Ричард Длинные Руки — принц-консорт - [20]

Сильный жар охватил меня, я вскрикнул, пытался метнуться в сторону, однако тепловой удар поразил с силой падающей скалы. В глазах потемнело и последнее, что я видел, — стремительно падающий на меня пол.

Я ощутил дикую боль и спазмы раньше, чем очнулся, и выныривал медленно, словно поднимался со дна грязного болота, глотая тяжелую вязкую воду.

Из темноты донеслись булькающие звуки, затем размытые пятна блеклого света. В голове, кроме боли, появились рев, грохот, треск, и вдруг я услышал искаженный, доносящийся с далеких планет голос:

— Это я, ваше высочество… вы ведь уже высочество?.. Счел своим долгом, так сказать…

Перед глазами все плывет, в голове стучат молоты, а надо мной то возникает чья-то рожа, то исчезает в сером тумане, а на щеке чувствую быстрый горячий язык Бобика.

Я сцепил зубы, сделал несколько глубоких вздохов, насыщая мозги кислородом. Жив, а все остальное восстановлю, соберусь, встану на ноги…

Пятно надо мной оформилось в лицо, еще нерезкое, но чем-то знакомое.

— Меня зовут Хрейдмар, — произнес мужчина сиплым голосом. — Я как ваш верноподданный счел своим долгом поспешить к сюзерену, как только ощутил, что он в опасности.

Я всмотрелся, ух ты, это же колдун, что похитил сестру жены Фальстронга, всматривается в меня несколько насмешливо, он всегда был таким, постоянно иронизировал над своим чувством долга и прочей ерундой с точки зрения любого колдуна.

В странном мягком халате, совсем не колдовско-рабочем, без привычной остроконечной шляпы, а ноги совсем голые, подумать только, совершенно босой.

— Э-э, — прохрипел я, — а где… Берхт?

От его глаз разбежались мелкие лучики морщинки.

— О, какая забота, — произнес он с иронией. — Он с матерью, ваше высочество.

— Похвально, — прохрипел я и попробовал подняться, опираясь на Бобика. Астрида поддержала меня под спину. — Не на дне моря с камнем на шее?

— В нашем доме, — сообщил он. — Где вы уже побывали.

— Ладно, — буркнул я. — А что за шуточки насчет верноподданичества?

— Все совершенно серьезно, — заверил он, но голос оставался ироничным. — Или почти серьезно. Я же покинул Варт Генц и перебрался в Мезину, где вы меня и застали. А Мезина в вашем железном кулаке.

— Не в кулаке, — поправил я, — а под каблуком. Не моим, конечно.

— Да-да, — ответил он, — я слышал о грядущей коронации. Встать можете?

— Давно, — ответил я. — Это я так присел, поразмышлять о высоком возжелалось.

Прямо передо мной посреди зала лежит крупный молодой олень, ну да, я же послал Бобика поймать именно такого. Астрида все-таки поддерживает меня под руку, спазмы холода пробегают по моим внутренностям вверх-вниз, но все реже и слабее.

Я наконец разогнулся полностью, взор уже ясен, оглядел их властно и надменно, как и положено лорду.

— Что с баронессой?

— Астрида ее оглушила, — ответил он с неодобрением. — Вообще-то в целом поступила верно, но как грубо, неэстетично, фи!.. Простой оглоблей, мне за нее стыдно. Колдуньи так не поступают.

Астрида огрызнулась:

— У меня не было времени на заклятия!

— Парочку нужно всегда держать наготове, — заметил он назидательно. — Кроме того, интересно было посмотреть, сколько его высочество может выдержать еще, прежде чем, так сказать…

Я оглянулся, под стеной лежит что-то накрытое сорванным с нее широким гобеленом. Судя по очертаниям, женское тело, вон даже торчит кончик женской туфли.

Хрейдмар придержал меня за плечо.

— Не стоит, ваше высочество.

— Она умерла?

— Нет, но смотреть на нее сейчас не стоит.

— Настолько… страшна?

— Ужасна, — уточнил он любезно. — Что вы последнее помните?

Я пробормотал:

— Стало жарко, очень жарко. Ее синие глаза вдруг начали быстро краснеть… И лицо… тоже…

— У вас хорошая защита, — сказал он одобрительно. — Когда Астрида вбежала к вам, вы дымились, просто как сырой дуб на углях!.. Кожа на вас почти вся сгорела, как Астрида говорит, хотя мне в такое трудно поверить… Нет-нет, в это верю, но вы остались живы и… я бы не сказал, что моего умения хватило так быстро заживить ваши раны. Остается предположить…

Я покачал головой.

— Не надо. Не при детях.

Он покосился на Астриду, на губах снова проступила улыбка.

— Я сразу тогда понял, что вы что-то замыслили, но не хотите делать это явно… Это был телетаст?.. Энтоденция?

Я покачал головой.

— Давайте подумаем, что делать с баронессой.

— Да, — сказал он, — конечно… только нам хотелось бы понять, что случилось.

Я сказал угрюмо:

— А того, что увидела Астрида, мало?

Он покачал головой.

— Она вбежала вон в ту дверь. Баронесса к ней стояла спиной, мне Астрида успела сказать, что баронесса кричала на вас, как будто вы ее сильно обидели… Очень сильно обидели!

— А я горел, — сказал я, — да? И если бы вы не успели, от меня осталась бы горстка пепла.

— Верно.

— Чистая душа, — сказал я, — вот что значит жениться по любви… Нет, выходить замуж по любви. Хотя, возможно, барон тоже по любви, иначе почему баронесса так резко?..

— За что она его?

— Не сумел удержаться, — ответил я, — чтобы не поиметь новую служанку. Я говорил с ее младшей сестричкой… Это такая штучка, что еще годик, и уже никто из мужчин ей не откажет. А она будет из них веревки вить… В общем, баронесса либо сама узнала, либо барон повинился… это неважно. Она пришла в такую ярость, что… в общем, в ней пробудилось настоящее женское бешенство, дикое, как у всех женщин в глубине их темных душ, испепеляющее… в прямом смысле слова. Ну, в этом больше Астрида специалист, она тоже еще та зверюка.