Ричард Блейд, беглец - [12]

— Что вас так насмешило, Кристофер? — ледяным тоном произнес Лейтон. — Ну?.. — поторопил он, не дождавшись ответа. — Скажите же мне, и мы посмеемся вместе!

Этот стандартный пассаж учителя, вразумляющего бездельникаученика, добил нейрохирурга. Пожалуй, никто так не пилил его со времен розовощекого детства, с которым он распрощался лет двадцать назад. Набрав полную грудь воздуха, Смити осмелился пискнуть:

— Но, сэр…

— Что? Что — сэр? А?

Лорд Лейтон выдержал многозначительную паузу, прожигая помощника взглядом, посмотрел на потолок и, обращаясь к кому-то незримому — видимо, к самому Господу Богу, — вопросил:

— Почему все ной ассистенты такие непроходимые тупицы? Почему я мучаюсь с этими кретинами уже полвека? Почему я постоянно имею дело с врачами-идиотами, неспособными понять, что их глупый, наглый, дебильный смех отнюдь не может ободрить пациента? Почему…

— Кстати о пациентах, сэр, — прервал его Блейд, не без тайного удовольствия наблюдая, как багровеет лицо Смити. — Вы не забыли, что Кристофер еще должен извлечь электроды у меня из-под черепа? И мне очень не хотелось бы, чтобы во время этой операции у него тряслись руки…

— Да? — Лейтон обратил задумчивый взгляд на разведчика. — Вы полагаете, Дик, что я сам не смогу выдернуть три проводочка?

— Простите, сэр, но я предпочитаю, чтобы это сделал Кристофер, — твердо заявил Блейд. — Он прекрасный нейрохирург. Я ему доверяю.

— Только это его и спасает, — вполголоса пробормотал Лейтон. Его помощник с облегчением перевел дух и незаметно подмигнул Блейду.

— Ладно, вернемся к делу, — Лейтон постучал сухим пальцем по циферблату прибора. — Итак, вы толкали сосну… — он тяжело вздохнул. — Может, вы что-нибудь подымете, Дик? Эйфелеву башню или там…

— …пирамиду Хеопса, — осмелился подсказать Смити.

— Да, можно, — Лейтон благосклонно кивнул в знак того, что инцидент исчерпан.

Блейд покорно прикрыл глаза и сосредоточился. Его не соблазняли ни Эйфелева башня, ни пирамида, ни колонна Нельсона и прочие архитектурные чудеса. Вместо этого он представил опирающийся на столбики прозрачный диск величиной с цирковую арену и заботливо рассадил на нем своих девушек — всех, кого мог припомнить. Зрелище получилось внушительное, поскольку девицы были нагими и разлеглись на платформе в самых фривольных позах. Затем Блейд подлез под середину и принял стойку кариатиды: спина и ладони упираются в днище, голова склонена к плечу, ноги чуть согнуты. Женщин в его гареме опять-таки, тех, кого он мог вспомнить, — было сотни полторы; считая по сто двадцать фунтов на красотку, эта орава весила больше семи тонн. Не Эйфелева башня, конечно, решил Блейд, но вполне солидная нагрузка. Он напряг мышцы, собираясь мощным усилием послать вверх диск со своими прелестницами.

Но едва он чуть-чуть подтолкнул платформу, как она плавно взмыла в воздух и устремилась к зениту будто листок, влекомый порывом озорного ветерка. Девушки радостно завизжали; выстроившись вдоль края, они взбрыкивали ножками, словно в варьете, слали своему повелителю воздушные поцелуи, хихикали и махали руками. Особенно старалась Джойс Олмстед, молоденькая танцовщица из кордебалета и последняя пассия Блейда. Зрелище было очаровательное, но совершенно бесполезное с точки зрения осуществляемого эксперимента.

Ричард Блейд шумно выдохнул воздух, открыл глаза и покосился на стрелку цереброскопа. На этот раз она даже не шевельнулась, и разведчик раздраженно дернул уголком рта. Плохо, что Лейтон пытается научить его фокусам, которые сам не умеет делать. То есть, в теории старик представлял, чего хочет добиться, но с практикой все обстояло из рук вон плохо. Его светлость напоминал Блейду тренера, прекрасно знакомого с тактикой и правилами хоккея — вот только на коньках он не стоял ни разу в жизни. И, похоже, не понимал, что центр-форвард его команды при всем желании не может играть шайбой размером с автомобильную покрышку.

— В чем дело, Ричард? — Лейтон вопросительно посмотрел на разведчика. — Сейчас прибор вообще не реагирует!

— Своя ноша легка, — пробормотал Блейд словно в оправдание и со злостью толкнул двухтонную штангу. Мысленно, разумеется.

Стрелка цереброскопа нерешительно дернулась, и Лейтон покачал головой.

— Нет, так дело не пойдет… — медленно произнес он, согнувшись и скрестив на худых коленях руки, похожие на крабьи клешни. — Надо придумать что-то новенькое… что-то новенькое… новенькое… — он полез было в карман за неизменным блокнотом, но вдруг замер, уставившись взглядом в стену.

— Итак, Ричард, — произнес его светлость неожиданно ясным голосом, — давайте-ка еще раз уточним задачу. Он закурил и стряхнул пепел прямо на кожух цереброскопа. Смити дернулся, но промолчал. — Вы должны обучиться генерировать ментальный импульс определенной силы. Ваш… эээ… телепатический приказ, усиленный инвертором, который мы вживим вам в кору головного мозга, включит Тилли… ТЛ-1, я хочу сказать… Ваше мысленное усилие должно быть приблизительно соразмерным весу переносимого объекта и расстоянию до него — как я предполагаю. — Он снова задумчиво уставился в стену и пробормотал: — Возможно, и не так… Возможно, даже слабый импульс позволит… — голос его замер.