Ритер - [109]

«Альберт? – По телу Тани пробежала мелкая дрожь. – Неужели это учитель Ариса?»

– Что тебе нужно, благородный ритер? – крикнул второй воин.

– Справедливости. – Альберт поставил ногу на борт и с необыкновенной легкостью спрыгнул на землю. Удивительно, как он не поскользнулся на размокшей земле.

Воины расступились перед ним, ритер уверенно вошел в центр круга и встал рядом с Таней.

– Мы против тебя ничего не имеем, благородный ритер, – крикнул кто-то. – Иди своей дорогой и не мешай нам.

– Не мешать чему? – Альберт взглядом обвел столпившихся людей.

– Мы собрались покарать взбунтовавшуюся рабыню, – решился кто-то. – Она убила нашего вожака.

Альберт медленно перевел взгляд на тело Метая, потом посмотрел на Таню.

– Я не вижу здесь рабыни, – объявил он. – Я вижу здесь молодого воина.

– Ты ошибаешься, – возразили ему. – Это переодетая рабыня. Она бежала из дворца наместника.

Альберт снова пристально посмотрел на Таню.

– Вы правы, я ошибаюсь. Она не просто воин. – Он снял с себя золотую инку на массивной цепи, подошел к Тане и надел ей на шею. – Приветствуйте благородного ритера Татьяну.

По рядам собравшихся пролетел вздох изумления. Таня стояла, совершенно обескураженная. Только что она приготовилась к смерти, и вдруг… и вдруг она поняла, что действительно является ритером. Понимание великой тайны обрушилось на нее всей своей тяжестью. Мир в одно мгновение засиял новыми красками.

– Женщины не бывают ритерами, – крикнул кто-то.

– Об этом вы можете поспорить с ее мечом, – спокойно ответил Альберт. – Один уже попробовал.

Наступила тишина. Воины растерянно переглядывались друг с другом.

– Не надо обманывать нас, благородный ритер, – крикнул кто-то. – Мы не хуже тебя понимаем в ратном деле. Женщина не может быть ритером. Может, ты и хочешь спасти эту девчонку, но она наша добыча. Она убила нашего вожака и должна поплатиться за это. Это закон разбойничьей артели. Мы не можем его не исполнить. Отойди в сторону, не влезай в чужой бой.

– Вы будете спорить со мной о великой тайне? – грозно спросил Альберт. – Если я говорю, что перед вами ритер, значит, так оно и есть. Склонитесь и выкажите уважение, рабы.

– Мы не рабы! – взвыли разбойники.

– Рабы, – перекрывая их гомон, рявкнул Альберт. – Вы сами сказали, что разбойничий закон превыше вас. Вы рабы своих страстей. Вы живете лишь удовлетворением своих низменных желаний, которым служите, как господам. Потеряв вас, мир не потеряет ничего. Я пришел сюда, чтобы вывести с собой единственного свободного человека здесь – Татьяну. И я выведу ее, без вашего сопротивления или по вашим трупам, клянусь великой тайной.

Собравшиеся зашумели.

– Не оскорбляй нас, ритер, – раздалось из толпы. – Мы воины благородного ритера Ариса. Даже он был не в силах справиться с нами всеми. Уйди. Отдай нам на казнь рабыню.

– Кто еще раз посмеет назвать благородного ритера Татьяну рабыней, заплатит за это жизнью, – неуловимым движением Альберт выхватил из поясных ножен меч. – А сейчас выбирайте, расстанетесь вы со своими жизнями сегодня или решите продлить свои никчемные дни.

Он повернулся к Татьяне.

– Следуй за мной и будь начеку. Твой меч может сегодня еще обагриться кровью.

Он медленно зашагал в сторону леса. Таня двинулась за ним.

– Лучники, – крикнул кто-то.

Краем глаза Таня увидела, как несколько человек справа натягивают луки, но Альберт уже несся туда, размахивая двумя обнаженными мечами.

Почувствовав угрозу слева, Таня резко сместилась в сторону и сделала выпад наугад. Атакующий будто сам налетел на острие меча и, захрипев, повалился на землю.

Увернувшись от выпада копья, Таня подскочила к распростертому телу Метая, подхватила его меч левой рукой и снова ринулась в бой.

Как ни странно, вес боевого оружия в руках вовсе не казался чрезмерным. Более того, сражаться двумя мечами оказалось удобнее, чем одним. Выполняя движения и выпады, Таня балансировала мечами, вращала корпус и разворачивалась так, что получилось некое подобие жуткой мельницы или молотилки, выполняющей кровавую работу.

В нее били копьями и совали мечи, но каждый раз непостижимым образом промахивались. Несколько раз наконечники копий вскользь проходили по ее нагруднику, а один раз вражеский меч даже соскочил со шлема и рассек завязку на плече. Но все эти выпады не приносили ей никакого вреда, а тело упорно отказывалось чувствовать ушибы. Зато многие из Таниных ударов достигали цели. Сначала один, а потом другой воин повалились на землю, обливаясь кровью. Несколько отскочило, зажимая руками раны.

Это не выглядело боем, это было танцем. И, как и в танце, здесь все было правильно, разумно, единственно возможно. Удивительно, но она даже ни разу не поскользнулась на размокшей почве, в то время как ее противники неизменно теряли равновесие, спотыкались и мешали друг другу. Танино сознание не фиксировало, что именно сейчас, в этот момент, вокруг гибнут люди, что ей грозит смертельная опасность. Она делала то, что должна, ее вела неведомая, могущественная сила, сила высшей справедливости и высшего разума. Та сила, которая сама решала, кому умереть и кому жить, и лишь предлагала немногим избранным исполнить ее волю.