Робин Гуд - [5]

– Вы сделали доброе дело! – рыцарь вновь отряхнул свой капюшон и плотнее надвинул его на голову. – И я хочу помочь вам. Женщина, как зовут тебя и твоего сына, и откуда вы сами?

– Я Флориана Тайлер, – с готовностью отозвалась кормилица. – Сына зовут Тимоти Тайлер. Это первого моего мужа, Лоренса, сыночек, Лоренс давно уж умер. А доченька от второго брака, я три года назад вышла за деревенского горшечника Квентина, он Лоренсу двоюродным братом был. Родила малышку Дженни, да через полгода и второго мужа схоронила – оспа у нас в тот год половину села извела…

– Вы вилланы? – прервал разъяснения Флорианы рыцарь.

– Нет, мессир, вольные крестьяне, живем в миле от Лестера. Да вот, решили перебраться в Ноттингем: Тимоти неплохой кузнец, так отчего бы ему не вступить в гильдию и не стать подмастерьем какого-нибудь мастера? А там и сам мастером сделается. У нас родня в Ноттингеме, ну я и еду с сыном – может, поживу с ним, а, может, вернусь назад – дом-то оставлен на старшую дочь и ее мужа, вдруг я им еще понадоблюсь?

Смелая женщина! – одобрил рыцарь. – Не всякая крестьянка решится так вот отправиться в путь, да еще потом, возможно, в одиночку возвращаться. А что же вы впрягли в телегу такого старого и тощего конягу? Неужто у вольных крестьян не нашлось лошади получше?

– Были, были! – не растерялась Флориана. – Еще две лошади. Да одна месяц назад пала, невесть, от какой хвори, а вторую мы оставили зятю: лето на исходе, как же везти зерно на мельницу, да на продажу? А этот мерин верно служит нам уже почти двадцать лет, и, уж поверьте, мессир, не издохнет, покуда не довезет нас, куда надо – у него совесть есть!

– Всем бы таких слуг! – рассмеялся всадник. – Ладно, оценим столь глубокую верность и поможем ему. Карл! – он обернулся к своему спутнику. – Слезай-ка с седла да впряги свою лошадь в телегу. Ты ведь умеешь править? Знаю, что умеешь. А мерина Тимоти пускай просто ведет под уздцы. Если у мельника и впрямь много места, то мы с Карлом тоже там заночуем. Я хорошо заплачу, и дам денег на отпевание и погребение несчастной женщины. Видно, с ней приключилась большая беда!

– Да пошлет вам Господь всяческих благ, мессир! – воскликнула, всплеснув руками, Флориана. – А то я уж и не знала, как быть: денег у нас не так много, считайте, только-только хватило бы на взнос в гильдию, а ведь и умершую без похорон не оставишь! Ох, простите меня, мессир рыцарь: кажется, дочурка проснулась. Сейчас и разревется, если я ее не успокою.

И с этими словами добрая кормилица нырнула под парусиновый навес.

Глава 3 На мельнице

Спустя какое-то время впереди показался тусклый свет, послышался мерный плеск воды, а затем в свете проступившей сквозь тучи луны обозначился силуэт мельницы. Ее нижний этаж был действительно много больше, чем обычно бывает, и Флориана Тайлер отлично знала, почему: у мельника Теодора Кея, отца Кристиана, было в семье девять детей. Сам же Кристиан, когда кормилица его видела в последний раз, радовался рождению пятого сына и явно не собирался на этом останавливаться. Нижний этаж надстроили с правого и левого крыла еще лет сорок назад, а теперь Крис думал и о новой пристройке: у него были сплошь сестры и только один брат, ныне уже умерший, а вот ему придется жить с несколькими сыновьями, да те еще могут привести в дом жен.

На стук в невысокую тесаную дверь сперва отозвался только собачий лай, но затем простучали деревянные подошвы, и женский голос спросил:

– Кто там в такой час?

– Рыцарь Саймон Локсли из Ноттингема! – ответил путник. – Со мною слуга и еще двое… хм, пожалуй, пятеро путников, но двое из них занимают пока очень немного места. Дайте нам приют, добрые люди, и я вас щедро награжу.

– Имя рыцаря Локсли мне знакомо! – донесся из-за двери низкий голос мельника. – Отворяй, жена, отворяй!

Мельница Кристиана Кея была сложена из грубо отесанных плит известняка, переложенных дерном и замешанной с песком глиной. Большая печь обеспечивала теплом весь нижний этаж. В ней же и готовили, возле нее же сушили травы, которые хозяйка и ее дети, как видно, умели собирать: густой запах разнотравья, цветов, кореньев наполнял просторную комнату, куда вошли, переступив порог, путники. Пучки растений были развешены по всем стенам, на которых, кроме них, красовались пара хомутов, лук и колчан с тремя стрелами, длинный плащ и широкая куртка. Земляной пол оказался чисто выметен, хотя местами на нем виднелись широкие белые мазки: начисто вымести слегка просыпавшуюся муку было не под силу даже самой аккуратной хозяйке. Деревянная лестница вела из нижнего помещения наверх, а два невысоких дверных проема в соседние комнаты.

Всю мебель составлял сколоченный из струганных досок длинный стол, пять лавок, одинаковой длины и ширины, большой ларь, увенчанный двумя стопками глиняных чашек, да притороченная к стене низкая лежанка, покрытая травяным тюфяком и толстым суконным одеялом.

Белая с черным собака, только что ответившая на стук в дверь звонким лаем, деловито обнюхала рыцаря, первым переступившего порог, и ринулась встречать остальных, уже не проявляя никакой враждебности: раз хозяин впустил, значит, свои, но проверить все равно надо – таков порядок.