«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - [356]

Кроувелл хохотнул:

– Узнаете, сынок, непременно узнаете.

Хейл пнул хрупкого, длиной в фут, крылатого жука, и тот полетел, кувыркаясь, через площадку к груде других блестящих мертвых насекомых, приготовленных к сожжению. Одним из первых результатов опрыскивания острова стал шелестящий радужный град – насекомые падали с листвы. Некоторые были достаточно крупны и увесисты, чтобы оглушить человека.

– Вы обязаны рассказать мне, – упрямо заявил Хейл. – Это спасет так много…

– Ошибаетесь, сынок. – Голос Кроувелла внезапно стал резким. – Кажется, я уже говорил, что предвидение будущего не означает способности его изменить. Позвольте прочесть небольшую лекцию о предвидении.

Кроувелл подтянул пояс и ковырнул мыском башмака землю. Оценивающе пригляделся к вывернутому кому и раздавил подошвой. Его тон и впрямь сменился на лекторский.

– Правда заключается в том, что поверхностные течения событий ничего не значат. Приливы важны, но далеко не сразу они становятся достаточно высоки, чтобы можно было заметить, а тогда их уже не остановить. Стена не защитит берег, пока существует та сила, что порождает прилив снова и снова.

В двадцатом веке на Земле многие понимали, к чему все идет. Они говорили об этом, говорили громко и часто. И это были люди, имевшие вес в обществе. Им следовало верить. Возможно, многие верили. Но далеко не все. Умы людей продолжали работать по старым шаблонам. Так мы потеряли Землю.

Если ты способен предвидеть будущее, ты должен оставаться свидетелем, и не более того. Помните Кассандру? Она знала будущее, но цена, которую ей пришлось заплатить, сделала этот дар бесполезным – никто ей не верил. Пророческий талант автоматически аннулирует твое участие. Ты видишь, что определенные переменные складываются в уравнение. Добавь еще одну переменную, твое участие, – и уравнение изменится. Да-да, твое участие не поддается точному измерению. Понимаете, сынок, почему оракулы говорили загадками? В истории всегда хватало ясновидящих, но им приходилось наводить тень на плетень, иначе их пророчества не сбывались.

Вот смотрите. Допустим, перед вами две важные возможности. Вы можете завтра отправиться в башню Невада и заключить сделку, которая принесет вам миллион кредитов. Или вы останетесь дома и будете убиты. Вы приходите ко мне и спрашиваете, как поступить: поехать или остаться. И я вижу, как будут развиваться оба варианта, но у меня связаны руки.

Потому что оба результата зависят исключительно от ваших личных мотивов и реакций. В первом случае вы отправляетесь в башню Невада, не посоветовавшись со мной, и в вашем мозгу уже существует определенный набор реакций. Отвечая этими реакциями на определенный набор обстоятельств, вы возвращаетесь с миллионом кредитов.

Но вы все-таки решаете обратиться ко мне. Я говорю: ну ладно, посетите в Неваду, почему бы и нет. И вы это делаете, но уже с иными психологическими параметрами. Вы решили, что вас ждет нечто приятное, и путешествуете в соответствующем настрое. Верите, что мешок с деньгами сам свалится в руки, тогда как возможность его получить зависит от бдительности и напористости. Понятно?

Рассмотрим другую ситуацию. Вам отчего-то не хочется ехать. Вы обдумываете мой совет, но желание остаться пересиливает, и вы решаете, что либо я лжец, либо на самом деле я посоветовал остаться. И вас убивают.

Поэтому моя задача – сохранять уравнения неизменными, не катализировать будущее собственными пророчествами. Действовать приходится очень тонко, досконально учитывая психологию. А это совсем не просто, ведь у меня крайне ограниченная информация. Пророчества основываются на законах логики. Это не колдовство. Зная вас, я должен подобрать определенные идеи, семантические разряды, которые повлияют на ваше решение так, что вы о том и знать не будете, и не изменят ваше исходное эмоциональное состояние. Поскольку это состояние является одной из переменных, составляющих уравнение.

Поэтому я не могу сказать: «Отправляйтесь в башню Невада!» Это приведет к тому, что в башне вы будете вести себя пассивно. Я должен облечь совет в загадочную форму, используя то, что знаю о вас. Я мог бы сказать: «У дерева хефт голубые листья». В вашей памяти всплывет некое событие, причем воспоминание будет совершенно естественным, что, в свою очередь, вызовет желание на некоторое время отлучиться из дома. Вот так, окольным путем – в этом я достаточно поднаторел, – я ввожу новый элемент в ваше эмоциональное состояние. Вы отправляетесь в башню Невада, и при этом вы готовы действовать в соответствии со своим первоначальным набором реакций. И получите миллион кредитов.

Теперь вы знаете, почему оракулы говорят загадками. Будущее зависит от многих факторов, не поддающихся учету, поэтому оно может быть легко изменено словом. В тот самый момент, когда оракул предсказывает, его предсказание теряет смысл.

Логик разровнял башмаком землю. Затем сухо улыбнулся и добавил, глядя в небо:

– Хотя кто сказал, что в долговременном аспекте получить миллион для вас предпочтительней? Может, гораздо лучше было бы остаться дома и погибнуть?

Хейл смотрел на пламя, очищающее стены форта Дун. Некоторое время он молчал.