Родовые прозвания и титулы в России. Слияние иноземцев с русскими - [17]

С этого времени в каждое царствование случалась более или менее частая передача пресекавшихся в мужских представителях титулованных и вообще дворянских фамилий. Так, одному из Глебовых передана была знаменитая некогда, родственная царскому дому, — боярская фамилия Стрешневых, которая потом, по браку одной из Глебовых-Стрешневых, должна была бы перейти к немецкой дворянской фамилии фон-Бреверн, но так как дочь Бреверна от упомянутого брака вышла замуж за князя Шаховского, то к нему и перешла фамилия Глебовых-Стрешневых. Два раза в один и тот же род дворян Корсаковых была передаваема фамилия князей или собственно калмыцких ханов Дондуковых. Фамилия графов Остерманов с графским титулом перешла сперва к одному из дворян Толстых, а потом к одному из князей Голицыных. К одному из князей же Голицыных перешла фамилия князей Прозоровских, а к одному из Демидовых, фамилия князей Лопухиных с пожалованным П. В. Лопухину титулом светлости. Были еще и следующие передачи фамилий: князю Оболенскому фамилии Нелединских-Мелецких; Глинке — Мавриных; Шубину — Поздеевых; князей Дашковых, без княжеского титула, графу Воронцову; Толстому, внуку фельдмаршала князя Голенищева-Кутузова-Смоленского, была передана, с отступлением от общего правила, только родовая фамилия фельдмаршала, без пожалованных ему титулов князя и светлости и наименования «Смоленский». Такая ограниченная передача объясняется тем, что сам Голенищев-Кутузов был пожалован этими почетными титулами только лично, без распространения их на потомство. Фамилия князя Барклая-де-Толли перешла к одному из Веймарнов, а другому представителю этой последней фамилии перешли фамилия и титул графа Лидерса. Фамилия и титул графа Сумарокова перешли к Эльстону, графа Коцебу — к барону Пиллар-фон-Пильхау, князя же Воронцова — к одному из графов Шуваловых. Фамилия князей Репниных была передана одному из князей Волконских; фамилия и титул графа Сперанского — князю Кантакузену, а графа Безбородко — графу Кушелеву. К одному из сыновей донского генерала Орлова перешли сперва фамилия и графский титул, пожалованный Павлом I донскому атаману Денисову, а потом к одному из его внуков перешли фамилия и титул графа Никитина; к одному из Давыдовых перешла фамилия графов Орловых.

В прежнее время передача угасшей фамилии и соединенного с нею титула распространялась на все мужское и женское потомство лица, получавшего их, но теперь такая передача ограничивается предоставлением права носить переданные фамилии и титул только одному старшему в роде. Так было установлено при передаче разных фамилий, а, между прочим, при передаче Маслову фамилии князей Одоевских, но зато был допущен более широкий способ такой передачи. Так, пожалованный известному некогда кавказскому генералу Евдокимову графский титул, вместе с его фамилией, был передан мужу племянницы его жены, некоему Доливо-Добровольскому.

Кроме передачи фамилий по женскому колену и даже, как мы видели, по свойству, допускается у нас и передача титула племянникам по мужскому колену; так, например, графские титулы Бенкендорфа, Ридигера и Киселева предоставлены были, по их бездетности, их родным племянникам — однофамильцам, а графский титул, пожалованный известному генералу Милорадовичу, был передан одному из его родственников и однофамильцев.

XVI

В других славянских странах не существовало обычаи, и доныне не существует ею, передавать родовые прозвания по женскому колену. В Польше до такой степени уклонялись от подобной передачи, что даже самые именитейшие и богатейшие магнаты никогда не решались продолжать свой род таким способом. Нынешние поляки, находящиеся в подданстве России, Австрии и Пруссии, — насколько нам известно, — не изменили этому стародавнему обычаю. В этом отношении они твердо держатся старины, так как даже учредители «ординаций», т. е. нераздельных громадных имений с условием перехода их к старшему в роде, ограничивали этот переход лишь мужским поколением. Учреждение в Польше ординаций восходит к концу XV столетия, но затем в продолжение более ста лет переходимости ординаций по женскому колену не установлялось. При учреждении всех ординаций, а, между прочим, и двух самых главных радзивилловских ординаций — одной олыкской, соединенной с герцогским титулом, а другой несвижской — было оговариваемо, что обе эти ординаций по женскому колену не переходят. Только в 1591 году, при учреждении так называемой «пинчовской» ординации Петром и Сигизмундом Мышковскими, было постановлено, что ординация эта переходит и по женскому колену, причем то лицо, к которому она перейдет таким путем, обязано будет присоединить к своей родовой фамилии и фамилию Мышковских, Такое распоряжение учредителей названной ординации было нарушением польских обычаев, и оно объясняется тем, что Мышковские, нося полученный ими изчужа, не употреблявшийся вовсе в Польше титул маркграфов или маркизов, отдалились уже тем самым от преданий польской шляхты и следовали иноземным уставам. Впоследствии пинчовская ординация перешла по женскому колену к Велепольским, предки которых были краковские райцы или мещане немецкого происхождения и назывались Бокнары. Теперь же старший в роде Велепольских, владелец ординации, именуется: маркиз Релепольский, маркиз Гонзаго-Мышковский.