Роберт Мальтус. Его жизнь и научная деятельность - [29]

Теперь, когда читатели подробно ознакомились с идеями и учением Мальтуса, постараемся разобраться, в какие именно ошибки впал он, какое отношение имеет его учение к «увеличению счастья низших классов» и в чем вообще состоят заслуги и значение автора «Опыта о народонаселении».

Заключение

Разнообразие мнений, высказываемых о Мальтусе. – Необходимость рассматривать все его сочинения в целом. – Основные черты единства во взглядах Мальтуса. – Специально-экономические заслуги. – Истинное и ложное в учении Мальтуса о народонаселении. – Его публицистические и научные элементы.

Трудно вообразить себе большую разноголосицу, большие несогласия, чем те, которые разделяют экономистов в общей оценке значения Мальтуса. Было бы еще понятно, если бы разногласия эти существовали между представителями разных школ и национальностей, а то ведь люди, вообще солидарные между собой, соотечественники и современники, как только дело коснется Мальтуса, оказываются вдруг величайшими антагонистами. Выходит так, что легче прийти к соглашению по всем важнейшим пунктам теоретической экономии, нежели по такому сравнительно частному и второстепенному вопросу, каким является признание заслуг автора «Опыта о народонаселении». Несколько случайно взятых примеров лучше всего нам покажут характер существующих в этом отношении разногласий.

Известный историк политической экономии, Ингрэм, высказывает в своей книге следующее весьма суровое мнение: «Трудно открыть, – говорит он, – в чем заключается тот солидный вклад, который Мальтус сделал в нашу науку; нелегко также определенно указать, какие именно практические правила, кроме уже известных, выводил он из своих теоретических принципов». Что кажется столь трудным для Ингрэма, то делает с большой легкостью и в очень лестных для Мальтуса выражениях Кауц, другой историк экономической науки, столь же солидный, как и его английский собрат, и притом весьма близкий к нему по своему направлению. Вот что мы читаем в его ученом труде «Историческое развитие политической экономии и экономической литературы»: «Своими столь же гениальными, сколь и глубокомысленными исследованиями, которые имели предметом отношения национального распределения доходов и развитие национальной промышленности, движение народонаселения и положение рабочих классов и которые вместе с тем открывали новую, в высшей степени важную область политической экономии, – Мальтус установил ряд истин, недостаточно принимавшихся во внимание, а между тем имеющих для практики такую же важность, как и для науки… Значение этого великого мыслителя для развития политико-экономической науки так же велико, как и разнообразно».

Немецкий экономист Кон называет мальтусов закон народонаселения «важнейшим и непоколебимейшим законом всей политической экономии», а его соотечественник и современник Вирт считает учение Мальтуса «печальным заблуждением, которое ныне стараются воскресить, как труп, путем гальванизирования».

Знаменитый английский экономист и философ Дж. Ст. Милль рассматривает положения Мальтуса «в значительной степени как аксиомы», а его американский собрат Кэри в своих «Основах социальной науки» видит в тех же положениях полное извращение истины, и потому сам выворачивает их наизнанку.

Немецкий социалист Карл Маркс считает «Опыт о народонаселении» «ученически поверхностным и поповски напыщенным плагиатом», а его последователь, австрийский социалист Каутский, несмотря на свое строгое отношение к Мальтусу, принимает и его закон народонаселения, и его предупредительное средство (нравственное воздержание).

После этого уже не приходится удивляться, что, по мнению Дюринга, современная экономическая наука доказала полную ошибочность выводов Мальтуса, тогда как в глазах Рошера выводы эти сделались, напротив, «прочным достоянием» той же самой науки.

Читатель согласится, что высказывать об одном предмете суждения более противоположные, чем те, которые нами только что приведены, мудрено. Чем же объясняется эта разноголосица?

Мы думаем, что она может быть объяснена двумя причинами: во-первых, при постановке окончательного приговора Мальтусу его судьи почти никогда не имеют в виду всех его сочинений; их общая оценка производится обыкновенно на основании одного «Опыта о народонаселении», а во-вторых, и сам «Опыт…» рассматривают не всегда с той объективностью и беспристрастностью, которой требует это прежде всего научное сочинение, но непременно с точки зрения какой-нибудь партии, причем на практические выводы Мальтуса обращается больше внимания, чем на научные основы его учения о народонаселении. Только уже в сравнительно недавнее время в этом отношении замечается некоторый поворот: целый ряд немецких ученых занялся разбором учения Мальтуса по существу. Что же получилось? Такие авторитетные представители науки, какими являются Ланге, Эттинген, Ад. Вагнер, Рюмелин, и другие, объявили себя сторонниками «сущности» мальтусова учения.

Судить о Мальтусе не только по одному «Опыту о народонаселении», но постоянно иметь в виду и его «Политическую экономию», и его сочинение «Об определениях», и его трактат о ренте, – кажется нам столь же обязательным, как обязательно, например, при суждении о Милле не игнорировать его философских трудов. По одному «Опыту…» нельзя произвести