Родина ариев. Мифы Древней Руси - [33]

Но почему подземелья не лишили меня жизни? Почему они дарят сейчас мгновения счастья – я смогу выбраться из Крыма и оказаться дома, в Германии. Как-то само собой связалось: мне было известно, что перевод слова «свастика» с одного из древних языков означает «счастье». И имя князя Юсупова – Феликс, тоже переводится как «счастье». И я, увидев свастику в фотовспышке, тоже был счастливым: вначале не погиб (как мой товарищ), а сейчас отправляюсь в Германию (как я того страстно желал). Откуда такая милость? Может быть, свастика (точнее – сила, охраняющая её) запомнила меня ещё тем, юным Отто, который бывал в замке Юсупова. И чем-то я приглянулся… Может быть, своей пытливостью, любознательностью и восторженностью? Ведь и в самом деле сердце моё клокотало от величия этих гор и от тех тайн, наличие которых я уже чувствовал…

А вот выскочить из фарватера, проложенного князем Юсуповым, ни я, ни мои коллеги пока не смогли! Не получается нам следовать своим собственным путём. Всё время натыкаемся на следы Юсупова. Может быть, он специально всё так устроил, чтобы люди кружили здесь, как слепцы, натыкаясь на хорошо замаскированные им ловушки?

Вспомнилось, что сыну этого князя, тоже Феликсу, наше руководство предлагало стать русским царём. Напомню, он отказался от этого заманчивого, крайне почётного и перспективного во всех отношениях предложения.

А ведь, как я сейчас вижу, дай он согласие, и, возможно, гигантский план, который таился здесь и был связан с древними корнями земли, начал бы осуществляться…

Но Феликс Юсупов отказался. Как говорят в таких случаях, ни себе ни людям. Хотя почему «ни себе»? Мы ведь до сих пор не знаем, когда план должен сработать. Может быть, время для его реализации ещё не наступило. Или наступит в ближайшее время, но минуя нас…

И чтобы мы не оказались в стороне, надо действительно решиться на какой-то сверхнеординарный шаг. Судя по той активности, которую развернул генерал Краузер, он и в самом деле додумался до чего-то непредсказуемого и никем не просчитанного. Как жаль, что сам я оказался сейчас на больничной койке…

8

Через несколько дней меня эвакуировали в Германию. Я летел тем же самолётом, на котором в Симферополь доставлялись люди для нового проекта Карла Краузера. Я даже видел их. Меня привлекло два обстоятельства – необычные шевроны на кителе с каким-то знаком. Очевидно, это был отличительный символ неизвестного мне полка, как назвал его Эрнст Шуберт.

А вторая особенность – перевязанные бинтами головы, как будто все они получили боевые ранения. Но почему требовалось бинтовать именно голову? Для маскировки кому-то можно было бы забинтовать руку или наложить на ногу гипс. Как, например, мне…

В госпитале я был недолго. Через неделю мне разрешили отправиться домой, где я отдыхал какое-то время. А когда сняли с ноги гипс, меня призвал к себе Карл Краузер. И я сразу же окунулся в работу нашего отдела. Хотя теперь он напоминал мне не спокойное научное сообщество, которое я помнил, а обычную армейскую казарму. Что делать, война и здесь всё поменяла! И не в лучшую сторону. Теперь всё делалось мгновенно. От принятия решения до его исполнения не было передышки на обдумывание. Как убыстрилось время!

Через день или два мы выехали в Краков и вскоре оказались в том самом замке, который я однажды обследовал и рекомендовал моему шефу как подходящий. Теперь я убедился, что так и было на самом деле.

Мы спустились в уже знакомый мне подвал. Здесь я без труда нашёл интересовавшее моего шефа помещение. Но я, откровенно говоря, не узнал его.

– Узнаёшь? – усмехнулся генерал.

Я огляделся. У меня сложилось впечатление, будто бы я переместился в пространстве и теперь нахожусь в офицерском казино юсуповского охотничьего замка. До сантиметра выверенные размеры, такой же цвет стен. На нужных местах окна.

– Куда они ведут? – поинтересовался я.

– Это фальшивые окна, – сказал Карл Краузер, – над ними толстый слой земли.

– Здесь только рулетки не хватает… – добавил я.

Генерал утвердительно кивнул головой.

– Не хватает…

Уже возвращаясь в Берлин, я заговорил о том, что мы в Крыму всё время идём в фарватере князя Юсупова, опаздывая везде на тридцать лет. Может быть, этот краковский замок как-то сможет изменить ситуацию?

– Может быть… – неопределённо ответил мой шеф.

Было видно, что он не расположен продолжать эту тему. Я же, по понятным причинам, не настаивал. Если требовалось создать точную копию офицерского казино, значит, она создана. А что будет дальше…

На два дня генерал отпустил меня к семье. Это был мой последний «отгул». Несмотря на то, что я сильно хромал и ходил с палочкой, тем не менее отпуск и лечение были завершены. Увы…

Следующая встреча с Карлом Краузером состоялась в одном из наших центров, куда я прибыл по его приказанию. Мой шеф тут же отвёл меня в какую-то дальнюю комнату и сказал:

– Узнаёшь?

Я утвердительно кивнул головой. В углу стояли ящики, в которых находились золотые цепи. Ящики были «наши», я понял по маркировке. А вот саркофагов, из которых мы извлекли цепи ещё в подземельях, здесь не было вовсе. Куда они подевались? Впрочем, сейчас это уже не важно…