Рики Макарони и Гриффиндорская мафия - [25]

«Мерзкий тип этот Уизли», — подумал Рики и на всякий случай, прежде чем оттолкнуться от земли, крепко вцепился в рукоять.

Летать было действительно приятно. Пожалуй даже, это была одна из тех вещей, ради которых стоило остаться здесь и учиться магии. Восторженно обсуждая свой первый полет с более опытным Лео, Рики ступил в холл и успел заметить профессора Снейпа, прежде чем тот скрылся за дверями Большого Зала. Тут Рики вспомнил кое о чем.

Профессор ни слова не сказал ему, верны ли его предположения насчет палочки.

Глава 8. Квиддич.

Между тем приближался первый квиддичный матч, в котором встречались команды «Гриффиндора» и «Слизерина». Везде только и говорили, что об этом знаменательном событии. В слизеринской гостиной то и дело звучали наставления, которыми старосты и вообще кто угодно потчевали игроков, и очень скоро Рики не то что узнавал каждого издалека по походке, но наизусть выучил их полные имена, фамилии, родословные (благодаря стараниям несносного Френка Эйвери), и чем сейчас занимаются их родители, дяди и тети.

В прошлом году команде «Слизерина» удалось получить кубок, чем упоенно гордились поголовно все, от первокурсников до выпускников. Успехи в квиддиче в школе считались визитной карточкой колледжа и воспринимались чуть ли не как более важные, чем сама учеба. Рики подумал, что ради этого родители не отпустили бы его так далеко, но все вокруг, казалось, только о том и думали, как бы внести свою лепту в победу родного колледжа. Генри Флинт большую часть свободного времени проводил, таскаясь за кем‑нибудь из игроков и давая им разные советы, и его терпели ради заслуженного папаши; то, что его успеваемость страдает от подобной увлеченности, его ничуть не смущало. Но он хотя бы не требовал того же от остальных.

Однажды после зелий Френк Эйвери заявил, что намерен возродить некогда существовавший в «Слизерине» хор, и пусть каждый попробует написать песню, которая во время игры убьет гриффиндорских противников наповал. Генри Флинту эта идея поначалу понравилась. Рики и Лео, однако, совсем не хотелось распевать под дудку Эйвери.

— Что это еще за ерунда? – возмутился Рики. Враг снисходительно усмехнулся.

— Я собираюсь восстановить традицию, — гордо заявил он. – Между прочим, именно наш колледж ими всегда славился. Хотя этого не понять типам вроде тебя. Должно быть, ты даже не знаешь, кто такой Драко Малфой? Крестный ведь с тобой не общается? – победно выдал Эйвери.

— Я не интересуюсь, в отличие от некоторых, типами, имеющими отношение к Гарри Поттеру. А волшебный мир стоило бы полечить от поттеромании, — заявил Рики. – Лучше бы ты сделал уроки один раз как следует, чем копировать какого‑то там поттеровского приятеля!

Эйвери разозлился, но не нашел, что ответить. По крайней мере, Рики больше не слышал ни о каком хоре.

— Вообще‑то мистер Малфой был слизеринцем, и в школе они с Поттером почти во всем и всегда были врагами, — сообщил ему шепотом Лео.

— Да плевать мне! – от души отрезал Рики. – Есть тут хоть кто‑то, кто не связан с дорогим Гарри?!

Рики больше интересовало, что за взыскание ему предстоит отработать. Лео выдвинул две гипотезы.

— Могут заставить что‑нибудь переписывать, вроде «я не буду гулять после отбоя» тысячу раз, — сказал он. – Или, если с Филчем, тогда, наверное, будешь убирать в замке.

Проще было спросить у старост, они‑то знали наверняка. Но Рики совершенно не стремился признаться им, что попался на нарушении правил. Ведь они как никто другой жаждали победы «Слизерина» в кубке школы, и любой, кто хоть как‑то посмел этому помешать, становился их кровным врагом.

Однако, они все‑таки узнали. Субботним вечером к Рики подошел преисполненный праведного гнева Марк Эйвери и начал с того, что профессор Снейп ему только что сказал, но он с трудом верит, и т. п. Марк прочитал самую суровую нотацию в жизни Рики, после чего не приходилось удивляться, почему Снейп не стал утруждать этим себя.

Марк подтвердил второе предположение Лео и велел следовать за ним в кабинет Филча.

— Убирать будешь без волшебства – руками, — сухо сообщил он, когда они вышли за пределы общежития.

Рики новость успокоила: он не знал, как делать это магическим способом. Но Марк, похоже, считал, что ничего хуже быть не может. Из двух братьев Эйвери Рики предпочитал старшего, хотя оба были истинными слизеринцами – стремились к тому, что считали лучшим, невзирая ни на что. Марк уже сейчас демонстрировал все задатки карьериста, в то время как Френк был помешан на дурацкой идее превосходства чистокровных, и Рики мечтал, чтобы старший брат когда‑нибудь поймал его на пропагандистских штучках – Марк не одобрял все то же, что и большинство.

Кабинет Филча полностью отражал нрав своего хозяина – повсюду были развешаны всевозможные запреты и угрозы, разложены самые разные вещи, изобилие которых практически исключало возможность привести их в порядок.

— И откуда я знал, что мы с тобой скоро встретимся? – желчно поприветствовал его Филч.

— Вас предупредили, — логично заключил Рики.

Филч проскрипел зубами, после чего раздраженным кивком отпустил старосту. Затем протянул Рики щетку и ведро.