Резерв высоты - [26]

— Кому умирать хочется? — сказал стоящий рядом седоусый старшина. Жизнь-то один раз дается.

— Верно. Но бросать товарищей в беде — самое последнее дело, — твердо произнес комбат.

— Товарищ капитан, подбросьте меня до своих, — попросил Есин.

— Туда и обратно часа три езды. Машина у меня одна… Сергей закурил и хотел уже трогаться в путь пешком, но в это время где-то километрах в двух от того места, где они находились, началась перестрелка.

— Давай быстро на КП, — махнул рукой капитан, и вскоре они уже были возле небольшой, наспех вырытой землянки.

Темп стрельбы нарастал. Чуткое ухо Сергея сквозь беспорядочную трескотню винтовок улавливало отдельные гулкие выстрелы, напоминающие звук самолетной пушки.

Подбежавший старшина доложил:

— Идет немецкая моторизованная колонна в сопровождении роты танков. Фашисты напоролись на наше боевое охранение и потеряли два танка. Пэтээровцы подожгли.

Это означало, что предстоит бой. Капитан, сосредоточенно оглядывая окрестности, видимо, прикидывал, как лучше использовать для укрытия кустарники и невысокие бугры.

— Колонна разворачивается, она будет атаковать нас или обходить с флангов, — сказал он Сергею. — Бой будет тяжелым.

Держись поближе ко мне. Зря в пекло не суйся. До темноты продержимся. А там ночь-матка — кругом гладко…

Начали посвистывать пули.

— Эй, авиация! — крикнул кто-то из ближнего окопа. — Чего стоишь? Это тебе не учение, а война! Ползи к нам!

Сергей пополз в ту сторону, откуда раздался голос.

— Чего ты там красовался, жить надоело? — спросил усатый старший политрук и добавил: — Пуля не разбирает, летчик ты или пехотинец, попался на пути — она и прошьет тебя.

— Где немцы, товарищ старший политрук? — спросил Сергей.

— Вон видишь маленькие холмики, откуда дымок периодически появляется? Сергей посмотрел туда и ничего не увидел. «Интересный бой: стреляют, а никого не видно», — подумал он. В это же время послышался отдаленный тяжелый гул, где-то позади окопа разорвался снаряд.

— Начинается… — произнес, ни к кому не обращаясь, старший политрук.

После первого разрыва снаряда последовал второй, третий. Откуда-то ответила пушка, которой Сергей не видел. Началась перестрелка.

На горизонте появились вражеские танки, потом бронетранспортеры. Тяжело рыча, они медленно приближались. За ними небольшими цепями бежали немцы, стреляя на ходу из автоматов.

Огонь усиливался. От дыма и пыли, поднятых разрывами снарядов, видимость стала ухудшаться. Старший политрук вначале держался спокойно, потом начал нервничать. Внутренне сжался и Сергей. Три танка и пять бронетранспортеров появились на пригорке и направились на залегших в окопах бойцов стрелкового батальона.

Чем ближе подходили танки, тем чаще капитан подзывал к себе старшего политрука. После каждой команды он, озираясь по сторонам, ловко маневрируя и бурча проклятия в адрес фашистов, быстро полз по-пластунски на КП. Возвратившись очередной раз от комбата, сообщил:

— Немцы получили подкрепление — около батальона пехоты, три танка и с десяток бронетранспортеров.

— А у нас сколько? — с тревогой спросил Сергей.

— От нашего батальона остались рожки да ножки, людей чуть побольше сотни да три сорокапятки, — ответил старший политрук.

Над окопом просвистел снаряд. Есин инстинктивно втянул голову в плечи, плотно прижался к брустверу. Придя в себя, увидел, как с нарастающей скоростью танки мчатся в их сторону. Стреляли пушки, ПТР, нарастал гул боя. Сергей, подобрав винтовку убитого красноармейца, стрелял, перебегая с одного места на другое. Иногда до него долетал голос капитана, руководившего боем, но разобрать слов Сергей не мог.

— Ура! — закричал Есин, когда — увидел, что загорелся один танк, потом сразу два бронетранспортера.

Враг был на расстоянии 200 метров. И вот уже один из танков, стремительно вырвавшись вперед, понесся прямо на окоп, где вместе с бойцами находился Сергей. Навстречу танку полетели пули, гранаты, но железная машина продолжала стремительно приближаться.

Послышались крики, ругательства, бойцы каждый по-своему изливали ненависть к захватчикам. До окопа оставалось менее ста метров, когда старший политрук перевалился через бруствер и со связкой гранат в руке пополз навстречу бронированной махине. Преодолевая страх, Сергей выглядывал из окопа, его захватила борьба человека с железным чудовищем.

Перед лицом старшего политрука взвились султанчики пыли от немецких пуль.

— Почему он не бросает?! — вырвалось у Сергея.

Никто не ответил. Старший политрук, извиваясь как уж, упрямо полз к танку. Оставалось метров двадцать.

— Бросай! — крикнул стоявший рядом с Сергеем старшина. — Раздавит он тебя сейчас! Бросай!

Сергей, забыв об опасности, высунулся из окопа. Никто не понимал, почему медлит старший политрук. Расстояние между ним и танком быстро уменьшалось.

— Полетела!.. — выдохнул старшина, будто освободившись от тяжелого груза, и в это мгновение Есин увидел взрыв и клубы черного дыма. Танк загорелся и замер.

Прогрохотали почти одновременно три выстрела сорокапяток, и снова два факела взметнулись к небу — загорелся еще один танк и бронетранспортер. Гитлеровцы, бежавшие за танками, мгновенно залегли. Успех окрылил обороняющихся. Еще несколько красноармейцев с гранатами поползли в сторону танков, и вскоре густо задымила, а потом воспламенилась еще одна машина, потом два бронетранспортера.