Родитель «дубль два» - [5]
– Тогда всё, смотрим дальше. Нет, нет, тоже все забито, что ж ты так поздно?! Угу, есть, но в дополнительном наборе, одно место. Учти, можешь просто скататься, если всех, кто по списку, возьмут. Зато у теплого моря побудешь. Деньги-то есть?
– Ну, скопил немножко.
– Ты их там не транжирь, туда-то ты доедешь в команде, а обратно платить за всё придется.
– Да у меня билет в один конец, товарищ капитан. Если что – там останусь, хвосты самолетам заносить.
– Ну, гляди! Мать пожалей, ты ей здесь нужен будешь. Держи повестку, время там указано. Давай!
Петр буквально вылетел из тринадцатого кабинета! Выскочил из райкома и побежал домой. Тут вмешался я:
– Куда бежим? Там никого нет, так что радоваться некому. Надо идти в школу.
Тут я впервые разобрал его мысли: «Блин, дурь какая! На фига мне в школу? Чё за ерунда, я ж ее закончил!
– Нужна лаборатория, надо сделать платинит. Давай-давай! Шевели ножками, сумку забыл!
– Ой, блин! Папина сумка!
И Петр прибавил ходу, почти бежал по Большому проспекту по левой стороне, по самому пеклу. Свернул на Десятую, пробежал мимо штаба базы, ЛенВМБ. Слезно молил Дарью Степановну, что забыл сумку в двадцать первом кабинете. Сумка оказалась на месте, и после этого я направил его в химическую лабораторию. Там сидел лаборант Лева, который готовился к экзамену в Техноложке.
– Лева! У тебя никель есть? – спросил я его через Петра.
– Ну и чё? Есть.
– Мне нужно пятьдесят или сто граммов.
– Столько не дам. А у тебя папиросы есть?
– Есть, но столько – не дам.
– Жмот. Три папиросы, и по рукам!
– Идет! – Поменялись.
– Теперь на третий этаж, в физику, – дал я ценное указание Петру. Тот почесал затылок, но пошел наверх.
Лаборантка Настя сидела в лаборатории и скучала: Виктор Николаевич ушел к Марьяше, директору, и уже почти час оттуда не возвращался. А Насте наскучило сидеть взаперти в узком и длинном кабинете лаборатории. За окном сверкало лето, столь редкое в наших широтах, по набережной бродили курсанты «Фрунзэ́», завидные женихи, у которых закончились занятия. Настя сегодня надела новое платье, купленное позавчера по талонам на галантерею, и мечтала познакомиться с очередной жертвой, а не ждать танцев в училище. Ее мысли нарушил несносный Ночных:
– Анастасия, а где Виктор Николаевич?
– У Марьяши, обещал вернуться.
– Индукционку починили?
– Ну и что? Опять хочешь сжечь?
– Да нет, ты же помнишь, что Татьяна просыпала флюс, вот она и бахнула. Мы тут с Николаичем хотели новый сплав сделать. Я компоненты принес.
– Ты ври, да не завирайся! Мне об этом – ничего не известно. Вот журнал, здесь никакого 10 «Б» нету. – Настя показала высунутый язык Петру. Тот порылся в своей сумке и вытащил из нее записку, где рукой Яхонтова, школьного физика, было написано: предоставить оборудование.
– Ты мне ее уже показывал, и не один раз.
– Так опыт продолжается!
– Жди Виктора Николаевича, или сходи за ним.
Пришлось идти вниз и заглядывать к Марьяше. Перед этим Петр на листке написал: Платинит: Ni-C-Fe сплав 33,3:33,3:33,3.
Виктор Николаевич вышел из кабинета директора:
– Что хотел, Петя?
– Виктор Николаевич, я тут никель добыл, чтобы сделать новый сплав для ножек радиоламп. Смотрите!
– Так, Петя! Никель расплавить просто так не удастся, он окислится.
– Под флюсом, в качестве флюса – стекло.
– Годится! Затем добавляешь железо, и только после этого – уголь. Древесный не сыпь, лучше добавлять графит. Постой, а зачем?
– Лампу хочу сделать, пентод.
– Петя! Чуть нагреешь, и она расколется, требуется платина или молибден.
– Вот и посмотрим! – парировал я, через Петра, возражения учителя физики.
– Ладно, скажи Насте, что я разрешил.
– Она не верит.
– Отнеси ей записку и скажи, что я ее отпускаю. Без меня не уходи, нам еще долго, заполняем аттестаты зрелости.
Вернувшись и показав Насте новую записку, Петр надел фартук, снял с полки тигель, взвесил и высыпал в него никель в форме капелек, полученный у Левы. Покопался в мусоре, выбирая битые радиолампы и пробирки из «химического» стекла. В ступе превратил осколки в мелкий порошок и покрыл им металл в тигле. Включил электропечь и надел шапку с очками. Я напомнил ему, что температуру плавления надо посмотреть. Найдя никель и присвистнув, что требуется аж 1600 градусов, Петр выставил указанное число на лимбе немецкой индукционной печки. Потом занялся взвешиванием мелких двадцатимиллиметровых гвоздей. Отвесил он и пятьдесят граммов графита.
– Он же выгорать будет в присутствии кислорода, готовить надо в три-четыре раза больше, и смотреть по объему сплава, а не по количеству высыпанного графита.
