Робин - [42]

Мистер Белл был высоким человеком с сильной сединой, отчего его волосы казались пепельными. Лицо у него было худое, изборождённое морщинками, хотя и нестарое. Наверное, смерть жены оказала на него гораздо большее действие, чем на мистера Эдварда. И весь он мне показался, хотя и преисполненным отчаянной решимости жить, как ни в чём не бывало, но всё-таки надломленным, почти больным душевно. Я знавал двоих таких. Они жили по привычке, поддерживаемые какими-то идеями или обязанностями, добывали себе пропитание, одежду, разговаривали, как обычные люди, даже строили планы, а потом вдруг сразу потеряли нить, связывающую их с жизнью, и покончили с собой. Не одновременно, конечно, а врозь, даже не в один год, но для меня они навеки остались связаны воедино. Внешне они ничем не обнаруживали депрессии, но мне всегда было не по себе в их обществе, и я старался обходить их стороной. У нас иногда кончали жизнь самоубийством, но это случалось от острого отчаяния, а те двое шли к своей цели очень долго. Вот и мистера Белла я представлял с мёртвой выжженной душой, в любую минуту готовой расстаться с телом. Наверное, детям нелегко общаться с живым мертвецом.

— Очень приятно познакомиться, — улыбнулся мистер Белл и пожал мне руку.

— Поль, — сказал мистер Эдвард.

Поль был худощавым парнем старше и выше меня. У него были светлые волосы и серые дерзкие глаза.

— Убит от счастья, — сообщил он, насмешливо раскланиваясь.

— Поль! — ужаснулась низенькая полная женщина лет сорока с пучком каштановых волос.

— Виноват, мисс Кларк, — с наглой галантностью извинился Поль. — Если бы я уже не был убит от счастья, то я умер бы от вашего упрёка.

— Ты не меняешься, Поль, — спокойно отметил мистер Эдвард. — А я надеялся, что ты поумнеешь. Эмма.

Ожившая кукла стояла передо мной, почти пугая меня своим видом. У нас девчонки были как девчонки: чумазые, оборванные, крикливые, а эта была тиха, кокетлива и очень нарядна в своём распахнутом плаще, открывающем голубое шёлковое платье.

— Очень приятно, — проговорила она голосом, удивительно красивым по сравнению с голосами наших визгливых девчонок. — Я никогда ещё не разговаривала с такими мальчиками, как ты. Мисс Агнес сказала, что ты вор. Надеюсь, что у меня ты ничего не украдёшь.

Я обнаружил, что мистер Эдвард очень крепко держит меня за руку и мне её не вырвать, и подумал, что если мне ещё раз приснится сон про раздавленную куклу, то это, может быть, не покажется мне таким уж кошмаром. Леди Кэтрин, по-моему, была поражена грубостью своих внуков и стояла, как каменное изваяние, да и отец застыл, не зная, что сказать. Зато Рыжая кривила губы в блаженной улыбке, а кухарка и миссис Тишер, выглядывающие из коридора, злорадствовали в полную силу.

— Боюсь, что мои дети не отличаются воспитанием, — заметил мистер Белл. — Извини их, Роберт.

— Думаю, что вы скоро подружитесь, — сказал отец Уинкл вопреки здравому смыслу.

— Мисс Кларк, Фред, ваши комнаты готовы. Дети, не задерживайтесь, — сказал мистер Эдвард, выпуская мою руку и взглядывая на меня выразительными тёмными глазами, словно напоминая, что Робин Гуду подобное приключение было бы нипочём.

Мы с Полем и Энн остались одни. Я не знал, как поступить. Может, Робин Гуду и показался бы забавным такой поворот событий, но я ещё не достиг совершенств своего героя, поэтому избегал смотреть на наглых избалованных детей.

— Поль, — обратилась девочка к своему брату, и в голосе её прозвучали сердитые нотки, — мне не понравилось, как грубо ты говорил с Робертом и мисс Кларк. Я думаю, что папа прав, и ты не отличаешься воспитанием. Прав и дядя Эдвард: ты не умнеешь с годами. Советую тебе сейчас же извиниться перед этим мальчиком, а потом и перед мисс Кларк.

Глаза у Поля стали большими и изумлёнными, да и я был удивлён не меньше.

— Ты же сама обзывала этого парня вором и чучелом, — возмутился Поль, принимая оборонительную позицию.

— Я его не обзывала.

— Да я слышал своими ушами! И Роберт слышал. И все слышали. Роберт, подтверди.

— А я говорю, что я его не обзывала, — отрезала девочка, перестав в эту минуту походить на куклу. — Мне лучше знать, обзывала я его или нет.

Поль был вне себя от возмущения.

— Разве не ты сказала: "Что там за чучело?" — добивался он справедливости.

— Я. Но я его не обзывала. Я увидела кого-то мокрого, в ужасном виде и спросила, что это за чучело, вот и всё. Я до сих пор не понимаю, для чего он так вымок. А обзывать его вором я и не думала. Мисс Агнес сказала, что он вор, а я спросила об этом у него, потому что за глаза о человеке можно сказать всё, что угодно. А раз он, и правда, вор, то я попросила его не воровать у меня. Не понимаю, зачем надо искать второй, обидный для кого-то смысл в моих словах, по-моему, совершенно ясных. Надеюсь, Роберт, ты не будешь таким глупцом, как мой брат, и не обвинишь меня в том, в чём я неповинна?

— Лучше зови меня Робин, — попросил я, ошеломлённый её логикой.

— Хорошо, я буду звать тебя Робин, — согласилась Энн, улыбнувшись, встряхнув локонами и вновь став похожей на куклу.

— Да, с моей сестрой лучше не спорить, — сделал вывод Поль. — Всё равно получится, что она права, а все остальные — нет. Отец Уинкл сказал, что ты спас жизнь дяде Чарльзу. Это правда?