Робокоп-3 (Робот-полицейский-3) - [25]

— Ну как, все в порядке? — спросил сержант Гриттен, темнокожий здоровяк, попивая горячий кофе из маленькой чашечки.

— Да, хорошо попарились.

— А где же твой дружок?

— Мэрфи?

— Ну-да.

— В операционной… То есть, он в лаборатории, — поправилась Льюис, — на обследовании.

— Что, досталось ему?

— Да уж.

— Кофе хочешь?

— Нет, спасибо.

Сержант Гриттен подошел поближе к Льюис и негромко сказал:

— Я слышал, что твоим дружком начальство не очень довольно.

— Это еще почему?

— Говорят, совестливый очень, — широко улыбнулся Гриттен.

— Не шути.

— А я и не шучу. Не знаю, чем он там думает, микросхемами или мозгами, но он становится уж больно справедливым, понимаешь?

— Понимаю. Ну и что?

— Лично я против этого ничего не имею.

— Спасибо.

— Но начальство считает, что он со своим повышенным чувством справедливости однажды может направить оружие не в ту сторону. А ты понимаешь, какой огневой мощью мы его обеспечили?!

— Но если возникло такое опасение, значит появилось и подозрение, что мы заслуживаем такой участи. Ведь так? Или я не права?

— Ну, по мне, так все мы страшные грешники.

Лицо сержанта приняло такой мученический вид, будто ему пришла пора расплачиваться за все свои грехи. Он тяжело вздохнул и сделал большой глоток кофе.

— Ты, кажется, хотел предложить мне кофе? — неожиданно сменила тему разговора Льюис.

— Да.

— Тогда предложи еще раз, если можно.

— С удовольствием.

Льюис опустилась в жесткое кресло за длинным столом, заваленным различным бумагами.

Она снова вспомнила о Мэрфи. Нет, не о роботе-полицейском, а о своем бывшем напарнике сержанте Мэрфи.

У него тоже было обостренное чувство справедливости.

Как-то вечером после дежурства, переодевшись, они зашли немного отдохнуть в небольшой уютный бар. Такие минуты выпадали у них довольно редко. Было необычайно приятно сидеть за столиком, ни о чем не думать и потягивать через соломинку холодный коктейль.

Впрочем, Мэрфи всегда предпочитал коктейлю виски, чем совершенно не отличался от всех остальных мужчин, с которыми была знакома Льюис.

Играла приятная легкая музыка. Бар утопал в полутьме. Проворный бармен быстро и в то же время каждым движением подчеркивая свое достоинство, скользил по бару, с полуслова угадывая любое желание посетителей.

Льюис обратила внимание, что Мэрфи все время куда-то смотрит. Судя по выражению его лица, что-то его сильно раздражало.

Льюис обернулась, пытаясь понять, что же так взволновало Мэрфи.

У нее за спиной, через столик, находилось несколько человек, очевидно, отмечавших какое-то событие. Куча бутылок, которыми был заставлен почти весь столик, было тому подтверждением.

Один из этой компании, высокий мужчина лет сорока, в расстегнутом белом пиджаке и белой рубашке, с которой не очень гармонировал его красный галстук, склонившись над молоденькой испуганной девушкой, одной рукой держа ее за шею, а другой тыча ей в самое лицо бокалом с вином, шипел недовольным голосом:

— Я же сказал, ты должна это выпить!

— Но я не хочу, — сопротивлялась девушка. — Я не хочу пить.

— Ты не должна так говорить, детка, — мычал мужчина в красном галстуке.

— Не должна! — помогали ему напарники.

Их было двое. Один толстый, с двойным подбородком мужчина, который подзаправился уже достаточно, чтобы, почти не черта не видя перед собой, угодливо повторять за другом все его слова.

Второй был, кажется, более трезвый, на лице его лежала мрачная маска, а глаза жадно скользили по всему телу молодой девушки.

— Разве интеллигентные люди говорят «не хочу»?

— Да она просто хочет оскорбить нас!

— По-моему, она оскорбила нас, и ей надо как-то загладить свою вину.

Бокал коснулся губ девушки. У нее не было сил сопротивляться. Она закрыла глаза.

Мэрфи резко встал из-за своего столика и направился к этой компании.

— Послушайте, — спокойно, но твердо сказал он, — разве вы не видите, что девочка не хочет пить это паршивое вино?

— Что ты говоришь? — состроил удивленную рожу мужчина в красном галстуке.

Он поставил бокал на столик и уставился на Мэрфи, будто перед ним появилось привидение.

— По-моему, парень ошибся адресом, — сразу же протрезвел толстяк. — Ты ведь туалет искал, да? Я вижу, что у тебя штаны мокрые.

— Я сказал, оставьте девушку в покое, — угрожающе произнес Мэрфи.

— А может, она моя жена, — сказал мужчина в красном галстуке. — Крошка, ведь ты моя жена, да? Ха-ха-ха, — зашелся он смехом. — Друзья, у меня появилась молодая жена. За это надо выпить. Ладно, парень, — обратился он к Мэрфи, — мы не обижаемся на тебя. Давай-ка, выпей с нами, у тебя сегодня плохое настроение. Эй, там, принесите еще один бокал и бутылочку виски.

— Я в последний раз предупреждаю, оставьте девушку в покое!

— Слушай, ты, благодетель! — взорвался мрачный мужчина. — А ну-ка проваливай отсюда, пока мы тебе все кости не переломали!

Он поднялся из-за столика и медленно направился в сторону Мэрфи.

— Запомни этот вечер, подонок, начиная с него и до конца своих дней ты будешь работать на лекарства, если только выберешься отсюда живым.

Он замахнулся и направил свой кулак в лицо Мэрфи, но тот увернулся и тут же ударил нападавшего в челюсть. Тот отлетел в сторону. Его напарники повскакивали с мест и бросились на сержанта. Испуганная девушка закрыла лицо руками и помчалась к выходу.