В качестве заготовок шли выдернутые из круглых батареек аноды, с которых Петр удалял медные колпачки и еще раз протирал от следов электролита. Раздался квакающий звук печи, которая достигла заданной температуры. Гвоздики переместились в сплав без особых проблем, а графита ушло почти 200 граммов, прежде чем объем сплава достиг заданного объема. Вакуумная печь подошла бы больше, но ее не было. Несмотря на обилие всяческого инструментария – это всего-навсего школьная лаборатория. Дальше процессом управлял только я: разделил сплав на три части, отлив три удлиненных брусочка красноватого металла. На имевшемся вальковом прессе прокатал 0,5 мм проволочины. Натянув девять проволочин между двумя направляющими с десятью проточками, с помощью газовой горелки посадил двухмиллиметровые основания для будущих ламп. Петр перекусил аккуратно кончики, привел в порядок стол, за которым работал, и спустился к кабинету директора. Еще раз постучался, передал Виктору Николаевичу ключ от лаборатории, один из изготовленных образцов и лист бумаги, на котором были изображены пентод 6П14П и лучевой тетрод 6П45С. Изображение было в масштабе 3:1, поэтому никакого удивления у преподавателя не вызвало. Более того, Петр отвлекал его от работы, поэтому, сунув все в карман, Виктор Иванович протянул Петру руку и быстро с ним распрощался.
В Реальной Истории герой этой книги погиб 22 июня 1941 года, прикрывая отход остатков своей роты из Бреста за реку Мухавец. У него был первый бой в его жизни, оставшись один, он растерялся и начал отход на восток. Если бы не случайная встреча с тяжелораненым командиром РККА, который, умирая, готовился продать свою жизнь подороже, то, скорее всего, главный герой делал бы то, что делали тогда многие: отходили на восток, пока их не останавливали свои или враги. Поэтому в следующий раз лейтенант выбрал бой, и погиб. Но: герои не умирают! Они становятся легендой и воскрешаются через многие годы в нужное время.
Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин.
Случайно открывшаяся «дверь» вела в Водьскую пятину, одну из областей Новгородского княжества, временно оккупированную Швецией. В России закончилось «смутное время», ей вернули Великий Новгород, но отрезали от моря: в устье Волхова – шведская крепость, у истоков Невы – еще одна, напротив будущего Смольного – третья. На Нарве – шведская крепость закрывает выход в Балтику. Русская Корела стала Кексгольмом. Грозный Выборг готов в любое время перебросить значительное количество войск и кораблей, чтобы не позволить русским ходить по «Шведскому озеру».В общем, есть где разгуляться офицеру 5-го управления ГРУ.
Нынче модно говорить, что Великую Отечественную войну выиграл русский солдат, вопреки всему и всем, в первую очередь, вопреки «большевикам», НКВД и руководству, которые «позорно проиграли приграничные сражения». Некоторые идут дальше в своем стремлении переписать историю под себя. Забывая о том, кто реально выиграл эту войну, кто дал РККА 105 251 танк, 482 тысячи орудий, 347 900 минометов, 1 500 000 пулеметов и 157 261 самолет, кто смог эвакуировать на Восток и развернуть на новом месте производство новой техники.
Он испытывал ракеты морского базирования, пережил перестройку, летал в Сирию. Но кто-то сверху предоставил ему второй шанс и возможность кое-что исправить в нашей истории. Оказавшись в нужном месте и в нужное время, он, вместе с отцом, создаёт новый истребитель и полк, использующий тактику, связанную с применением новейших на тот момент изобретений в области радиотехники. Но успехи нового полка входят в противоречие с интересами людей, которые хотели бы использовать нападение Германии для своих целей в борьбе за власть.
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Ну, вроде прижился. И даже умудрился начать кормить семью. Но как всегда, хочешь насмешить бога, расскажи ему о своих планах. В преддверии войны в тайге у станции начало твориться что-то странное и страшное, и разбираться с этими неприятностями придётся именно ему. Человеку, случайно оказавшемуся в этом мире и в этом теле…
Вроде всё получается, и он даже сумел заслужить среди местных какое-то уважение. Даже своя семья появилась. Вроде бы живи и радуйся, ведь у него теперь есть всё, о чём только может мечтать обычный человек, но снова, как и всегда, в жизненные планы вмешивается проза жизни. Война, которую он ждал, началась, а вместе с нею начались и новые проблемы…
Многое рассказывают о них. Что и воины они великие, что и смерти не боятся, что… Но вот что из этого правда, знают только они сами. Казаки. Те, кого называют вольным воинством. Те, кто служит не правителям, а родине, и испокон веков хранят свою землю от любого врага…
В свои шестнадцать он прославился на всю округу как лучший следопыт. А ещё как механик-самородок, умеющий придумывать новые машины. А на самом деле в теле юного охотника оказался сорокалетний мужик из другого времени и другого мира. И вот теперь он вынужден скрывать свои знания и умения, пытаясь прижиться в новом для себя теле. Ведь всё, что его теперь окружает, он знает только по книгам и фильмам. А тут и настоящие хунхузы, готовые ограбить и убить зазевавшегося путника, и ханты, живущие своим миром и охраняющие границу империи, и дворяне, которым положено кланяться, снимая шапку.