Тристан увидел книгу поездов перед ним. Она выглядела размытой, и Эрик протер глаза. Он проснулся и заплакал.

— Только не снова, — прошептал он. — Только не снова.

«— Что он имеет в виду? — удивился Тристан. — Чего же Эрик не хочет, чтобы произошло? Что он не хочет делать снова? Позволить Грегори убить? Или самому выйти из-под контроля и совершить убийство для Грегори? Быть может, они делали, что-то в этом роде вместе и пытались сделать, все чтобы их вина не стала оглаской.

Тристан с трудом сдерживался, чтобы быть терпеливым и остался с Эриком. Он выскользнул из его сознания, когда тот полностью проснулся, но отправился вместе с ним в школу, догадываясь, что воспоминания, преследовавшие Эрика, могут стать поводом для разборки с Грегори.

И был ошарашен, когда во время обеда Эрик вдруг изменил направление. А потом, лавируя между народом, заполнившим кафетерий, направился прямо к столику, где сидела Айви — совсем одна.

— Я должен поговорить с тобой.

Айви, удивленно моргая, уставилась на него.

Его тусклые волосы были спутаны. За лето он так похудел, что белая кожа казалось, едва прикрывает кости лица. Круги под глазами напоминали синяки.

Когда Айви заговорила, Тристан уловил неожиданную мягкость в ее голосе.

— Хорошо. Поговори со мной.

— Не здесь. Не рядом с этими людьми.

Айви оглядела кафе. Тристан догадался, что она пыталась решить, как поступить с этим. Он хотел проскользнуть в нее и закричать: „- Не делай этого! Не ходи с ним!“ Но он знал что произойдет — она вытолкнет его, как сделала это в прошлый раз.

— Ты можешь сказать, о чем речь? — спросила Айви, по-прежнему мягким голосом.

— Не здесь, — повторил Эрик. Его пальцы нервно барабанили по столу.

— У меня дома тогда? — предложила она.

Эрик отрицательно покачал головой. Он поглядывал по сторонам. Тристан увидел с облегчением, что Бет и Уилл несли свои лотки с обедом на стол к Айви.

Эрик увидел их тоже.

— Там старый автомобиль, — проговорил он быстро. — Около полумили ниже железнодорожных мостов, его недавно подняли со дна реки. Жду тебя там в пять вечера. Приходи одна. Я хочу поговорить, но только если ты будешь одна.

— Но я…

— Приходи одна! Никому не рассказывай! — добавил он, уже отходя от стола.

— Эрик! — окликнула его Айви. — Эрик!

Но он не обернулся.

— Что это было? — спросил Уилл, когда ставил поднос на стол.

Казалось, он не осознает присутствие Тристана. Ни Бэт, ни Айви не чувствовали его. „- Может быть, никто из них не видит мой свет из-за солнца, заполнявшего столовую через большие окна, — подумал Тристан“.

— Эрик выглядит как сумасшедший, — сказала Бет, занимая место рядом с Уиллом, напротив Айви.

Тристан был рад увидеть, карандаш и тетрадь среди беспорядка Бет. Через ее письмо, он мог общаться со всеми тремя одновременно.