Рисунок шрамами - [65]

Шрифт
Интервал

Тогда я положила ладонь на его ягодицы, всё ещё прикрытые штанам, которые он просто развязал, но не сбросил…

И вдруг почувствовала там, под юбкой, тепло. Прикосновение.

И замерла, совершенно неподвижно, как окаменела. Янис на миг отстранился, не отнимая пальца от места, которое гладил – от горячей точки, которая удерживала теперь все моё внимание, и удовлетворенно посмотрел на меня сверху вниз.

Моя голая грудь торчала в вырезе платья, подол задран по пояс, сверху нависает поднимающий мертвых, некромант, в расхристанной рубашке, но есть эта волшебная точка, и его палец, удерживающий на месте, руководящий мною, как музыкант, осторожно подбирающий сложные ноты, чтобы сыграть самое красивое на свете произведение, предназначенное одному-единственному слушателю…

- Вот так-то лучше, - заговорил Янис, приближаясь ближе, почти вплотную, и с жадным любопытством изучая моё лицо, впитывая его выражение, изменения, дрогнувшие губы и блестящие в глазах слёзы. Запоминая навечно.

Пусть даже вечности – несколько дней.

Я прерывисто вздохнула. Хочу… не смогу, нет, смогу поднять руки и прижать так… к его голой груди. Хочется поцеловать, но не достану. И… И снова палец описывает круг, и снова… И его кружение вызывает такие звуки, какие я никогда не стала бы издавать в здравом уме, значит, я больна… Ещё бы…

Вскоре от движений его пальца я снова вертелась, не в силах удержаться на месте.

- Пожалуйста…

- Хорошо.

Не знаю, чего он хотел добиться, но после просьбы больше меня не мучил, снова прижал к кровати своим весом, и теперь вместо пальца я чувствовала совсем другое. Вот сейчас… прямо сейчас… И эта горячая штука вдруг проникла в меня, и стало больно, и странно, и удивительно правильно. Саднило, и слегка жгло, но одновременно я знала, что мне нужно больше, прямо сейчас. Больше движений, больше близости. Лучше его узнать.

- Про… продолжай…

И ещё так – ноги на его пояснице, сомкнутые в замок – так совсем правильно.

- Давай.

Янис не заставил себя упрашивать… он двигался, и теперь я знала, что дёргаться нужно не просто так, а ему навстречу, что вертеться нужно не как попало, а в такт общему дыханию, тогда у наших тел получается замечательный танец, тогда он соединяется со мной так полно, так правильно, что это практически невозможно терпеть.

И когда я не смогла больше терпеть, то запрокинула голову и закричала.

И в серебристом тумане восторга увидела нас со стороны – двое в рваной одежде, на каменном ложе, занимаются дикой, первобытной любовью, быстро и шумно, как животные.

И мне понравилось то, что я вижу.

Глава 17

Магический свет – он совсем неяркий, смотрю на него в упор – а глаза не слепит. Этот небольшой шар в высоте переливается, шевелится и переворачивается, как живой, но, в отличие от всего живого, совершенно беззвучно.

- Наверное, нужно было помыться, - говорит Янис, но его голова на моей груди, поэтому слова звучат глухо и неразборчиво.

- Как хочешь.

Мне, честно говоря, всё равно. На самом деле я всегда отличалась редкой чистоплотностью, Глунка и дюжина служанок за этим пристально следили, но сейчас такие мелочи кажутся совсем неважными. Я продолжаю обнимать его за шею, поглаживая мышцы пальцами. Хотелось погладить Яниса по спине, хотя бы по рубашке, но ему не понравилось – я почувствовала, как он напрягся, и не стала продолжать. Странно… каждая его ласка приносит столько удовольствия, даже жутко… а ему мои прикосновения как будто не нравятся. Хотя нет, не так – нравятся все, кроме этого единственного.

- Не хочу… но нужно идти.

Он поднимает голову, смотри на меня осоловевшими глазами.

Желудок, будто выбрав лучший момент, издает громкое голодное урчание.

Серые глаза Яниса мгновенно становятся жёсткими.

Конечно, я хочу есть. Так сильно, как никогда прежде, но я ему об этом не скажу. Что толку?

- Когда ты ела в последний раз?

- Давно. А ты?

- Вчера вечером, после чаепития. Тогда… я еще не знал, что утром ты выйдешь замуж за моего брата.

Он замолкает, но всю неловкость момента тут же сметает очередной рокот, сердитое требование моего желудка.

- Я искупаюсь и пойду искать выход дальше, - Янис встает, с явным сожалением отнимая от меня руки.  Это так приятно, знать, что кому-то не хочется прекращать тебя обнимать. – Запахнись, замерзнешь.

Думает, я стану прикрывать голую грудь руками? Или ноги? Или бедра?

Я с улыбкой забрасываю руки за голову, отчего грудь оголяется ещё больше и подаётся вперед. Ну, что ты на это скажешь?

Янис отводит взгляд, натягивает и завязывает свои штаны.

- Ты меня дразнишь?

- Я играю, Янис. Просто играю… Что ещё остаётся?

Он облизывается и потерянно кивает:

- Я пошёл.

- Иди…

Хочется крикнуть в эту прямую, напряжённую спину, чтобы возвращался быстрее, сразу же, немедленно, что я уже скучаю, что мое тело уже снова хочет его… хочет второго раунда.

