Рэйки Риохо. Вхождение (I ступень) - [3]

Атлетически сложенный, темпераментный, очень доброжелательный и спокойный, Шивам то и дело повторял «смайлс, смайлс» – «улыбайся!», при этом легко толкал в грудь, проверяя, насколько ты силен или слаб. Именно этот прием я наблюдала несколькими годами позже на московском семинаре японских мастеров Рэйки Четны Кобаяси и Арджавы Петтера. Но тогда я уже понимала, о чем идет речь, получив посвящение в Школе Усуи Рэйки Риохо Натальи Балановской. А на семинарах Шивама я лишь старательно делала незнакомые упражнения и упорно цеплялась воображением за любимую звезду Арктур, пытаясь ощутить себя во Вселенной и слиться с нею. О Рэйки не говорилось ни слова.

К очередному приезду Шивама я накопила достаточно успешный опыт целительства, организации семинаров других мастеров Рэйки и почувствовала в себе необходимость выхода на какой-то иной уровень. Напряжение было довольно сильным, знаний второй ступени и 12 позиций наложения рук явно не хватало. Я занималась неистово много, но все равно не знала, как выйти из напряжения. И вот приехал Шивам. На правах друга семьи я была приглашена в гости к Каревым, где Шивам приготовил японский обед и играючи демонстрировал на мне упражнения силы. И тогда я решилась попросить его об инициации. Он ответил своей обычной доброжелательной улыбкой: «Я не инициирую западных людей». Это был удар. Мне стоило большого труда скрыть разочарование. И тогда я решила получить третью ступень по линии «Техника излучения». Появилось вдохновение, я радостно работала с пациентами и учениками. Как вдруг стало появляться глухое раздражение. Мне опять чего-то недоставало. Знание мастерского символа и процесса инициации не восполнило того, чего жаждала моя душа. А жаждала она чего-то скрепляющего, цементирующего, какого-то единого осознавания. Это неясное томление выливалось в эмоциональные всплески осуждения: я получила «не то». Надо было что-то делать. Я полностью занялась собой, используя все символы, все знания, моля Бога помочь мне осознать и исцелить причину моего эмоционального неравновесия. Десять дней я лежала в постели с температурой 40°, которая почти не снижалась с утра до утра. Я горела каждой клеткой тела, болели зубы (корни убеждений, по Луизе Хэй), болели мышцы. В состоянии Рэйки я попала в прошлые жизни, проникла в кристаллические структуры мозга – в общем, шло какое-то мистическое очищение огнем. Ровно на 12-й день утром я проснулась как ни в чем не бывало – здоровая, легкая, с ясной головой. И написала письмо Наталье Балановской, прочтя накануне ее первую книжку об Усуи.

Так я оказалась в Школе Усуи Рэйки Риохо, среди таких же искателей истины. О, что это была за учеба! Мастерские тренинги, даосские практики, семинары разных ступеней, психологические тренинги и многое-многое другое – все увлекало, расширяло кругозор, способствовало осознанию устойчивости избранного пути: да, это мое, мне здесь нравится. Были потрясающие прорывы – озарения. Но было порой так трудно, что хотелось сбежать и никого не видеть. Когда в ходе какого-нибудь тренинга с тебя спадали маски эго, смириться с этим было невыразимо тяжело. Обиды душили до слез. Однажды ночью, устав бороться с эмоциями, я «назло всем» занялась практикой центрирования через ходьбу, и к утру (О Боже!) я уже смеялась над собой. Придя в этот день на занятия в отличном расположении духа, я встретила обращенные, как на больную, тревожные взгляды: «Ну как ты?» – «Замечательно!» А ведь вчера до меня нельзя было дотронуться – «искры летели».

Идти по пути самоисследования и самотрансформации до конца – это труд, который требует отваги и бескомпромиссности. Этим же путем прошли многие мои коллеги, поэтому мы так любим и поддерживаем друг друга.

Была у меня еще одна встреча с Татехиро, после которой он провел очень интересный семинар в моей Школе – все те же упражнения силы. Так вот, тогда мы встретились по прошествии пяти лет, и я сказала, что теперь сама обучаю японскому Рэйки, первое, что он ответил: «Покажи, как ты накапливаешь энергию перед работой». Я показала несколько техник, он одобрительно кивал, разговор пошел непринужденно, но когда я назвала его «Мастер Татехиро», он остановил меня строго: «Мастер только один – это Микао Усуи, другого нет. Мы лишь обучаем техникам». Позже, приехав в очередной раз в Москву, я столкнулась с тем же мнением некоторых моих друзей по Школе: «Чем глубже постигаешь Рэйки, тем больше ощущаешь себя просто инструктором, язык не поворачивается называться мастером, ну, в лучшем случае, учителем».

То, что в западной практике тот, кто получает третью ступень Рэйки, сразу называется мастером, на мой взгляд, не более чем формальность. Слово «мастер» здесь едва ли соответствует своему глубинному смыслу. Для восточной традиции мастер – это человек, достигший непревзойденного результата в избранной деятельности. Его там называют сэнсэй. Так называли и Микао Усуи. А он сам, по своей необычайной скромности, никогда так себя не называл. Хотя, в действительности, он и есть единственный настоящий Мастер Рэйки.

Слово о Великом Мастере

Учитель, перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени…