Роботы против фей - [12]
Схемы, которые я скопировала со слайдов доктора Вигнора, словно рассматривали меня, в то время как я пыталась вспомнить, почему тогда, на семинаре, они показались мне такими возбуждающими – словно шахматные задачки.
… давние традиции создания робототехники, имитирующей поведение живых существ, вырастают из исследований поведения насекомых и вдохновлены ими…
Но зачем искать где-то источники вдохновения, если мы можем припасть непосредственно к истокам? Вместо того чтобы программировать наших роботов на основе простых алгоритмов, имитирующих поведение, допустим, собирающего корм рабочего муравья, можно оснастить их нейронными структурами этого самого муравья? Прототип нового пылесоса способен в два раза быстрее, чем его предшественник, обрабатывать те же площади, причем его производительность увеличивается за счет того, что машина запоминает, какие зоны помещения аккумулируют пыли больше других, и, таким образом, расставляет приоритеты…
– Ааааа! – раздался истошный крик.
Это в ванной! Стукнула крышка унитаза, и крик перешел в вопль:
– Скорееееее! На пооооомощь!
Я схватила первое подвернувшееся под руку оружие – тяжелую книгу – и бросилась в ванную, готовая вступить в схватку с любым, кто напал на Софи, с которой я делила комнату.
Софи я нашла в ванне, в дальнем углу. Круглыми от ужаса глазами она смотрела на унитаз.
– Что случилось?
– Крыса! В унитазе сидит крыса!
Я отложила книгу, взяла ершик, склонилась над унитазом и приоткрыла крышку настолько, чтобы можно было заглянуть внутрь. Ну да, действительно, крыса. Здоровенная, как моя рука от локтя до кисти. Я смотрела на крысу, а она беззаботно плавала в окошке унитаза, да еще недовольно поглядывала на меня своими глазами-бусинками, словно сердясь, что я мешаю ей принимать джакузи.
– Как она туда попала? – срывающимся от ужаса голосом спросила Софи.
– Я изучала кое-какие городские легенды о крысах в туалете, – сказала я. – Похоже, это вовсе не легенды, а правда.
– Еще какая! – не унималась Софи.
– Крысы отличные пловцы, – продолжала я. – Мы живем на первом этаже, а забраться сюда по трубам для такой ловкой твари – пара пустяков.
– Как ты можешь так спокойно об этом говорить? И что нам теперь делать?
Я покачала головой и сказала:
– Это просто животное, которое ищет, где бы поесть. Принеси моющее средство, и смоем парнишку туда, откуда пришел.
Прижимаясь спиной к стене, Софи выбралась из ванны и сломя голову бросилась в коридор. Когда она вернулась из кухни с бутылкой моющего средства, я вновь приоткрыла крышку унитаза и вылила в него все ее содержимое.
– Средство сделает фаянс скользким, а кроме того, растворит жир на шкуре крысы, и она уже не сможет держаться на плаву, – объясняла я, слыша, как крыса плещется в воде и, протестуя против моих действий, скребет когтями по фаянсу.
Я смыла воду и, хотя после этого не услышала никаких более шумов, для верности смыла еще и еще раз. Когда я подняла крышку, унитаз был пуст и стерильно чист.
– Пойду пожалуюсь хозяину, – проговорила Софи, наконец успокоившись.
Жестом я попросила ее посидеть тихо. В моем мозгу сверкнул отблеск идеи, и я не могла допустить, чтобы эту идею кто-нибудь спугнул.
О, как надо мной смеялись все спецы из моей группы! Они присылали мне на почту анекдоты и карикатуры про крыс. Даже на моем рабочем столе появилась плюшевая крыса, когда я вернулась в свой отсек после перерыва на ланч.
– Вот почему нам не нужны выпускники колледжей, у которых нет технического образования, – услышала я шепот за своей спиной.
По правде говоря, я не была уверена, что они так уж неправы.
Пришла Эми.
– Можно обойтись без шуток про крыс? – сурово сказала я. – Не то настроение.
– У меня тоже, – отозвалась Эми. – Я принесла чаю.
В том нервозном состоянии, в котором я пребывала, чай был, конечно, гораздо предпочтительнее кофе. Мы сели и стали болтать про ее новый дом. Эми пожаловалась, что ближе к концу осени ей пришлось чистить водосточные желоба, идущие вдоль крыши дома, заплатить кучу денег за очистку трубопроводов отопления и вентиляции, а потом еще убирать из канализационных труб мусор и корни.
– В этом доме так много щелей и укромных местечек! – говорила она. – Для всякой живности – просто раздолье!
– Вы – единственная, кто отнесся ко мне хорошо, – сказала я, чувствуя стыд за то, что держалась с Эми так холодно и высокомерно.
Она отмахнулась.
– У инженеров свой взгляд на мир. Они похожи на городских мышей, которые считают, что способность воровать сыр – единственная достойная уважения способность.
– Зато я – деревенская мышь, которая не в состоянии отличить стол от стула.
Эми улыбнулась:
– Мне постоянно, каждый день хочется чего-то нового. Я ведь тоже начинала не программистом.
– Вот как?
– Начинала я в «Базаре», упаковщиком на оптовом складе. Потом выступила там с идеей оптимизации процесса, и они назначили меня ответственной за решение текущих проблем. То я смотрела, как провести кабели через серверные, то определяла, что делать с режимом секретности в закрытых зонах. Оказывается, я мастер решать технические задачки, и закончилось все программированием, хотя колледжа я не кончала. Но это было еще до того, как они стали требовать дипломы.
