Римское частное право - [14]

Подчеркнутое уважение к праву предков, особенно к Законам XII таблиц, не мешало вносить в право изменения, но новая правовая норма нередко выдавалась лишь за уточнение или конкретизацию старой. Первоначально эта новая норма считалась практикой применений какой-либо старой нормы, затем она облекалась в тогу традиции и ей придавалось значение прецедента, наконец, позже она признавалась как закон. Если в процессе применения правовой нормы оказывалось, что она в чем-то не соответствует или в целом противоречит требованиям регулирования новых отношений, то она сравнительно легко могла быть изменена, вообще перестать применяться.

«…Законы отменяются не только голосованием законодателя, но и молчаливым согласием всех путем неприменения» (D. 1. 3. 32).

Право, таким образом, постоянно проверялось на соответствие жизненным интересам, потребностям. Новое в нем как бы проходило фазу экспериментальной проверки. Это имело свои неудобства – ограничивалась определенность права. Но вместе с тем процесс его возвышения от практики применения к традиции и закону гарантировал защиту от легковесных и опрометчивых решений. В этой связи иногда говорят об «экономности» римского права.

С развитием товарно-денежных отношений вся система старого квиритского права пришла в противоречие с новыми условиями жизни. Тогда-то с целью установления адекватности права новым условиям хозяйственной жизни, потребностям экономического оборота была проведена большая работа по его исправлению и дополнению новым, преторским правом. Квиритское право все же не было отменено.

В качестве конкретного примера преобразования римского права можно указать на возникновение преторской собственности. Так, по квиритскому праву имущество, купленное без соблюдения обряда манципации или иностранцем, не становилось собственностью покупателя. В этом случае, если продавец требовал у покупателя возвратить переданную ему вещь, такое притязание вполне соответствовало квиритскому праву. Претор, однако, выражая требования развитого товарооборота, исходя из ненужности в новых условиях обряда манципации, защищал права покупателя на приобретенную вещь. Не имея возможности отменить устаревшую норму квиритского права, претор находил выход в использовании юридической фикции. По квиритскому праву добросовестный владелец вещи становился ее законным собственником по прошествии определенного срока. В рассматриваемом случае претор фикцию истечения срока приобретательной давности выдавал за реальность и на этом основании защищал права покупателя как действительного собственника, отказываясь удовлетворить требования продавца. У покупателя, таким образом, возникло мнимо-квиритское или, иначе, вполне реальное, обеспечиваемое возможностью судебной защиты, преторское право на вещь, тогда как квиритское право продавца на вещь становилось «голым правом». Аналогичное положение в области государственного права получило наиболее яркое проявление при переходе к империи: республиканские институты были сохранены, но наполнены новым содержанием, приспособлены к единоличной власти принципа.

Еще одна существенная черта римского права – его индивидуализм. Каждый сам должен заботиться о своих интересах – «законы написаны для бдительных». Индивидуализм права был порождением развитого состояния общества, требовавшего высокого уровня ответственности и инициативы личности, в частности, в сфере товарно-денежных отношений. Индивидуализм римского права проявлялся, в частности, в умалении коллективизма семейной и общинной собственности с утверждением наиболее абсолютного права индивидуальной частной собственности. Не следует, однако, забывать и о рамках, ограничивавших его проявления. Во-первых, индивидуализм и частная инициатива на первом этапе развития сковывались, даже отрицались условиями патриархального быта. В позднем Риме индивидуализм, приобретший особенно разрушительное для общественных связей действие, ограничивался государственной регламентацией и бюрократической системой управления. Во-вторых, индивидуализм и в классическом праве имел ограничения. Даже наиболее абсолютное право частной собственности в известной степени ограничивалось, например институтом сервитутов.

Характеризуя типичные черты римского права, необходимо учитывать, что они находились в движении, изменялись. Также, например, и конкретность, практическая направленность римского права более присущи раннему и зрелому, классическому его состояниям, тогда как в праве, овеянном мудростью позднего возраста, полнее проявились достижения теории[15].

Сказанное выше относится и к такой черте римского права, как его абстрактный, универсальный характер, появившийся лишь с преодолением узости национального, местного, квиритского права. Абстрактность римского права как выражение логики общественных отношений означала его приспособленность для регулирования товарно-денежных отношений разных народов и потому позволила именовать его «общим правом», а позже – стать основой гражданского права многих современных государств.

Также и понятие «античное рабовладение» не лишено условности. В раннем Риме численность рабов была невелика, а в поздний период его истории античное рабовладение разлагается. Тем не менее, наиболее абсолютное право частной собственности, в том числе и на рабов, – примечательная черта всего римского права, отличавшая и выделявшая его в ряду правовых систем многих государств Древнего мира и Средневековья. Право частной собственности, высокая степень совершенства всей системы обязательств, вызванные к жизни требованиями товарно-денежных отношений, оказали сильное стимулирующее воздействие на развитие римского общества, торговли, производства, имели большое прогрессивное значение.