Родовой кинжал - [32]

Я отрицательно помотала головой и даже выдавила из себя улыбку.

— Кушай, — тролль подлил мне соуса в кашу, — а то совсем тощая.

Дружки поверженного тролля бесцеремонно подхватили его тело — надеюсь, бесчувственное, а не мертвое, — и поволокли к выходу.

— Эй! — К нам подошел еще один тролль, такой же черноволосый, как и Драниш. — Ты не Злыднобоя Кривого сынок?

— Угу, — осклабился Драниш. — Откуда знаешь?

— Ваш особый удар, я с ним уже сталкивался, чуть не сдох тогда, — объяснил тролль и машинально потер челюсть. — Мы с чуваками с работки возвращались, думали зайти к Рыху в племя. Папаше что-то передать? Что невесту нашел? Какую?

— Вот. — Драниш с гордостью положил мне руку на плечо.

— Эту? — с разочарованием протянул тролль. — Так она же… — он помахал в воздухе рукой, подбирая слова, — мелкая. Как рожать будет?

— Она не мелкая, она красивая, — возразил Драниш. — Нормально рожать будет, знаешь, какие у нее бедра! Че зыришь? По морде хочешь?

Тролль испуганно помотал головой.

— Ну я пошел, да?

— Вали! — Драниш отпустил его воистину королевским жестом. — Папаше привет от Драниша, усек?

— Угу.

— Теперь о тебе будет знать вся троллья родня, — ехидно хихикая, сообщила мне Тиса. — Теперь от нашего лучшего боевого тролля не отвяжешься.

— А зачем ей от меня отвязываться? — с искренним удивлением спросил Драниш. — Я же ее люблю. Правда, котя?

— Тебе виднее, — дипломатично ответила я, готовая поклясться, что только что видела улыбку капитана, которую он неудачно попытался прикрыть бокалом с вином. Интересно, что его так развеселило?

После завтрака (к концу которого заявился Персиваль, не очень удачно выбравший для передвижения крестьянскую телегу, которая еле тащилась) мы с Тисой направились в женскую половину бани, совмещающую в себе и постирочную.

Там в клубах пара купались и стирали одежду в больших тазах все постоялицы, вне зависимости от происхождения. Те, что побогаче, нанимали для стирки специальных прачек и пристально следили, чтобы они ненароком не испортили или не украли вышитую тонкую сорочку. Те, что победнее, стирали сами, потихоньку намыливая свои вещи соседским мылом и карауля свое. Тиса, ловко проскользнув вне очереди, отвоевала у толстощекой банщицы два таза.

— Хотелось бы мне посмотреть, как Персик стирает, — мечтательно проговорила она, замачивая огромную кучу вещей. — Он же, наверное, этого ни разу не делал. Ну ничего, у капитана быстро научится. Ярослав грязи в отряде не потерпит.

Я представила, как Волк будет учить Персиваля стирать, как от ужаса переворачиваются в склепах поколения его благородных предков, — и содрогнулась. Спина, привыкшая к чужим поклонам, склоняется над погнутым общественным тазом; пальцы, умеющие каллиграфически выводить буквы на нескольких языках, берут кусок вонючего хозяйственного мыла; руки, одинаково хорошо владеющие как столовыми приборами, так и разными видами оружия, выкручивают рубашку… Брр…

— Ты что это фыркаешь? — спросила Тиса. Ее руки с необыкновенной сноровкой, больше соответствующей прачке, чем воину, мелькали среди мыльных пузырей и мокрого белья.

— Представила, как капитан учит гнома стирать, — честно ответила я.

— Как ты смеешь! — побагровела девушка. — Капитан никогда не опустится до стирки! Для этого у него есть я! А Персику он просто прикажет, и пусть уже тот крутится как хочет.

Теперь мне стало понятно, почему у Тисы такая груда вещей — ведь за дни нашего пути она ни разу не сменила рубашки, зато капитан менял сорочки даже после пробежки.

— Ты хорошо стираешь.

— Конечно. — Воительница вздохнула. — У меня мать прачка. И была среди тех, кого допускали стирать самим благородным. Ты хоть представляешь, сколько труда нужно вложить, чтобы тончайшая батистовая рубашка хозяйки была белоснежной, и не испортить ее при этом? До того как я ушла в телохранители, я помогала матери. Ненавижу стирку! Единственный человек, которому я буду всегда стирать, — это капитан.

— Так ты телохранитель?

Тиса скривилась.

— Не совсем. Я недоучилась, осталось сдать экзамены и лицензию получить. Капитан ушел из дома, и я пошла за ним. Зато попала на войну, и теперь я любого телохранителя за пояс заткну. У меня знаешь сколько боевого опыта!

Кажется, я что-то помнила о скандале в семье Волков, когда младший сын наперекор родителям ушел на войну. Впрочем, таких младших сыновей Сиятельных властителей доменов было много. Славы много не приобретешь, находясь вечно на вторых ролях после отца и старшего брата. Большинство благородных поддерживали стремление своих детей, но только не Волки. Теперь понятно, почему у Ярослава такое низкое звание — его родители, в отличие от многих других, не купили строптивому сыночку достойный чин, и капитан выслужился сам.

— И тот проклятый тролль тоже увязался за нами, не сиделось ему на одном месте. Ему, знаешь, волкодлак чуть руку не отгрыз, думали — все, конец, я уж было могилу начала копать. Ничего, очухался, ничего его не берет, даже волкодлачий яд. За таким мужем как за каменной стеной, да. Даже захочешь избавиться — не получится.

Тиса рассмеялась.

— Хочу посмотреть на ваших детей. Вот уж чудовища мелкие будут!