Ритуальное убийство на Ланжероновской, 26 - [25]
САЛОН МАДАМ ДВЭЖО
услуги одиноким мужчинам.
стирка, глажка, дневной пансион.
одесса, дерибасовская, 31.
Слева на вывеске красовалась женская головка. По словам художника, он изобразил на ней саму мадам, но почему-то с розово-малиновыми волосами и большими голубыми, несколько навыкате, глазами.
Под взглядами и высказываниями прохожих с возмущением, сожалением, злобой, сочувствием, вели Маковского двое полицейских по Гаванной, Дерибасовской, Преображенской аж до Тираспольской площади, в дом следственного отдела полицейского Управления.
- От, правильно заграбастали кровопийцу, - зло бросила толстая баба с растрёпанными волосами, - так им и надо, этим паразитам, сидят на шее народной, жиреют, жиды.
- Шо ты к нему имеешь? – пожав плечами, сказала её товарка.
- Та он моего мужа выбросил с работы. Теперь он пьёт с горя.
- А то раньше не пил? За то и выперли, что дважды падал со сходней в море с мешком сахара, - вставила подруга. – Правда, артель потом достала те мешки. Подсушили немного и разделили сахар про между собой. Чуть отдавал морем, но ничего, съели за милую душу дармовой сахаришко. А этот Маковский вовсе не сахаром торгует, а пшеницей, - добавила она.
- Все они одним миром мазаны, что Маковский, что Высоцкий, что Бродский.
- А шо ж твой не разбогатеет и тоже будет на пролётках-шарабанах прогуливать, - парировала не унимаясь подруга.
- Так те иниверситету пооканчивали и в пенсне ходют, - зло ответила товарка.
- Меньше б пили – больше б жили, - авторитетно вставила в разговор третья знакомая.
- Многого наживёшь с такими обормотами, - заключила одна из присутствующих при перепалке баб и удалилась.
Анжей и Коваль числились «топтунами», они состояли в штате полицейского управления Одессы. В сыскном отделе не было сыщиков лучше них, да и обходились они Государственной казне дешевле добываемого ценнейшего материала про воровской мир Одессы, аферистов, беглых из тюрьмы заключенных. За это они имели право жить в Одессе, не боясь преследований полиции.
Давно прошло то время, когда в Одессу стекался различный люд. Многое делалось для привлечения людей в строящийся город. Учрежденная графом де-Рибасом в 1795 году «Экспедиция строения города», директором стал де-Волан, отводились бесплатно участки земли желающим, поселенцы освобождались на десять лет от податей и воинского постоя. Они ещё получали ссуду от российской казны на обустройство. Шли в Одессу хлебопашцы, мелкие торговцы, мастеровые, в надежде на хорошие заработки при устройстве порта и большого городского строительства. В Одессу стекались русские, греки, итальянцы, французы, арнауты, болгары, евреи, поляки, беглые крепостные крестьяне, запорожские казаки. И все находили убежище и работу в Одессе. Но это было давно. Одесса разрослась и к концу 19-го века попасть в Одессу было уже не так легко, а закрепиться для постоянного жительства стало совсем тяжело. Бездомных и беспаспортных преследовали полицейские, их гоняли из парков, подъездов и вокзалов. Анжей и Коваль спокойно жили себе в центре города, снимая за гроши на чердаке комнату по Греческой, третий дом от Екатерининской.
Это были колоритные личности, оба ходили круглый год в непонятного цвета и материала пальто. Только летом, в
жаркое сухое пыльное одесское лето, они носили пальто на плече, используя его как подстилку. Вся их жизнь, все дни, а временами и ночи, проходила на улице. Они топтались у
пивных ларьков, на Привозе, в порту, возле церквей и синагог, всюду, где собирался разночинный люд по делу и без дела. У них были и излюбленные места. Их всегда видели вдвоем. С раннего утра они приходили к пивному ларьку на Преображенской угол Новорыбной или возле Староконного базара, а то и у самого входа в порт, где, круто спускаясь из города по Военному спуску, улица переходит на Приморскую, упираясь в огромные ворота одесского порта.
В пивном ларьке они покупали кварту позавчерашнего пива, платили за него полцены, а то и без денег получали эти же несколько литров пива, слитого из опорожняющихся бочек для отправки на пивзавод, что на Дальницкой. Садились в тени акации на камни, подстелив под себя пальто. На другой камень ставили бутыль с пивом и три мутных, захваченных руками, стакана. Сидели и разговаривали, казалось, что они никогда не наговорятся. Но сидели они за пивом не ради пустых разговоров. Это была их работа.
На дармовое пиво слетались бродяги, грузчики, просто шатающиеся без дела люди. Потягивая пиво, узнавали самые последние и ценные новости. В рассказах не всё оказывалось правдой, но в них таились нити и ниточки, из которых можно соткать полотно происшествий. Найти «топтунов», при необходимости, не составляло большого труда. Достаточно послать по известным местам посыльного из полицейского управления и через час-другой они уже стояли перед очами начальства.
В кабинете полицейского начальства дальше дверей не ходили, боясь замарать ковровую дорожку.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Продолжение приключений Сеньки Козыря и его подельников в Томске — сибирских Афинах.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.