Роберт Оуэн. Его жизнь и общественная деятельность - [9]

Шрифт
Интервал

Мы только наметили в главных чертах все то зло со всеми его последствиями и разветвлениями, которое вносил с собой новый порядок. Болезни, разврат, разрушение семейных связей, пьянство, нищета, сырое тесное жилье, гибель целых поколений, с детства зараженных болезнями и ослабленных непосильною работой, ужасающая смертность среди детей, всеобщее невежество, болезни, приобретаемые работниками в душных помещениях фабрик, чахотка, тиф, золотуха, преждевременная старость и в заключение всего – смерть в рабочем доме…

Многие из этих ужасов уже не существуют теперь; но в то время, при самом начале фабричной системы, когда одно чувство алчности, казалось, подавляло все другие соображения, такой человек, как Роберт Оуэн, не мог оставаться равнодушным свидетелем того, что происходило вокруг него и что грозило такими страшными последствиями в будущем. Машина, которая облегчала труд человека и по существу должна была более всего способствовать улучшению его участи, сделалась достоянием меньшинства и явилась одним из главных орудий эксплуатации. При новом порядке, в котором она играла такую важную роль, общество резко разделилось на два класса: меньшинство, у которого было все, и большинство, у которого не было ничего кроме рабочих рук и которому предстояла голодная смерть, если для этих рук не находилось работы.

Убедившись в существовании такого порядка, Роберт Оуэн сразу решил, какой ему держаться стороны, и наметил всю свою дальнейшую деятельность. Будучи натурой высокогуманной и придерживаясь воззрений, отличавшихся самою широкою терпимостью, он был неспособен к мерам насильственного характера. Оуэн ясно сознавал существующее зло, и все его сочувствие было на стороне страждущих; но многие из его планов по улучшению быта рабочих были рассчитаны на добровольное содействие лиц, заинтересованных в фабричном деле, и в этом скрывается корень многих из его неудач. Тем не менее, при ином образе действий, ввиду господствовавшего тогда в Англии настроения умов и расклада политических партий, вряд ли бы Оуэну удалось сделать и одну десятую долю того, что им действительно сделано для улучшения быта рабочих. Он ясно сознавал, что главные источники зла заключались в невежестве рабочих, в их беспомощности, происходившей от разрозненности, которою часто пользовались алчные хозяева, и в той величайшей несправедливости, что благами, проистекавшими от новых открытий в области точных наук и техники, пользовались не все люди, а только известное меньшинство. Проникнутый сознанием этих несправедливостей, он решился посвятить все свои силы борьбе с ними.

ГЛАВА IV. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ В МАНЧЕСТЕРЕ

Известность Роберта Оуэна. – Оуэн на пути к богатству. – Сближение с кружком передовых людей. – Знакомство с Фултоном. – Поездка в Глазго. – Знакомство с мисс Дейл. – Первое посещение Нью-Ланарка. – Покупка нью-ланаркской фабрики. – Брак с мисс Дейл. – Оуэн становится во главе фабрики. – Его дружеские отношения с тестем

Когда Роберт Оуэн оставил фабрику Дринкуотера, имя его пользовалось такою известностью в деловом мире Манчестера, что многие из выдающихся фабрикантов предложили ему участие в своих предприятиях в качестве товарища. Проработав короткое время в одной из старейших фирм, Барраувеля и Аткинсона, он в конце концов перешел в новую Чарльтонскую прядильную компанию, которая под его руководством стала одной из самых выдающихся в Манчестере. Продукция фабрики покупалась нарасхват, по самым высоким ценам; участники предприятия получали громадные барыши, и Роберт Оуэн стоял теперь на пути к быстрому обогащению.

Эти годы его жизни в Манчестере имеют значение потому еще, что он здесь сблизился с самыми образованными и развитыми людьми. Кружок профессоров местной коллегии, собиравшийся по временам для обсуждения разных вопросов литературы и науки, превратился потом в известное Манчестерское литературное и научное общество, членами которого были самые образованные и передовые люди быстро разраставшегося города; в числе последних находился и знаменитый Дальтон, профессор физики в коллегии, впоследствии прославившийся своей “атомистической теорией”; председателем общества являлся д-р Персиваль, автор знаменитого доклада о фабричной работе детей. Роберт Оуэн, уже известный своими независимыми взглядами по вопросу о фабричных рабочих, был допущен в этот избранный кружок. Здесь он предпринял свои первые, весьма неудачные, по его словам, попытки в ораторском искусстве. “Весь красный и растерянный, я произнес несколько бессвязных фраз и был совершенно убит сознанием, что мне так позорно пришлось обнаружить свое невежество и неловкость”, – говорит он в своей автобиографии. Но впоследствии новый член преодолел свою врожденную робость и сделался одним из видных ораторов в кружке, где его даже прозвали “рассуждающей машиной” за искусную диалектику и строгие логические выводы. В это время он сблизился с д-ром Персивалем и принимал деятельное участие в составлении его знаменитого доклада; здесь же он познакомился с известным поэтом Колриджем, приезжавшим тогда в Манчестер, и даже участвовал в одном диспуте с его участием. Вообще нужно полагать, что Оуэн, что касается его самообразования, после окончания учебного курса сельской школы не терял даром времени, если он мог принимать участие в оживленных дебатах с передовыми учеными и литераторами Манчестера и был признан человеком, вполне достойным их общества. Роберт Оуэн часто проводил здесь свои свободные вечера; это общество имело громадное влияние на его развитие и часто привлекало его внимание к вопросам более важным, чем выделка тончайших номеров бумажной пряжи.


Еще от автора Андрей Васильевич Каменский
Даниель Дефо. Его жизнь и литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Груз под пломбой

О борьбе правоохранительных органов против крупных и мелких хищений. Сборник рассчитан на массового читателя.


Томас Эдисон. Его жизнь и научно-практическая деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Джеймс Уатт. Его жизнь и научно-практическая деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Уильям Юарт Гладстон. Его жизнь и политическая деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Сэмюэль Морзе. Его жизнь и научно – практическая деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839 – 1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Рекомендуем почитать
Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.