Роботы божьи - [19]

У придомовой пристани кипела жизнь. Таксоботы непрерывно подъезжали и, забрав своих пассажиров, стремительно срывались с места, освобождая место для следующих. Это еще больше усиливало сходство с вокзалом. В воздухе пахло нагретой резиной, характерным запахом аквапленки.

Егор увидел свое такси. Пузатый черно-желтый бочонок на воздушной подушке бесшумно скользил к пристани, лавируя и уворачиваясь от других таксоботов. Стеклянная кабина нервно мигала кислотно-зеленым цветом. Пульсирующие вспышки видел только Егор. Как всякий направляющий его жизнь служебный знак, мигание было виртуальным, существующим не в окружающей действительности, а лишь в голове Егора. Но для него, выросшего, благодаря ворцелевскому чипу, в наполовину искусственной реальности, оно было настоящим и даже отчасти живыми.

Подкатившись к краю пристани одновременно с подъехавшим такси, Егор шагнул в услужливо открывшийся салон. Он уселся на одно из шести свободных мест и уставился в спинку переднего кресла, ожидая отчаливания. Таксобот, однако, не отъезжал и не закрывал прозрачную дверь. Вслед за Егором один за другим вошли еще пять человек и расселись по свободным местам. Неприятная неожиданность, он предпочитал ездить в одиночестве.

Егор понял, что это устроила Наташа. Она проанализировала его платежный баланс и решила, что настала пора экономить. Егор не следил за ежедневными расходами, позволяя ей заботиться об этой скучной стороне жизни. Тратил деньги, разумеется, он сам ― эту важную вещь нельзя доверять никому, даже другглу.

Вместо того, чтобы заказать, как обычно, отдельное двух или четырехместное такси, Наташа нашла в Среде Гулл попутчиков, чьи маршруты частично совпали с егоровским, и согласовала время отбытия с их другглами. Время поездки немного увеличивалось, зато каждый платил меньше. Так Егор и эти люди оказались в одном таксоботе. "Бедняги тоже экономят", ― сочувственно подумал он.

5.

В голове раздался знакомое щелканье. Металлический голос дикторши забубнил:

"...парламент России ратифицировал одобренные ООН изменения гражданского кодекса, касающиеся взаимодействия граждан. Отныне все формы вежливого обращения, включая такие привычные, как господин, госпожа, сударь, сударыня, товарищ, мистер, герр и так далее заменяются одним словом "организм". Комиссия ООН рекомендовала этот термин как исключающий дискриминацию по гендерному, возрастному, имущественному и прочим признакам.

Термин был принят несмотря на протесты организаций и частных лиц, защищающих идею равных прав людей и гулловских роботов. Протестанты считают, что в близком будущем гулловские роботы неизбежно обретут гражданские права, и тогда придется создавать для них отдельное обращение, например, "механизм" такой-то. Это, по мнению защитников прав роботов, приведет к их дискриминации. Взамен сомнительному "организму" они предлагают нейтральный термин "особь", применимый к чему угодно. Последнее обращение хорошо еще и тем, что не потребует изменения, если равные с людьми права получат некоторые высшие животные ― например, дельфины или почти вымершие ныне шимпанзе. Наиболее радикальные протестанты призывают задуматься также о гипотетических визитах инопланетян, к которым потребуется как-то обращаться. Они настаивают, что дискриминация инопланетян недопустима".

Клик!

Егор мысленно произнес: "Организм Лисицын. Особь Лисицын", и попытался решить, какое обращение не нравится ему больше. Отвращение вызывали оба, хотя "организм" звучало все-таки получше. Второе отдавало чем-то совсем уж зоологическим.

Отвернувшись к окну, он задумчиво смотрел на мелькающие вокруг черно-желтые кабинки соседних машин. Они сновали во всех направлениях, ловко избегая столкновений друг с другом. Таксоботы двигались без видимых правил, подчиняясь центральному компьютеру в здании мэрии. Много лет назад, пока власти города не приобрели его у корпорации Гулл, в Москве царил хаос. Ныне девять миллионов такси прекрасно уживались в городских каналах, обходясь без водителей, речной полиции, правил, знаков и светофоров. Забавно, что в этом они походили на пешеходов, часто бредущих на автопилоте, с закрытыми глазами, всецело полагаясь на другглов в избегании столкновений и прокладке маршрутов сквозь толпу.

Натужно взвыла задушенная шумоподавителем турбина. Таксобот вздрогнул, вырулил прочь от набережной и, набирая скорость, понесся по серебристой глади. Неподвижное зеркало бликующей словно ртуть аквапленки отражало мир, удваивая перевернутые такси, темные пирамиды и низко нависшее серое небо. Внезапно тучи на миг расступились. Солнечный луч упал на поверхность воды и она весело засверкала нестерпимо ярким металлическим блеском.

После Потопа сети такси на воздушных подушках стали единственным траспортом в больших городах. Потоп случился еще до рождения Егора и даже до рождения его отца: дед пережил его маленьким ребенком. Шустрые, экономичные и тихие, таксоботы стали спасением полузатопленного мира. Они способны передвигаться по воде и по редким дорогам на уцелевших участках суши. Однако, когда их количество достигло миллионов, возникли сложности. Поднимаемые таксоботами волны выплескивались на тротуары и сбивали прохожих с ног. Сталкиваясь и усиливаясь в резонансе, волны угрожали подмыть и разрушить здания и мосты.