Резервы здоровья наших детей - [55]

- На что вы обрекаете ребят? - возмущалась бабушка, моя мать. - Вы издергаете их нервную систему, они не будут уважать ни вас, ни окружающих. Ты вспомни: знали ли вы, дети, когда мы с отцом были не в ладу? Никогда! Мы перед вами выступали всегда единым фронтом: никаких разногласий при детях у нас не было и быть не могло. В этом была наша сила.

Я, сколько ни старалась, действительно не могла вспомнить ни одной ссоры матери и отца и мучительно сомневалась в правильности собственной беспокойной жизни. Но, сомневаясь, все-таки никак не могла предотвратить того, что уже накатывалось на нас как лавина: сенсация, шумиха, вторжение в нашу семейную жизнь многих незнакомых и не близких людей, которые тоже что-то предлагали, отвергали, оценивали и спорили, спорили, спорили...

Вспоминая сейчас это трудное для нас время, я с горечью думаю о том, что спорящие взрослые подчас забывали о том, что предмет спора - живые дети, и допускали, даже педагоги, бестактные выводы, прогнозы и замечания по поводу нынешней и будущей жизни наших ребятишек.

Мы поистине вызвали огонь не только на себя, но и - что страшнее! - на своих детей. Но... сделать уже ничего не могли. Спрятать детей от всего этого можно было только ценой притворства, обмана, в лучшем случае утаивания правды, но на это мы не могли пойти ни за что! Вот и получилось так, что дети наши росли в обстановке далеко не мирной, и опасений у меня самых разных до сих пор предостаточно.

Но вот состоялся очень важный для меня разговор с моим совершеннолетним сыном (я не называю ребят по именам не случайно - они сами так захотели). Я спросила его, правда не без смущения, но без всяких подвохов и подходов:

- Как ты думаешь, это было очень плохо, что мы всегда спорили обо всем при вас?

Он ответил, чуть помедлив и с некоторым недоумением:

- Почему плохо? Я считаю, что это вообще хорошо - слушать споры: интересно сравнивать доводы, самому находить решение, независимо от того, кто как сказал. Ведь вы же не заставляли меня и всех нас обязательно высказываться, и мне не нужно было ни к кому подлаживаться - вот это-то и было здорово. Это, наверное, хорошо учит мыслить. Помнишь, в Древней Греции так учили молодых: они присутствовали при спорах признанных мудрецов, но сами не принимали в них участия, не обязаны были присоединяться ни к той, ни к другой стороне. И так учились думать.

Это было замечательно! Я просто воспрянула духом. Оказывается, дело было не в том, что мы спорили, а в том, какое участие в этом принимали дети. Но ведь мы действительно никогда не делали из них судей в наших спорах, не тянули их каждый на свою сторону, не требовали высказаться и не возражали против их участия в споре. Словом, они были свободны в своих размышлениях и высказываниях. Так продолжается и сейчас.

Кроме того, у нас это все-таки не ссоры, а споры, не скандалы с явными или скрытыми оскорбительными нападками, а честные поединки с желанием непременно, самыми неотразимыми аргументами переубедить и убедить противника. Конечно, без эмоций такие споры не обходятся. Бывает и прорвется: "Ты ничего не понимаешь и не хочешь понять!" Бывают и слезы. Но все равно главным для нас остается - найти истину, а не уязвить друг друга. Поэтому мы и стараемся поскорее "отойти" и перестать сердиться друг на друга.

Забота о других

Эта задача посложнее, чем просто заботиться о детях. И куда важнее. Я бы сказала, что главная родительская забота и должна состоять в том, чтобы научить детей быть заботливыми. Как? Много об этом приходится размышлять, много огорчаться и радоваться. Итог всему можно было бы подвести такой: чтобы дети росли внимательными и заботливыми, необходимы, по крайней мере, три условия: во-первых, самим взрослым всегда друг о друге заботиться, только не напоказ, а всерьез, чтобы это было в семье просто нормой отношений, как бы нравственной средой обитания ребенка; во-вторых, с самого начала не отвергать желания ребенка помочь, принимать его работу, пусть даже неумелую, всегда с благодарностью ("Спасибо тебе, доченька. Ну что бы я без тебя делала... Выручил ты меня, помощник ты мой золотой..."), а в-третьих, вместе с малышом заботиться о ком-то, делать что-то для другого: папе, например, организовать с детьми уборку дома в мамино отсутствие, а маме побеспокоиться о том, чтобы к приходу папы с работы малыши вместе с нею приготовили для всех ужин и накрыли на стол.

Простые, кажется, вещи, а сколько понадобилось нам времени, чтобы разобраться в этом. Нас, правда, сильно выручало то, что мы в семье все очень расположены друг к другу. Даже наши споры всегда доброжелательны, а дело каждого обычно вызывает интерес у всех. Так у нас сложилось с самого начала, когда и семьи-то еще никакой не было, а были только двое: ОН и Я. Буквально в первый день знакомства, обедая вместе во время перерыва одного педагогического совещания, мы разделили пополам между собой: он - яблоко, я - пирожное. Вот с тех пор у нас и повелось: и горе, и радость, и работа, и забота - все пополам.

Конечно, не обходится без ошибок и недоразумений, иногда комичных, а иногда больно ранящих нас обоих. Не мудрено: ведь любовь и забота реализуются в великом множестве разных поступков одного человека по отношению к другому: как посмотрел; что сказал; как встретил и проводил; как слушает; почему молчит; заметил ли; понял ли; когда улыбнулся, а когда нахмурился... - из всего этого и многого другого складывается общий язык для понимания друг друга, язык общения. А у каждого из нас этот язык был свой, во многом непохожий на язык другого.