Роботы не умирают (сборник) - [16]

Крис улыбнулся и притянул к себе худенькие плечи сына.

– Ты все правильно понимаешь.

………..

Мелани спешила домой. Никакие заколки не могли удержать ее густые волосы. Отдельные пряди развевались на ветру, а она так спешила, что и не думала о том, чтобы пригладить их. Она встряхивала головой, и ветер сильнее спутывал пряди, уже больше походившие на язычки рыжего пламени.

Мел все прокручивала в голове момент, когда она, повернувшись, вдруг поняла, что нужно обязательно поцеловать Мартина на прощание, что иначе все будет неправильно. Интересно, что он думает об этом? Мелани краснела, ощущала жар на щеках и шее и подставляла лицо ветру, чтобы остудить. Наверное, это было нелепо. Просто глупость какая-то. Стыдно вспомнить. Он даже ничего не сказал ей. А разве она дала ему возможность? Она же сразу убежала! Вот дура… Мел низко опустила голову. Внимательно глядя на свои ноги, она чеканила шаг. Хотя, в сущности, что он мог сказать? Она подняла голову и задумчиво посмотрела вверх, на небо. «Спасибо, Мел, мне очень понравилось»? Или наоборот? «Что за телячьи нежности, Мелани, отстань»? Нет, конечно. Хорошо, это хорошо, что она так быстро убежала. И, кажется, это хорошо, что она поцеловала его. Пусть он знает, что он ей очень дорог. Кажется, дороже всех. Как хорошо, что они теперь друзья. Как хорошо, что сегодня вечером они снова увидятся, будут разговаривать, смеяться, вместе играть с его щенком. Интересно, как выглядит его комната? Наверное, она ужасно красивая, со шкафами, забитыми книгами, с постерами на стенах, с музыкальным центром и разными музыкальными дисками. А родители? Интересно, как выглядят его родители, какие они? Наверное, Мартин больше похож на маму. Есть что-то от женской красоты в его тонком лице… А папа однажды приходил к ним в школу, рассказывал о своей работе, а Мел в тот день не было: младший заболел, мама не могла пропустить работу, и ей ничего не оставалось, как в очередной раз поработать няней для своего братишки. Наверное, отец Мартина ужасно умный, в этом Мартин на него похож.

Так, то бледнея, то заливаясь пунцовым румянцем, не сбавляя шага и не замечая ничего вокруг, Мелани подошла к своему небольшому дому. Привычно проверила почтовый ящик и, тихо открыв дверь, сразу же поднялась по лестнице в свою комнату. Она хотела побыть одна. Братья гостили у бабушки, а мама, наверное, только вернулась с утренней смены в кафе и сейчас отдыхает, положив усталые ноги на подушку. Мелани раскрыла дверцы шкафа и грустно выдохнула. Непонятно, что она ожидала там увидеть: пара шерстяных свитеров, старая юбка, перешитая из маминых деловых брюк, платье в пестрый цветок, из которого она давно выросла. Небогатый гардероб был знаком ей до последней детали, но каждый раз, собираясь пойти куда-то, она зачем-то распахивала дверцы шкафа, будто бы могло произойти чудо и шкаф будет набит новыми прекрасными вещами. Что расстраивало ее больше всего – такой ход событий совсем не показался бы чудом ее одноклассницам. Однажды она шла домой, болтая о чем-то со Стейси Андрес, кажется, им нужно было совместно готовиться к лабораторной по биологии. Они тогда попали под ужасный ливень, и Стейси предложила Мел зайти, переждать дождь и отогреться. Мелани помнила, как Стейси раскрыла шкаф и скучающе осмотрела полки.

– Держи, мне кажется, эти джинсы тебе подойдут, – проговорила она и кинула в руки Мел аккуратно сложенную вещь. – Вернешь как-нибудь. Или не возвращай. Мама зачем-то купила их мне, но по стилю они совсем мне не подходят. Эти родители…

Джинсы были совсем новые и сидели на Мелани как влитые. Она не собиралась носить их, это было бы унизительно, но они лежали на ее полке уже несколько недель, чистые и выглаженные. Набраться смелости, чтобы отдать их обратно Стейси, Мел тоже не могла.

Ну что ж… Не идти же на день рождения в старой школьной форме! Красивую розовую блузку можно взять у мамы, она однажды уже одалживала ее Мел. Осталось только расчесать эту гриву – и она будет готова. Может быть, мама даже сможет подвезти ее до дома Мартина.

Мелани подошла к зеркалу и взяла расческу. В отражении она увидела свою маленькую комнату – стену со старыми обоями, двухъярусную кровать, на которой она когда-то спала вместе с братишкой Полом, пока он не переехал в комнату близнецов, старую куклу в углу, давно забытую и покинутую своей повзрослевшей хозяйкой, картину на стене, оставшуюся от отца. Она была нарисована на листе, вырванном из детского альбома. Наверное, только поэтому она и сохранилась в их семье – никто не захотел покупать картину, выполненную с таким небрежным подходом к выбору материалов. Да и написана она была обычной акварелью Мелани. На рисунке был изображен их дом, только рядом с крыльцом росло высокое дерево, а на одной из его веток замерли качели. Газон был не подстрижен, и трава касалась ступеней веранды, а там на своем обычном месте красовалось «самое удобное кресло из когда-либо созданных». Солнце почти закатилось за горизонт, и крыша, трава, крона дерева – все отливало розовым цветом. Это была чудесная картина, Мелани знала это точно. И еще она знала, что не продаст ее, даже когда все поймут, каким гениальным художником был ее отец, а картина будет стоить целое состояние. Мама рассказала, что дерево возле их дома – не выдумка. Это был огромный и сильный дуб, на который папа действительно однажды повесил легкие качели.