Родные и знакомые - [62]
Место было заболоченное. Женщина на бегу споткнулась о кочку, упала; узелок, который она несла, развязался. Быстро поднявшись и собрав рассыпавшиеся вещи, женщина вновь устремилась к уреме, хотя ноги её уже по щиколотку уходили в болотную жижу. Вскоре она скрылась за кустами. Зиннур, успевший подъехать к ней довольно близко, гнать лошадей в трясину не решился.
«Наверно, воровка, а то не побежала бы», — подумал он.
На том месте, где женщина упала, Зиннур подобрал завёрнутую в бумагу пачку чая. «Тут одно из двух: или воровка, или сумасшедшая, сбежавшая из дому», — решил парнишка. В любом случае о происшествии следовало сообщить старосте.
Хлестнув лошадей путами, снятыми с их ног, Зиннур помчался к селу. Не заезжая домой, он прямиком направился к гумеровскому старосте Рахманголу, рассказал ему о странной встрече, показал найденную у болота пачку чая.
Староста тут же вызвал десятских, Аптуллу и Хамита, велел оседлать коней, настичь сбежавшую в урему подозрительную женщину — то ли воровку, то ли безумную — и доставить её в село.
Десятские поскакали к указанному Зиннуром месту, прошли, спешившись, через урему до самой речки, но никого не обнаружили.
Вернувшись к своим коням, поехали вдоль уремы, затем — по большаку, всё более отдаляясь от села. За поворотом увидели одинокую женскую фигуру.
Конным догнать пешую — долгое ли дело! Но женщина, должно быть, услышав топот, оглянулась и метнулась к лесу, с которым поравнялась.
— Наверно, та самая! — высказал предположение Аптулла, придерживая коня.
Надо заметить, он не горел желанием преследовать загадочную женщину, уже скрывшуюся в лесу. Более того, на него накатил страх: вдруг это в самом деле помешанная, да ещё буйная! Она же что угодно может выкинуть: вцепиться зубами в горло, ножом пырнуть…
Его товарищу такие мрачные мысли в голову не приходили.
— Она! — крикнул Хамит уверенно. В голосе его слышался азарт. — Быстрей!
— Никуда теперь не денется! — отозвался Аптулла. — Лес-то голый, насквозь просматривается.
Осторожно, отгибая ветви, десятские въехали в лес. Искали недолго — уже в сотне шагов от опушки разглядели притаившуюся за кучей валежника фигуру.
— Эй! Ты кто? Выходи! — крикнул Аптулла, натягивая поводья.
Молчание.
— Выходи, тебе говорят! Стрелять буду! — пригрозил Хамит, хотя стрелять им было не из чего.
Над кучей валежника показалось испуганное лицо. Десятские удивлённо переглянулись. Та, кого они считали женщиной, притом опасной, оказалась совсем молоденькой девушкой. Да ещё какой красавицей!
Пригибаясь там, где ветви низко нависали над землёй, то и дело оглядываясь, будто ожидая выстрела сзади, девушка выбралась в прогал между деревьями и встала, низко опустив голову. В руке у неё был узелок.
— Кто ты? Что молчишь? Иль ты немая? Отвечай! — заорал Хамит.
Ни слова в ответ.
— Ла-адно! Топай к селу, староста разберётся…
— Дяденьки! — заговорила дрожащим голосом девушка — Я… я…
— «Я… я…» — передразнил Хамит. — Тебе ясно сказано — чеши в сторону села!
— Дяденьки, я иду к сестре в Ситйылгу, от пустите меня!
— Ври больше! Поворот на Ситйылгу вон где остался. Ну, шагай!
Девушка не двигалась с места.
Разозлённый Хамит соскочил с коня, потянулся к вожжам, притороченным к седлу Аптуллы.
— Дай-ка вожжи!.. Вот мы тебе свяжем руки, заарканим за шею да так и поведём!
— Отпустите меня, пожалуйста, — заплакала девушка. — Я ж к сестре в гости иду…
— Как звать сестру?
Девушка растерялась, не смогла назвать имя. Хамит решительно двинулся к ней с вожжами в руке. Девушка, увидев это, пошла, всё ещё плача, в сторону дороги. Десятские, несколько отстав, последовали за ней.
У поворота на Ситйылгу Аптулла предложил:
— Слушай, может, отпустим её, а? Может, и вправду идёт к сестре, а дорогу не знает? Ста росте скажем — не смогли отыскать…
Хамит в ответ лишь сердито блеснул глазами.
