Резерв высоты - [99]

— Кто погиб вчера на ЛаГГ-3?

— Вчера никто не погиб. Вернее, из наших никто. А еще раньше ваш замкомэска не вернулся. Остальные, кажется, живы.

— Не знаешь, где разместилась наша эскадрилья?

— Вон за теми кустами, в капонирах ваши самолеты стоят. Друзья ускорили шаг, возле кустарников увидели знакомые лица механиков. Навстречу сержантам уже спешил техник звена.

— С возвращением, товарищ командир!

— Здравствуйте, Иван Карпович! Неизвестно откуда появился Богданов.

— Товарищ капитан, сержанты Гончаров и Фадеев прибыли из госпиталя, допущены к полетам, — доложил Фадеев.

Они рассказали Богданову о событиях вчерашнего дня, свидетелями которых были.

— Товарищ капитан, из наших в это время туда никто не летал?

— Нет. Нам раньше не повезло. Вначале на аэродроме накрыли — самолеты остались почти невредимы, но техсостав потеряли, пять человек убитыми и девять ранеными. Потом в воздухе погибли двое, в том числе и Прохоров.

Слушая командира, Фадеев сопоставил виденный им вчера бой над Сталинградом с тем, о котором рассказывал Богданов. Разные по завязке и манере ведения, они были похожи в главном. Летчики поздно замечали противника и, как следствие, опаздывали с выполнением маневра, были слабо инициативны в бою.

— Вот и Владимира Ивановича не стало, — сказал Богданов, — прекрасного человека, надежного боевого товарища и заботливого наставника. Он всегда всех выручал, но ему кто-то в нужную минуту не помог. Каких людей уносит война!

— У нас в эскадрилье осталось четыре самолета, у Кутейникова — три плюс самолет командира полка, в некоторых других полках и того хуже, — кручинился Овечкин.

— Новых не обещают подбросить? — поинтересовался Фадеев.

— Из тыла нет, разве что из соседних полков, кроме того, наш инженер организовал бригаду поиска. На той стороне три самолета подобрали, из них один слепили. Я на нем и летаю.

— Глеба Конечного не видел?

— Вчера вечером заходил.

— Летает на боевые задания?

— Летает.

— Ну, спасибо, Вася, за ввод в обстановку. Хочешь не хочешь, нужно идти к инженеру матчасть сдавать.

Фадеев и Гончаров ползали по самолету, посидели в кабине. Овечкин стоял на плоскости и наблюдал за действиями друзей. Вдруг над аэродромом появилась пара ЛаГГов. С бреющего полета крутым боевым разворотом самолеты понеслись ввысь. Ведущий развернулся быстрее и с большим углом устремился к земле, ведомый остался наверху.

Анатолий, услышав шум, перевел взгляд на истребители и стал наблюдать за пилотажем.

Ведущий у самой земли снова резко перевел самолет в набор высоты и закрутил одну за другой фигуры сложного пилотажа, в вертикальной и горизонтальной плоскостях.

— Кто это? — спросил Фадеев.

— О, это новый комиссар полка. Орел! — ответил с восхищением Овечкин.

Пара ЛаГГов вскоре произвела посадку, а друзья продолжали занятия в кабине. Закончив, направились с докладом к инженеру эскадрильи.

— Товарищ инженер, сержанты Фадеев и Гончаров прибыли для сдачи зачетов по матчасти.

Инженер задавал вопросы, Фадеев отвечал без запинок, Гончаров тоже старался. Потом инженер стая интересоваться их знанием деталей конструкции самолета, форм узлов креплений. Анатолий начал сбиваться, отвечать неточно, затем спросил:

— А нам это зачем? Мы летчики, и разве от того, что мы скажем, сколько нервюр и стрингеров в плоскости или хвостовой части фюзеляжа, у вас будет твердая уверенность, что мы способны грамотно эксплуатировать мотор и системы самолета?

Инженер замялся с ответом, потом заявил:

— Вам нужно еще подучиться.

— Чему, у кого и зачем?

— Так сказал командир.

— А вы что, получили приказ засыпать нас и с честью его выполнили? Нехорошо! — возмутился Фадеев. — Ну что ж, товарищ инженер, спасибо за экзекуцию, а мы пошли к комэску узнавать причину.

Богданов не ожидал такой быстрой атаки от этой слетанной пары и начал туманно рассуждать о матчасти, потере навыков и так далее…

— Ясно, товарищ командир. Боитесь, как бы мы самолет не сломали? — в лоб спросил Фадеев.

— Не в этом дело, Анатолий, но понимаешь, у вас был перерыв…

— Все ясно. Тогда позвольте нам обратиться к Давыдову, — не отступал Фадеев.

— Зачем, мы и сами можем договориться…

— О чем? Как стрингера считать? Мне теперь ясно, с чьего голоса пел инженер!

Богданов покраснел, слова Фадеева задели его за живое.

— Ладно, Анатолий, — сказал он, решившись, — готовьтесь, а я схожу к командиру полка.

Фадеев с Гончаровым подошли к самолету, где уже стоял инженер и ждал решения.

— Товарищ инженер, получили «добро» от командира эскадрильи готовиться к полетам, — сказал ему Фадеев.

— Вот и прекрасно! — облегченно вздохнул инженер.

Летчики потренировались в кабинах самолетов и направились в свою землянку. По дороге, слушая болтовню Вани, Анатолий думал о непонятном поведении комэска. Он не знал, как объяснить то, что Богданов в бою, защищая ведомых, жизни не щадит, а перед начальством хвост поджимает…

4

Утром чуть свет друзья были у самолетов. До вылета эскадрильи осталось около двух часов.

Фадеев, приняв самолет, запустил мотор, вырулил и прямо со стоянки произвел взлет. Самолет долго бежал, видимо, кольца цилиндров мотора из-за чрезмерной работы на максимальном режиме подносились, да и температура воздуха была высока. Набирая высоту, Анатолий то и дело осматривался, в памяти еще была жива пара самолетов, уничтоженных «мессерами» с первой же атаки. Не хватало, чтобы и его сбили над своим же аэродромом.