- А как же... - Эллис, пытаясь урезонить товарища, повторил пионерский жест.
Мишаня, твёрдо сжимая губы и не глядя на нас, покачал головой из стороны в сторону.
- Тогда остаётся... - продолжил свою мысль Эллис и... посмотрел на меня.
Как неуютно я себя чувствовал под непреклонными взглядами товарищей. Словно вылили на голову ведро холодной воды, потом это же ведро нацепили сверху и хорошенько приложили по нему дубиной. Но... отступать некуда, позади... Земля.
- А это не больно? - обратился я к Спонсору в лёгкой надежде вовремя упасть в обморок.
- Нет, - вовремя улыбнулся тот и достал из внутреннего кармана небольшой флакончик. - Нужно сделать один глоток, - не дожидаясь формального кивка с моей стороны, протянул сосудик с синей жидкостью, - и всё.
Я зажмурился. Вот он миг откровения. Но зачем так нервничать? За свою жизнь я, думаю, пробовал напитки и похуже. Дав себе установку лётчика-испытателя, хорошенько приложился к бутылочке...
***
... Как приятно... Будто обложили подушками, а все женщины мира удерживают веки в сомкнутом состоянии и по очереди водят пальчиками по спине, вдоль позвоночника, запускают руки в волосы, гладят, гладят... По-моему я даже облизнулся, а на лице растянулась такая блаженная улыбка, что губья можно было завязывать на затылке...
Раздались чмокающие звуки.
Тревожно встрепенулся - не принялись бы все женщины мира выцеловывать - как бы не вышел конфуз. Кровь стала заполнять голову, создавая помехи в мысленном созерцании себя, этакого необходимого, открытого, желанного...
- Да когда же ты очнёшься!!!
Уши заложило белым кирпичом, сопли, как и язык, сквозняком втянуло в носоглотку, волосы в неистовом порыве вытянулись к затылку, натянулись, как трепещущая тетива лука, глаза стали разрывать грубые клещи домкрата...
Перед лицом висела, я бы сказал, ватная субстанция в форме нахмуренного лица. Губы вытянулись трубочкой вперёд... ещё вперёд, уже не имея ничего общего с первоначальной заготовкой, подобрались к моему левому уху, принимая форму рупора.
- Стра-а-шно?!!
Стена из кирпича разлетелась, задевая осколками ушную раковину и барабанные перепонки. Челюсть автоматически отвалилась, чтобы не оглохнуть.
- Ты чего орёшь, чучело?! - заорал я обозлёно.
Субстанция обиженно надулась и перетекла в молоденькое девичье личико.
- Как вы с дамой разговариваете, молодой человек? - и лицо превратилось в огромную объёмную грудь. У меня, как говорится, ком в горле стал - такая она была... пышная. Сосок открыл укоризненный глаз, внизу объявился ротик и протянул сладенько: - С ней надо нежно, ласково.
Я зажмурился и помотал головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от насевших на меня видений. "Бр-р-р".
Открыл глаза. Меня задумчиво изучала усатая харя.
- Значит так, скоро ты окажешься среди дюлей. Они немного другие, чем земляне. Но внешне - однояйцовые близнецы. Чтобы ещё добавить, - появилась рука и задумчиво поскребла подбородок. - Любят развлекаться, иногда воюют, есть высокоположенцы и низкоисполненцы - общество поделено на касты, никакого равноправия...
Меня посетила одна трезвая мысль:
- Какое спиртное они употребляют? - вопрос был чисто профессиональный.
Харя внимательно изучала меня. Как насекомое, достойное хорошего шлепка газетой.
- Спиртное в дюленской цивилизации отсутствует напрочь, - и сочувственно подморгнула. Если это, конечно, не была издёвка.
- Но к-как же-е-е он-н-ни рас-с-слабляются? - представляю, какое идиотское выражение лица было у меня.
- Они не расслабляются - а всё время напрягаются. Ха-ха-ха!
Громоподобный смех был последним гвоздём в крыше моего самочувствия, меня повело, словно беременную, захотелось пойти пообщаться с Ихтиандром. Сотрясение мозга.
- Я хочу домо-о-ой! - заныл. - Сос! Сос! Помогите! Хэлп ми! - я очень надеялся, что зрелище нелицеприятное, как и любая истерика, и таким образом завалю последний тест на сомнительное удовольствие пообщаться с дюлями.
- Браво! Браво! - две громадные ватные ладони со звучными хлопками аплодировали мне. - Бис!
И поклонился бы благодарному зрителю, да что-то защипало в глазах, вспомнились удивительные стеклянные изделия по 0,5 и 0,75, гладенькие, чистые, невинные, как слеза.
- А может необходимость во мне не столь насущна? Может мы договоримся? - надежда приподняла свою хиленькую головушку по дороге в крематорий. Не прекращающиеся аплодисменты приобрели странный хлюпающий оттенок. Когда мой взор прояснился, я лицезрел две пышные ягодицы, перехватившие эстафету у ладоней. - Понятно, - обречённо поник головой.
Дальнейшую речь усатой хари я воспринимал словно сквозь туман, не особо вслушиваясь в ораторские выкрутасы. И даже стало как-то всё равно, перестало болеть и ныть. Шок. В голове нарастал шум, и вскоре меня снова привалили подушками, а все женщины мира повернулись к лесу спиной, а ко мне крылечком. Вот только лица у них были бутылочного цвета.
