Роберт Джонсон и утерянная формула - [10]

Героиня поднялась с кровати и нарочно скрипнула дверцей шкафа, но историк не проснулся.

«Спит как младенец, – подумала Диана, – что же делать? Начну свои дела – он скажет, что проспал и спросит, почему его не разбудили вовремя».

Тогда девушка подошла к Роберту и легонько коснулась своей рукой до его щеки. Герой вздрогнул и открыл глаза. Увидев возле себя прекрасную Сандерс, он улыбнулся и сказал еще сонным голосом: «Вот, что я называю добрым утром».

***

После завтрака путешественники собрали вещи и отправились в аэропорт.

Погода была вновь теплой и солнечной.

– В Швейцарии будет прохладнее, – заявила Сандерс.

– Ненамного, там тоже лето. Если честно, я уже устал от этой жары, поэтому переместиться в более прохладное место для меня будет очень приятно, – сказал Джонсон.

Герои сели в самолет и отправились в столицу Швейцарии – Берн.

Там искатели приключений, наконец, встретили более понятную для них немецкую речь.

– А как давно вы знакомы с Генрихом Клаусхартом? – спросила Диана.

– Первый раз он написал нам семь месяцев назад. Я писал ему не раз, но карта не могла быть разглашена в письме. Вы, наверное, знаете, какие бывают почтальоны, а уж про недоброжелателей и конкурентов и речи нет, – заявил Роберт.

Историки взяли такси и поехали на восток от Берна в городок Офтринген, где пообедали и продолжили путь уже на другой машине до озера Хальвилерзе, на берегу которого и располагается фамильное имение Клаусхартов.

Естественно, никто не ждал гостей, да и сам Роберт не думал, что приедет сюда именно в этот день.

Озеро было чистым спокойным, отчего напоминало огромное овальное зеркало, которое стояло в прихожей в квартире Сандерсов в Лондоне. Вокруг росли вековые сосны.

Налюбовавшись видами озера, путешественники пошли к имению Клаусхартов.

Оно представляло собой огромную территорию, засаженную соснами, дубами и даже несколькими яблонями. В центре стоял трехэтажный каменный особняк в форме буквы «П».

Железные кованые ворота, украшенные изображениями грифонов и орлов, были закрыты изнутри.

Роберт не хотел ждать, поэтому ударил по ним со всей силы ботинком. Звук разнесся по округе, пребывавшей в тишине и умиротворении.

Через несколько минут на участок вышел сын Вернер и направился к воротам.

Швейцарец приблизился ко входу и сразу узнал в высоком незнакомце американской внешности так ожидаемого отцом гостя – доктора Джонсона.

– Это вы, доктор? – спросил Вернер – крепкий здоровый парень арийской крови.

– Да, это Джонсон. Генрих дома?

– Да. А что за очаровательная фрейлейн с вами? – спросил Клаусхарт.

– Это Диана Сандерс, искусствовед и реставратор из Лондона.

– Простите, герр, но в наше дело не вовлекаются посторонние.

– Она не посторонняя, она все знает, и я ей доверяю, – заявил историк.

Нехотя Вернер открыл калитку и впустил Диану с Робертом.

Гости прошли мимо красивых ухоженных клумб, газонов и деревьев и подошли к крыльцу. Вернер открыл массивную дубовую дверь с бронзовыми фигурными ручками и впустил героев в дом.

– Как тут красиво! – воскликнула Диана, увидев высокие потолки, украшенные лепниной, стены, увешенные полотнами пейзажистов XIX века, и полы, выложенные дорогой мраморной плиткой.

По винтовой мраморной лестнице, опираясь на витые перила, покрытые латунью, спустился немец лет пятидесяти, полный, в зеленом сюртуке и темных брюках – это был хозяин дома.

– А я не знал, что вы приезжаете, доктор Джонсон! – воскликнул Генрих.

– Я и сам не знал. Простите, герр Клаусхарт, что без предупреждения, – заявил Роберт, – а это моя помощница и спутница Диана Сандерс.

– Ясно. Я рад вас видеть, – Генрих спустился и подошел к гостям, искренне и по-доброму улыбаясь.

Диана обернулась, ей казалось, что Вернер, который ей с самого начала не понравился, смотрит на нее, но он куда-то исчез.

– Прошу вас к столу, дорогие гости, – позвал Клаусхарт.

– А где женская половина вашей семьи? – спросил в шутливом тоне Джонсон.

– Наверху. Они придут, как только узнают, что вы приехали, – сказал Клаусхарт, – задам прямой вопрос вам, фрейлейн Сандерс: вы американка или англичанка?

– Англичанка, я родилась и жила в Лондоне, – ответила Диана стесненно, не понимая, как пока относиться к хозяину дома.

– Ясно, а то вы молчите и смотрите на меня как будто вы маленькая девочка, и вас впервые привели в гости. Расслабьтесь, Клаусхарты всегда были гостеприимны, а иначе наш гостиничный бизнес не прожил бы столько лет, – сказал Генрих.

Тогда Сандерс улыбнулась, посмотрела на Роберта и со спокойной душой пошла вместе с ним в столовую.

Глава 11 «Карта».

Столовая была так же прекрасна, как и весь дом: посередине стоял длинный стол из старого, покрытого лаком, дерева, вокруг стояли стулья с обитыми бархатом спинками, на столе была постелена белоснежная скатерть.

– Прошу вас, садитесь, я попрошу, чтобы вам подали обед, – заявил Генрих.

– Спасибо, но мы уже обедали и не голодны. Если можно, только чаю, – попросил Джонсон.

– Ладно, – Клаусхарт отошел, чтобы позвать кухарку, и гости остались ненадолго в одиночестве.

– Вернер мне не понравился, а вот Генрих весьма добродушен, – шепнула Роберту Диана.

– Ничего. С его сыном мы не будем иметь дела, пока хранителем карты является Генрих, – сказал Джонсон, – и еще, будь спокойнее, не нервничай, я понимаю, это для тебя в новинку. Просто от нашего поведения зависит дальнейшая судьба исследования и поисков Инфрагилиса.