Родео для прекрасных дам - [23]

— Я Лосев, а вы что, из милиции? Ко мне? А моя машина на месте — я об угоне не заявлял.

— Мы к вам не по поводу угона. Мы по другому вопросу, — вежливо (ох как вежливо) сказала Марьяна. — Мы незнакомы. Я следователь Киселева Марианна Ивановна. Веду уголовное дело по факту гибели клиента вашего отеля Авдюкова Владлена Ермолаевича. А это вот Екатерина Сергеевна, сотрудник нашего главка.

— И обе вы ко мне? — спросил Лосев. — Но я не знал этого Авдюкова. К сожалению.

— Мне надо вас допросить. Вы дежурили в ту ночь. По корпусу — с двух часов ночи и до пяти утра. Так? — Марьяна подняла голову — она доходила Лосеву только до плеча.

— Так.

— Где мы можем побеседовать? Здесь в холле неудобно.

— А у нас в офисе еще более неудобно, народ, охрана меняется. Нет уж, давайте здесь, — Лосев первый шагнул к диванам напротив стойки рецепции. Марьяне пришлось раскладывать свои бланки на виду у портье, на низеньком журнальном столике из закаленного стекла.

— Вы дежурили в главном корпусе в ночь на тринадцатое мая с двух и до пяти — так мне сказал управляющий отелем. А разве тут у вас такой порядок, чтобы охранники дежурили по одному ночью?

— Ну, в обычные дни у нас в ночной смене всегда по двое дежурят, — Лосев пожал плечами, — но на праздники такая свистопляска была, наплыв. Напарник мой Зубов в ночь подряд трижды выходил — отгулы копил. Ему надо было к матери съездить. Ну и так вышло: дни послепраздничные, ажиотаж спал, клиенты почти все разъехались. А у меня по графику дежурство. Мы старшего смены в известность ставили — ну по поводу того, что Зубов уедет, а я за него отработаю.

— А где вы находились конкретно? — спросила Катя.

— Как где — в здании, конечно. Корпус обходил по первому этажу. Потом где-то около трех уже в комнатуохраны вернулся. Камеры работали. Кстати, тут мне сказали напарники — от вас приезжали, тоже из милиции, пленку изъяли за тот день.

— Это я распорядилась изъять. Я должна ее посмотреть и приобщить к делу, если потребуется. — Марьяна заполняла протокол.

Лосев кивнул: да ради бога, мне-то что?

— То, что стряслось с этим вашим постояльцем Авдюковым, вы об этом знаете, в курсе? — наивно спросила Катя.

— Ну, только из разговоров. Сам-то я ничего конкретно не видел. Туда, на второй этаж не поднимался. Когда шум поднялся, ну, забегали все, врача вызвали — тогда, конечно. Я понял — мужику плохо стало. Видно, перепил, не рассчитал силенок. Это бывает.

— Авдюкова вы прежде в «Парусе» встречали? — спросила Марьяна.

— Наверное. Тут у нас говорили — он к нам не впервые приезжал. Наверняка я его видел, но… Тут столько клиентов, столько народа — разве всех в лицо запомнишь?

— А разве это не прямая обязанность охраны знать всех в лицо — клиентов, персонал, чтобы на территорию не проник чужой? — спросила Катя.

Лосев усмехнулся.

— Это в Москве вашей с террористами борются. У нас тихо, — изрек он. Слова «Москва ваша» были выделены особо.

— Значит, вы ничего не заметили подозрительного в ту ночь, необычного? — Марьяна, спрашивая, писала.

— Нет.

— Ну а вот одна из клиенток отеля среди ночи уехала — некая Юлия Олейникова. На своей машине.

— А, это да. Это было где-то около часа ночи, я только начал обход первого этажа. Девушка, брюнетка, вы ее имеете в виду?

— Да, да.

— Ну, я фамилии-то не знаю. А брюнетку видел. Ее машина на стоянке была.

— Вы с ней не разговаривали?

— Когда? Ночью-то? Нет, она к рецепции направилась. И потом она здорово навеселе была. Шла, так ее вело, то влево, то вправо. Бухнула, видно, в баре хорошо.

— Значит, не вы выпускали ее из корпуса? — уточнила Марьяна.

— Нет, я же говорю, она к рецепции направилась, к главному входу.

— А что, у вас тут еще входы есть? — спросила Катя.

— То есть как это? Конечно, — Лосев снова пожал плечами. — Главный подъезд — для клиентов. А в торце хозяйственный подъезд. Туда оборудование привозят, сгружают мебель, белье чистое. Ну и вообще по правилам пожарной безопасности положено — разные входы-выходы: основной и запасной.

— На ночь этот самый запасной, хозяйственный подъезд, конечно, запирается? — спросила Катя.

— Естественно.

— А ключи у кого?

— На рецепции и у нас, дежурной смены — мало ли что может случиться.

— То есть у вас?

— Ну да.

— Значит, ничего такого необычного вы за время своего дежурства в ту ночь не заметили? — не отставала Катя. — Припомните, пожалуйста, хорошенько.

— Да и вспоминать нечего, — Лосев нахмурился. — Дежурство протекало вполне нормально, без происшествий. Вы бы посмотрели, что у нас тут делалось первого-второго мая — страх, умора. То в воду лезем — кто-то пьяный из клиентов на лодке ночью кататься вздумал — перевернулся. То драку на танцполе разнимаем, то фейерверк готовим. Голова пухнет. А ночь с двенадцатого на тринадцатое тихая была — каждое б дежурство так. Если бы не этот инцидент с клиентом, то и совсем бы хорошо.

— Авдюков умер по дороге в больницу, — сказала Марьяна.

— Ну что ж, царствие ему небесное. Хотя, конечно, мог бы и еще пожить, не старик ведь был, как говорят.

— Простите, а вы все время бодрствовали, может быть, все-таки вы заснули на какое-то время? — спросила Катя.

— Заснул? Я? Да вы знаете, что у нас здесь за это самое «заснул» бывает? Пинок под зад, и прощай работа.