А почему бы и нет? Он сказал – выход завален. Конечно, Янис в любом случае будет искать, пока не свалится с ног, но, когда он всё понял и сделал выводы, наша судьба была решена – разве что коридор внезапно откопают сверху, с той стороны завала. Однако взглянем правде в глаза – кто станет это делать? Даже если захочет? Кто знает, что будущую королеву и некроманта завалило в подземелье? Никто.


Еще от автора Юлия Шолох
Взрослая колыбельная

Не шутите со святочными гаданиями! И прежде чем браться за безобидный на первый взгляд ритуал, подумайте, что он ведь может и сработать. И окажетесь вы тогда в другом мире, где всё устроено иначе, не по-нашему да не так. Где ждут магические умения и достаток, женихи да веселье… Или не ждут? Кажется, Кате придется это проверить, рискнуть собственным сердцем и попытаться не ошибиться в выборе – ведь отыскать и не потерять мужчину, предназначенного судьбой, очень и очень непросто.


Тихий омут

Если дыма без огня не бывает, то и нечто мистическое в жизни имеет право быть!


Волчий берег

Ты жгучая, как крапива, но как иначе? У отчима на тебя с сестрой особые планы, после которых в живых не оставят, защитить некому, вот и приходится быть сильной. Для начала бежать прочь из дому, через Старый страшный лес да в чужие земли. В лесу страшные чудища, а за лесом... А что за лесом?


Полчаса до весны

Юлия Шолох – популярная российская писательница, работающая в жанре фэнтези. Поклонница фантастических романов и мистики, однажды она решила попробовать себя в литературном творчестве. Попытка удалась. Читатели отметили яркий дебют Юлии. Последующие публикации оправдали их ожидания: от этих книг, наполненных приключениями, таинственными загадками и трогательными любовными историями, невозможно оторваться. Роман «Полчаса до весны» – прекрасный образец романтического городского фэнтези. Нежданное появление магии не привнесло в мир доброты.


Звериный подарок

Незаконнорожденная дочь князя вынуждена отправиться заложницей в Звериную страну. Только действительно ли все в жизни устроено так, как ее учили? Откуда тогда в огромном мире споры за право владения землей? И как получилось, что безобидный старичок, обучавший ее магии, оказался вором, припрятавшим предмет, от которого зависит будущее звериного народа? И еще вопрос, который интересует ее все больше и больше: правда ли все мужчины такие, как отец? И стоит ли им верить?


Лука

Говорят, прошлое остается в прошлом. Но Лука убедился, что так происходит не всегда. Иногда прошлое догоняет тебя и нет иного выхода, кроме как в него вернуться. Лука что-то нашел там, на планете Черного сектора, но не может понять, что. Возможно, возвращение поможет ему определиться.


Рекомендуем почитать
Дыхание

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стеклянный мост

Магия и технология, межзвездные информационные сети и космопорты, звездные цивилизации с их супертехнологиями и изолированные миры на самых разных ступенях развития, от первобытного варварства до среднетехнологических; шпионы, бизнесмены, ученые, мошенники, врачи, воры, проститутки, наемники, торговцы, сектанты, говорящие животные, разумные компьютеры и обычные роботы - кого и чего только нет во вселенной! Кто там сказал, что она необитаема - найти б уютный угол, где бы ни ты, ни тебе никто не мешал...


Дети радужных лун

Межгалактические империи, космическое пиратство, секретные миссии и диверсии требовали появления нового типа воина. Воина - пилота межзвездных боевых кораблей. Самурая Вселенной, вооруженного не мечом, а бластером, пересекающего межзвездные бездны на своем боевом корабле, вооруженном мощным современным оружием. У них одни деньги - радужные купюры галаксов. У них одна система ценностей - Рейтинг. У них одна мера мастерства - количество уничтоженных врагов. Жизнь - фейерверк самых разных миров космоса. Смерть - взрыв корабля в черноте космических бездн..


Ворон - Бескрылый (4 часть)

Тебя лишили крыльев и души, но еще таится огонек надежды. Верни свои крылья, о падший ворон, и воспари в небеса, чтобы низвергнуть тех, кто лишил тебя чистого неба.


Экипаж № 98

Эта книга о том, как Мечта одной молодой пары, в итоге ставшей раллийным экипажем, стала реальностью. Это книга-мотивация. Она будет полезна всем людям, которые чего-то хотят, но сомневаются. Никогда не сомневайтесь в себе. Верьте в себя, и идите, бегите к своей Мечте. И тогда весь Мир будет вам помогать!


Продолжая Веллера: Легенды мафии. Том 1

Про него говорили, что он может организовать всё, что угодно – от ресторана до несчастного случая. Ресторан и вправду был, и был необычайно популярен. И если не случалось вам завсегдатайсвовать тогда у знаменитой барной стойки – вперёд, читатель, и вы тотчас сможете приобщиться к тем странным, страшным, диким временам. Просим не забывать вас только о том, что речь идёт о девяностых, и колорит тех лет нынче выглядит мрачновато и чудно. Ещё никто не писал про мафию в таком стиле. Это, наверняка, первая книга, в которой показана вся изнанка мафии со всей откровенностью, лишь через призму иронии.