Родина крылья дала - [3]
Значки и медали — особая гордость Петра Ильича, предмет его особого внимания. Ведь он сам рисует эскизы будущих сувениров, размещает заказы, оформляет все документы. Дело это хлопотное, но зато как приятно бывает гостям Петра Ильича получить такую необычную награду. Например, медали Ю. А. Гагарина выпускались к 15, 20 и 25-летию со дня первого полета. Вручаются они с удостоверением, подписанным Петром Климуком и начальником Центра подготовки космонавтов.
Но вернусь к командировке в ФРГ. Поездка предстояла сложная, насыщенная событиями, переездами и различными встречами. Мне предстояло принять участие в работе нашей выставки «Сибирь и космос» в Мангейме, открытой в связи с Днями Советского Союза в ФРГ. Предполагалось провести интервью, репортажи для радио и телевидения, а также принять участие в пресс-конференциях и публичных встречах-диспутах с общественностью ФРГ. Одним словом, работу эту к простой и легкой не отнесешь.
Прогуливаясь по залу ожидания аэропорта Шереметьево, я обратил внимание на группу иностранных туристов. Обычно здесь редко увидишь вместе больше трех-четырех человек — аэропорт-то международный. Этих же было много, и вели они себя довольно живо, весело обсуждая какие-то свои вопросы.
Спустя некоторое время я заметил, что вся группа смотрит в мою сторону. А надо сказать, что летел я в командировку в форме полковника Военно-Воздушных Сил. Военный в международном аэропорту — явление довольно редкое. Видимо, поэтому туристы, обратив внимание сначала на мою форму, а потом на Золотые Звезды, неожиданно подошли ко мне и начали засыпать вопросами. Больше всех спрашивал самый старший — высокий мужчина, которому можно было дать лет сорок пять. Остальным туристам — не больше двадцати. Девушка со значком XII Всемирного фестиваля в Москве довольно хорошо переводила. Разговор мне запомнился, и поэтому почти дословно привожу его.
— Господин полковник, — начал высокий, — вы очень молоды, но уже дважды Герой Советского Союза. Наша группа хочет знать, где завоеваны Звезды Героя. Мы знаем, что это очень высокая награда у русских. Видно, вы воевали во Вьетнаме? Да? Сколько вы сбили американских самолетов?
Через переводчицу я ответил, что Золотые Звезды не «завоевываются». Советское правительство награждает ими советских граждан, а также граждан других стран за мужество и героизм, проявленные при выполнении порученных заданий.
Что же касается Вьетнама, то я напомнил своим собеседникам, у которых с исторической достоверностью дело обстояло не лучшим образом, что народ Вьетнама сам изгнал американцев и со своей земли, и из воздушного и морского пространства…
— Но за что вам, военному летчику, полковнику, дали две Звезды Героя?— не унимался старший турист.— В мирное время Героев не бывает.
Ну, не стану же я читать моим случайным собеседникам лекции о героизме советских людей и в мирное время. И я сказал, что занимаюсь довольно мирным делом: летаю на работу в космос, где занимаюсь научными исследованиями.
Туристы тут же стали просить автографы. Однако времени заниматься этим уже не было, и я пообещал им дать автографы при следующей встрече.
Переводчица пригласила прилететь в ФРГ. Я воспользовался складывающейся ситуацией и решил пошутить. «Если сейчас есть билеты на рейс до Франкфурта-на-Майне, то я согласен принять приглашение и лететь вместе с вами. Каким рейсом вы летите?» Оказалось, летим мы в одном самолете…
За несколько минут до взлета я вошел в салон аэробуса ИЛ-86. Каково же было удивление западногерманских туристов, когда я сел на свое место, оказавшееся впереди них.
Самолет взял курс на Франкфурт, и я прильнул к иллюминатору. Это моя слабость — смотреть на землю во время каждого полета или перелета. Видел землю, как говорится, всю, убедился, что она круглая, но красотой земли с высоты полета, видимо, буду наслаждаться всегда.
Глядя в иллюминатор, с волнением ждал, когда будем лететь над родной Белоруссией. Сотни раз подплывал я к иллюминатору станции «Салют-6» во время космических полетов. Узнавал многие места без карты, без предварительных расчетов. Всегда находил шоссе Брест — Москва, скользил по нему взглядом до Минска, Борисова, а далее — маленький поселок Крупки. И вот там, совсем рядышком с Зеленой пущей, поля колхоза «Чырвоны Кастрычнш» и моя деревенька Белое. Пусть ее не разглядеть из космоса, но у сердца — особое зрение. Как часто я мысленно оказывался среди земляков, представлял, что делают мои родные и близкие, наш бессменный бригадир Федор Зуенок, звеньевой Николай Коваленок и конюх Иван Коваленок. Последние не просто однофамильцы, а мои дяди.
…Наконец показались поля Белоруссии. Стюардесса объявила время пролета над Варшавой, Минск немного в стороне от трассы. Ищу глазами Хатынь. Всегда помню, что это боль, живая рана Белоруссии. Виден поток машин на Логойском шоссе — к мемориалу. Люди едут со всего света.
Я тоже каждый год бываю в Хатыни. Еще с 1968 года. Встретился с Иосифом Каминским. Помню, приехал на эту священную землю в парадной форме с погонами капитана. Взял горсть земли. Решил, что она побывает со мной в космосе. Этим мне хотелось выразить свою благодарность за то, что я живу, работаю, воспитываю детей. От Хатыни до моей деревни Белое напрямик немного более восьмидесяти километров. Белое не сожгли. А могли… Каждый четвертый… Каждый четвертый…
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.