Риалто Великолепный - [22]

– Чему быть, того не миновать. Я предлагаю признать тре-бования Риалто, хотя они и влекут за собой некоторый ущерб. Так что, выбираем второе?

Барбаникос вскочил на ноги:

– Подождите! Я хочу заметить, что наложенное на Риалто взыскание ЧАСТИЧНО было вызвано неприязнью к его одиозной личности! Так что он не имеет права требовать полного возмещения убытков!

– Точно! Точно! – зашумели Туман Зачарованной Воды и другие.

Получив одобрение товарищей, Барбаникос продолжил:

– Любой чуткий человек принял бы осуждение, как должное, смиренно вернулся бы в нашу группу, думая только о том, как оправдаться в наших глазах. Что же мы видим вместо этого? Злобное лицо, вызывающие манеры, оскорбления и угрозы! Разве так надлежит вести себя человеку, недавно наказанному товарищами?

Барбаникос сделал передышку и выпил немного освежающего тоника, после чего продолжил:

– Риалто не вынес никаких уроков для себя! Он выказывает прежнюю наглость и дерзость! Поэтому я настоятельно рекомендую проигнорировать нападки Риалто. Если же он будет настаивать, предлагаю приказать лакею вышвырнуть его за дверь. Риалто, больше мне нечего тебе сказать. Поостерегись! Будь осторожнее! Ты и сам почувствуешь облегчение. Это – во-первых. А теперь…

Айделфонс прервал его:

– Все это очень любопытно! Барбаникос, мы благодарим тебя за выступление.

Барбаникос неохотно сел на место. Айделфонс спросил:

– Есть ли какие-либо дополнения?

– Да, есть. Давайте посмотрим, кто сейчас проголосует за и против Голубых Принципов, – заявил Риалто.

Эйч-Монкур вышел вперед.

– Следует обсудить еще кое-что. В нашей дискуссии мы часто обращались к Монстраменту. Могу ли я спросить, кто может снабдить нас подлинной и неповрежденной копией текста? Айделфонс, у тебя, конечно же, есть документ?

Айделфонс тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку.

– Не припомню, где я его оставил. Однако Риалто принес сюда Монстрамент в качестве доказательства…

– К сожалению, копия Риалто, каково бы ни было ее содержание, сильно повреждена и не имеет теперь ценности. Мы же нуждаемся в абсолютной полноте и точности, а значит, должны обратиться непосредственно к Персиплексу. Оставим в покое документ Риалто и обратимся к Монстраменту, начертанному непосредственно на Священной Реликвии. Только после этого мы сможем голосовать справедливо. Айделфонс поинтересовался:

– Ты выносишь свою идею как официальное предложение?

– Да.

Херард Вестник воскликнул:

– Я согласен!

Голосование по вопросу завершилось почти единодушно – промолчали лишь Айделфонс и Риалто. Херард встал на ноги.

– Уже поздно, и у нас мало времени. Каждый из нас должен посетить Священную Реликвию и проконсультироваться с точнейшим текстом Персиплекса. Затем Айделфонс, убедившись, что все выполнили предписанное, снова соберет конклав, и мы завершим рассмотрение дела в более мирной атмосфере.

Риалто криво усмехнулся и поднялся на возвышение рядом с Айделфонсом.

– Те, кто хочет, могут отправляться к Священной Реликвии и проверить теорию Эйч-Монкура, если им больше нечем заняться. Лично я намерен обратиться к Вершителю. И не вздумайте использовать против меня свою магию! Я не оставил свои заклинания в Фалу и надежно защищен.

Бизант Некромант возразил:

– Риалто, ты слишком уж придирчив! Разве стоит тревожить Вершителя из-за каждой украденной ложки? Смотри на это проще!

– Хороший совет! Я попрошу для тебя милосердия у Вершителя. Айделфонс, верни мне «Список Обвинений», пожалуйста. Вершителю пригодится перечень имен, – попросил Риалто.

Эйч-Монкур вежливо заметил:

– Поскольку Риалто отказывается внять голосу разума, я вынужден предупредить об опасности, которая подстерегает его у Священной Реликвии…

– О чем это ты? Откуда Риалто угрожает опасность? – удивленно произнес Айделфонс.

– Разве не ясно? Монстрамент утверждает, что всякий, кто владеет поврежденной копией Голубых Принципов и использует ее с целью доказать что-либо в судебной процедуре, виновен в преступлении, обозначенном в Статье Н, и подлежит вычеркиванию из списков членов ассоциации. Мне больно это говорить, но Риалто как раз сегодня совершил подобное преступление, перечеркивающее все его прежнее дело. Так что, идя к Вершителю, он рискует жизнью.

Риалто нахмурился и уставился в копию Монстрамента.

– Я не вижу здесь такой статьи. Не мог бы ты указать параграф, который цитируешь?

Эйч-Монкур сделал стремительный шаг назад.

– Если бы я указал его, то также оказался бы повинен в преступлении. Вполне возможно, что параграф пострадал от повреждений.

– Очень странно…– протянул Риалто. Заговорил Херард:

– Риалто, твои обвинения сводятся к нулю новым преступлением , а значит, можно поставить на этом точку, .не так ли, Айделфонс?

– Не так быстро. Мы теперь имеем дело с куда более серьезным проступком. Ввиду замечания Эйч-Монкура я предлагаю отправить специальную комиссию к Священной Реликвии. Она будет состоять, ну, скажем, из меня, Эшмаила, Барбаникоса и Эйч-Монкура, Комиссия тщательно ознакомится с содержанием Монстрамента безотносительно нашего разбирательства, – заметил Айделфонс.

– Я также последую туда. Даже если замечание Эйч-Монкура правомерно, в чем я сомневаюсь, я все-таки не цитировал из поврежденной копии, а значит, невиновен, – заявил Риалто.