Родительский контроль - [4]

Ребенок был в наушниках, поэтому не слышал, как скрипнула дверь, и в комнату вошел посторонний.

Подойдя поближе, я остановился за его спиной и глянул на экран.

Малец играл в какую-то «бродилку», типа старой GTA, с весьма паршивой графикой. Я присмотрелся к происходящему на экране… и ноги мои онемели.

На экране виднелась разбитая зеленая «девятка», а за ней, прижавшись спиной к двери, сидел Сережа и вставлял патроны в двустволку. Очертания домов и силуэтов на экране были несколько размыты, но я точно разглядел, что это он. Тот самый студент-грабитель, который сегодня обчистил магазин и стал звездой «Ютюба».

Где-то за машиной грохотали выстрелы, по крыше и капоту «девятки» плясали искры, из колонок доносилась ругань на чистом русском языке.

Я застыл, словно прибитый к полу, и не мог заставить себя оторваться от экрана.

В игре была словно уменьшенная копия нашего мира, с тусклой графикой, размытыми текстурами и маленькими копиями-человечками. Вокруг Сережи простиралась знакомая улица, на которой я бывал не один раз. Вот городской парк с фонтаном, «Шоколадница», куда я частенько захаживал выпить кофе, автобусная остановка, салон сотовой связи…

Неожиданно ребенок за компьютером пискляво выругался:

— Гады, блин! Откуда вас столько повылазило?! Получите!

Он пальнул еще раз в сторону маячивших фигурок в полицейской форме из ружья, потом прыгнул в «девятку» и ударил по газам.

В этот момент я словно вышел из оцепенения и кинулся к мальцу.

— Болван! Остановись!

Я схватил ребенка под мышки и с трудом стащил со стула — весил мальчик, словно мешок с гравием. Ребенок взвизгнул, где-то в коридоре возмущенно вскрикнула Наталья, но мне было уже не до них.

Я сел за компьютер и, взяв мышку, принялся спасать Сережу. За ним уже, воя сиренами, летели полицейские машины. Я резко вошел в поворот, стараясь не зацепить прохожих, и притормозил возле мусорных баков. «Девятку» тут же окружили полицейские авто, вокруг выросли фигуры с автоматами, в броне и в касках, вскинули оружие.

Я сглотнул, сжав мышку от волнения. Сердце будто замерло в груди, и я боялся лишний раз пошевелиться. Свободной рукой я вытащил мобильник и набрал командира.

— Казанцев, некогда! Ты выяснил, что хотел?

— Товарищ майор, не стреляйте в парня! Он сейчас выйдет из машины и бросит оружие! Клянусь!

Секунду в трубке было тихо.

— У тебя с башкой там все нормально, а, Казанцев? Ты где вообще?

— Этот парень сейчас выйдет из «девятки», и вы его возьмете. Я лично это контролирую. Пожалуйста, пусть они не стреляют. У него мать дома с ума сходит!

После этих слов я отключился, чтобы не тратить время на объяснения. Очевидно, командир подумал, что я тронулся умом.

Впрочем, сейчас я думал то же самое.

Чувствуя себя террористом, который в последний момент передумал взрывать бомбу и решил сдаться, я вывел Сережу из машины и, нажав «ctrl», заставил его выбросить ружье. К студенту тут же подбежали полицейские, скрутили, нацепили на него наручники.

Я облегченно выдохнул, откинув голову на спинку стула. Очень долго я молча сидел перед компьютером и тяжело дышал, потом закрыл игру и повернулся к присутствующим.

В детской уже стоял растерянный Алик с ноутбуком Натальи под мышкой и вопросительно смотрел на меня.

Юный грабитель и убийца прятался за спиной матери и шмыгал носом. Наталья смотрела на меня, будто на полоумного, с окаменевшим от злости лицом. Я представил, что она сейчас обо мне думает — и рассмеялся. Какой-то псих вломился в дом, выгнал ребенка из-за компьютера и сам начал играть… Пожалуй, можно смело звонить в «скорую».

— Вы объясните, что здесь происходит? — наконец осмелилась спросить Наталья, и в ее голосе прорезались злые нотки.

— А ваш сын в Интернет совсем носа не сует? — поинтересовался я. — Не знает, что за преступления творятся в городе?

Наталья смерила меня презрительным взглядом и замотала головой.

— У нас родительский контроль на всех компьютерах стоит! Зачем ребенку про всякие ужасы читать? Ему всего лишь девять лет!

Я усмехнулся и вытер рукавом со лба холодный пот.

Мальчик выглянул из-за спины матери, и я наконец увидел его лицо. Малолетний разрушитель ничего, кроме умиления и жалости, не вызывал. Пухлощекий, хохолком на голове, откормленный лощеный карапуз в оранжевой майке и широких бриджах смотрел на меня с испугом и дрожал. Такие обычно сидят на скамейке весь урок физкультуры, пока одноклассники гоняют мяч в спортзале. Такие не пользуются успехом у девочек в школе, не могут дать сдачи хулиганам, а всю накопившуюся злость и обиду выплескивают в компьютерных играх.

На лице ребенка читалось полное непонимание, за что его так беспардонно оторвали от любимого занятия да еще и отругали.

Я долго подбирал слова, но ничего путного не приходило в голову. Что я ему скажу? Что он прикончил тридцать восемь человек, всего лишь поиграв в «стрелялку»? Чтобы травмировать ребенку психику? А знает ли он сам, что натворил?

Я придвинул кресло на колесиках поближе к Наталье и обратился к мальчику как можно мягче:

— Как тебя зовут?

— Тимофей, — ответил он несмело, шмыгнув носом.

— Где ты взял эту игру?

— Мне ее брат недавно подарил. А что?