Ричард Длинные Руки — властелин трех замков - [10]

– Роскошную мантию не обещаю, – сказал я, – но посмотрим, чем тебе прикрыть чресла. А там вдруг да встретим какого-нибудь епископа неправильного… Вот его зарежем, а тебе – мантию.

Он ужаснулся.

– Зарежем?

– Еретика, – пояснил я.

– А, еретика, – ответил он, сразу успокоившись, – да, еретики иной раз успевают раньше нас попасть к невинным душам!

В мешке я отыскал чистую рубаху, спасибо слугам, как знали, что понадобится.

– Держи, – велел я. – Облачись.

Он влез в подаренную одежду, она ему как поповская ряса, я ощутил прилив гордости, вот как я высок и широк, слава мне, богатырю и красавцу, плечи – во, объем бицепсов – во, а трицепсы так ваще…

– Хорош, – одобрил я. – Как Иисус в Гексарайской пустыне.

Он застеснялся, сказал с мягким укором:

– Ну вот еще… Как можно меня уподоблять самому Святителю.

– А я не тому Иисусу, – сказал я. – Их было много. Да хотя бы про Иисуса Навина слыхивал?

Вдали показалась темная точка, выросла вмгновение ока. Я ощутил толчок сжатого воздуха, а Черный Пес затормозил передо мной, упершись всеми лапами в землю. Морда в крови, глаза багровые, красный язык выплеснулся, как стремительная змея, облизал нос и скрылся.

– Это мой песик, – сказал я монаху успокаивающе. – Зовут его Бобик. По дороге подобрал, чего пропадать хорошей собаке?

Брат Кадфаэль улыбнулся, а пес, к моему удивлению, подошел к нему и лизнул в лицо, а потом вернулся ко мне и, громко вздохнув, лег на бок.

– Животные чуют добрых людей, – проговорил брат Кадфаэль. – Да, это хорошая собака.

– У меня нет заводного коня, – сказал я. – Так что, брат Кадфаэль, придется вам потрястись на конском крупе. Там мешок, можете сесть на него. Правда, там доспехи, но вы уж как-то устройте свой тощий зад.

Он запротестовал:

– Я не поеду!

– Почему?

– Мне нужно остаться и донести Слово Веры до этих несчастных, что живут во грехе и умирают, не приобщившись к святому христианскому учению!

Я покачал головой.

– Нет, – отрезал я твердо. – Я довезу до ближайшего села или города, а там как изволишь. Хоть снова на крест, твой выбор. Голосуй, а то проиграешь! А так я буду чувствовать себя виноватым, что попадешь снова на тот же крест. И опять вверх ластами.

Он смотрел умоляюще, я непреклонно покачал головой. Зайчик подбежал на свист, я привязал мешок и взобрался в седло, пес носился вокруг огромными скачками, язык свисает, как красный флаг без ветра, Зайчик пытался достать его копытом, но пес всякий раз отпрыгивал. Я протянул брату Кадфаэлю руку, он ухватился тонкими бледными пальцами, я вздернул наверх.

– Держишься?..

– Да, брат паладин.

– Держись крепче, – предупредил я. – У меня конь… словом, ангел, а не конь!

Зайчик пошел сразу галопом, я все больше и больше отпускал поводья, пока встречный ветер не превратился в ураган, что старался выбить нас из седла. Пес несся у стремени, он казался мне туманным призраком, с такой скоростью двигается скачками. За спиной вскрикивал брат Кадфаэль, затем начал молиться.

Мы проскочили оба села, оставив их далеко в сторонке, а когда впереди показалась река, не стал искал брод, просто велел брату Кадфаэлю держаться покрепче, а Зайчика пустил во всю прыть. Дробь копыт перешла в шелест, как будто шины по асфальту, затем могучий толчок, за спиной ойкнуло, внизу промелькнула рябь воды, и после мучительной паузы, когда во внутренностях пусто, – удар, тела налились тяжестью, конь взбежал по берегу и остановился наверху.

За спиной слышалась целая литания, брат Кадфаэль, путаясь от чрезмерной волнительности в словах, возносил восторженную благодарственную песнь Господу. Его трясло, я слышал по стуку костей, потому не стал прерывать, не поймет, придется терпеть, пустил коня уже шагом, присматриваясь к показавшемуся на фоне красного закатного неба темному замку с зубчатыми стенами и массивными башнями.

Пес всего лишь самую малость приотстал, пока форсировал реку, я даже не посмотрел как, а жаль, он мог перебежать поверху, ведь если бежать быстро-быстро, то можно аки посуху, во всяком случае, снова несется рядышком огромный, с блестящей шерстью, высунутым языком.

Замок почти у горизонта, мрачным скопищем камня высится на высоком холме, а вокруг разместились, образовав звезду, пять крупных деревень. К замку только одна дорога, да и та поднимается на холм в противоположной от ворот стороне, чтобы всякий, кто бы ни двигался к замку, проходил под самой стеной, откуда могут не только бить прицельно из луков и арбалетов, но даже лить кипящую смолу, вар или сбрасывать камни.

Сам замок, с высокими башнями и толстыми стенами, надменно и гордо возвышается не только над деревнями, но и, казалось, над всем этим плоским равнинным миром бескрайних пашен, лугов, плесов, небольших рощ.

– Хорошая защита, – проронил я. – Удачное место.

За спиной задвигалось, слабый голос сказал с дрожью:

– Это не холм… вернее, холм потом насыпали. Там скала, на ней первые рыцари построили башню. Простую, деревянную. В ней и держались первые годы против сил Тьмы. Потом, когда силы Хаоса отступили, сюда началось переселение. К башне приделали еще пристройки, а когда места стало не хватать, собрали крестьян из окрестных селений и насыпали холм. На нем и возвели замок. Сперва из дерева, потом уже ломали камень и строили эти несокрушимые башни.