У околицы села он подторопил коня, обогнал девушку.
— Иди за мной!
Задержанную привели во двор Рахмангола. Хамит вошёл в дом, доложил старосте:
— Привели… Вот её узелок, — и положил на нары вещи, отобранные у девушки во дворе.
— Связывать не пришлось?
— Нет. Сама пошла. На помешанную не похожа, разговаривает нормально. В Ситйылгу, говорит, к сестре иду. Врёт. Шла в сторону завода, имя сестры назвать не смогла. Кто такая, откуда — не признаётся. Но не из нашего села, это точно…
— Так, так… — неопределённо произнёс Рахмангол и развязал лежавший на нарах узелок. Там оказались женское исподнее, несколько аршинов сатина, пять рублей денег — серебром и в бумажках, полкаравая хлеба. Да вдобавок — найденный Зиннуром чай.
— Хэ! Дела-а… — протянул староста. — Тут что-то нечисто. Где она всё это взяла? Требуется расследование. Придётся, наверно, посадить её в клеть.
Ещё раз перебрав вещи задержанной, староста приказал пялившемуся на женское исподнее Хамиту:
— Иди, приведи сюда, посмотрим-ка на неё!
Хамит с Аптуллой ввели девушку в дом. Веки у неё распухли от слёз. И, должно быть, инстинктивно стремясь скрыть это от чужих взглядов, она приспустила платок почти на самые глаза, а лицо прикрыла шалью, накинутой поверх платка. Войдя, остановилась у порога, прислонилась к дверному косяку.
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.
«Стать советским писателем или умереть? Не торопись. Если в горящих лесах Перми не умер, если на выметенном ветрами стеклянном льду Байкала не замерз, если выжил в бесконечном пыльном Китае, принимай все как должно. Придет время, твою мать, и вселенский коммунизм, как зеленые ветви, тепло обовьет сердца всех людей, всю нашу Северную страну, всю нашу планету. Огромное теплое чудесное дерево, живое — на зависть».
Артур Конан Дойл (1859–1930) — всемирно известный английский писатель, один из создателей детективного жанра, автор знаменитых повестей и рассказов о Шерлоке Холмсе. В двенадцатый том Собрания сочинений вошли произведения: «Письма Старка Монро», «Дуэт со случайным хором», «За городом», «Вокруг красной лампы» и циклы «Романтические рассказы» и «Мистические рассказы». В этом томе Конан Дойл, известный нам ранее как фантаст, мистик, исторический романист, выступает в роли автора романтических, житейских историй о любви, дружбе, ревности, измене, как романтик с тонкой, ранимой душой.
Повесть приморского литератора Владимира Щербака, написанная на основе реальных событий, посвящена тинейджерам начала XX века. С её героями случается множество приключений - весёлых, грустных, порою трагикомических. Ещё бы: ведь действие повести происходит в экзотическом Приморском крае, к тому же на Русском острове, во время гражданской войны. Мальчишки и девчонки, гимназисты, начитавшиеся сказок и мифов, живут в выдуманном мире, который причудливым образом переплетается с реальным. Неожиданный финал повести напоминает о вещих центуриях Мишеля Нострадамуса.
Эта книга — автобиографическое повествование о дружбе двух молодых людей — добровольцев времен Первой мировой войны, — с ее радостью и неизбежным страданием. Поэзия и проза, война и мирная жизнь, вдохновляющее единство и мучительное одиночество, солнечная весна и безотрадная осень, быстротечная яркая жизнь и жадная смерть — между этими мирами странствует автор вместе со своим другом, и это путешествие не закончится никогда, пока есть люди, небезразличные к понятиям «честь», «отечество» и «вера».
Описываемые в романе события развертываются на одном из крупнейших нефтепромыслов Башкирии. Инженеры, операторы, диспетчеры, мастера по добыче нефти и ремонту скважин — герои этой книги.
Вторая книга романа известного башкирского писателя об историческом событии в жизни башкирского народа — добровольном присоединении Башкирии к Русскому государству.
В первой книге романа показаны те исторические причины, которые объективно привели к заключению дружественного союза между башкирским и русским, народами: разобщенность башкирских племен, кровавые междоусобицы, игравшие на руку чужеземным мурзам и ханам.
Роман повествует о людях, судьбы которых были прочно связаны с таким крупным социальным явлением в жизни советского общества, как коллективизация. На примере событий, происходивших в башкирской деревне Кайынлы, автор исследует историю становления и колхоза, и человеческих личностей.