Ревущая труба - [12]

Ши зевнул. Медовуха и тепло начинали делать свое дело.

– Сказать по правде, я не принадлежу ни к одному из этих миров. Я вообще не из вашей системы.

– Странный ответ, хотя и не столь странный, поскольку может быть правдой, – задумался Хеймдалль. – Не сходя с этого места, могу видеть я все девять миров, но ни в одном из них нет существ, подобных тебе. Вот что: держи перед асами язык за зубами и, главное. Страннику ничего не рассказывай. Если узнает он, что есть мир, где не властна его Сила – плохо будет. А сейчас время приспело для второго вопроса. Кто правит миром твоим – боги или люди?

Ши не сумел подавить очередной зевок. Поскольку у него не было уже сил давать развернутые объяснения, он решил уйти от прямого ответа.

– Ну, одни говорят, что правит один класс, другие – другой, а по мне так настоящие диктаторы – это полицейские-регулировщики. Чуть что не так как вцепятся...

– Они вроде крабов?

– Да нет, не совсем. Эти хватают тебя, когда двигаешься слишком быстро, а крабы – когда слишком медленно.

– Кажется, понимаю. Они – боги моря, как мой брат Эгир. Какова их сила?

Ши продолжал сражение с зевотой, но в этой битве он явно терпел поражение.

– Простите, я, кажется, засыпаю, – пробормотал он. – Не хотите ли вздремнуть, а, Златорогий?

– Я-то? Ха-ха! Редко встретишь такого невежду на Распутье Мира! Я Страж Богов, я не сплю никогда! Э-э, малыш, да ты совсем сломался. Ладно, иди спать, все равно я выиграл.

Вот как? Он так спокойно говорит о своей победе? Ши хотел было возразить, но тут снова вспомнил про ледяной пронизывающий взгляд, и желание возмущаться пропало. Однако Хеймдалль, похоже, оказался неплохим телепатом.

– Ты что это, спорить со мною вздумал?! А ну-ка брысь! Спать! Да, и помни о нашем маленьком заговоре против Сеятеля Раздоров. Ты, Харальд-Репка – отважный и могучий ворлок, смотри, не забудь!

Ши рискнул задать еще один вопрос.

– Не могли бы вы все же объяснить мне, сэр, что такое «ворлок»?

– Ох! Ну, дитя иных миров! Невежество твое превыше гор и глубже самых глубоких колодцев! Ворлок, да будет тебе известно – это колдун, чародей, что плетет заклинания и вызывает духов. Спокойной ночи, Харальд-Репка.

Через дверь, оказавшуюся сдвижной, Ши проник в спальню – каморку не просторней пульмановского купе, к тому же совершенно лишенную вентиляции.

Солома, торчащая из матраса, нещадно колола бока, и Ши никак не мог устроиться. Проворочавшись почти час, он обнаружил – что было, в общем-то, ничуть не удивительно после столь насыщенного впечатлениями дня – что сна ни в одном глазу.

Поначалу мысли его беспорядочно разбегались в разные стороны. Ладно, решил он в конце концов, – раз уж идет эксперимент, бессонные часы лучше потратить на анализ его результатов. Итак, что мы имеем?

Либо в сами уравнения, либо в способ их применения вкралась ошибка, в результате чего он угодил в мир скандинавских мифов... или скандинавской истории. Причем первое куда более вероятно.

Вся эта публика столь убежденно толковала про свой Рагнарек, что Ши, будучи неплохим психоаналитиком, нисколько не сомневался в искренности рассказов. Потом – ледяной взгляд, сначала у Одина, потом у Хеймдалля.

Подобные штучки – явно за пределами человеческих возможностей. Это мог быть и просто гипноз, но он очень сомневался в том, что не только техника, но и сама идея гипнотического внушения могла быть доступна вождям древних викингов. Нет, они явно обладают куда большей силой, чем обычные люди.

И в то же самое время ничто человеческое этим ребятам не чуждо, так что хорошему психологу-практику вполне под силу подвергнуть их анализу и воспользоваться его результатами. Итак – Один? С этого взять нечего, ушел ко вратам Ада, и бог с ним. Не бежать же следом. У него из всех чувств только чувство власти и осталось.

А как насчет Локи? К этому на язычок лучше не попадаться, а острый язык – признак острого ума. И плюс изрядной доли коварства. Дядюшка Лис, называет его Тьяльви. Любитель шуток. Да, – мысленно согласился Ши, только остальным от его шуточек радости мало. Работать на него будет трудновато, хотя Ши даже улыбнулся про себя, представив себе физиономию бога при виде столь примитивного предмета, как спичка. На Фрейра он почти не обратил внимания. Тор – нечто вроде простодушного борца-профессионала, а Тьяльви... Тьяльви – тот простой деревенский малый, в любой глухомани такими пруд пруди, только там они цитируют Библию, а не эддические баллады.

Вот Хеймдалль – орешек явно покрепче. Ему, правда, здорово недостает юмора Локи, зато честолюбия хоть отбавляй: смотрит на всю остальную толпу свысока – пристрастие к титулам убедительно это доказывает. Но это у него явно не напускное – он в лепешку расшибется, все на карту поставит ради успеха, не улизнет при случае в кусты, чего о Локи не скажешь. Наверное, потому-то он так и ненавидит Локи. А Хеймдалль только с виду такой неприступный. Под скорлупой заносчивости скрываются у него ростки истинной доброты. На такого можно положиться – и умиротворенный мыслью, что Хеймдалль ему нравится больше всех. Ши повернулся на бок и заснул.

Глава 4

Проснулся Ши от страшной головной боли. В затылке, видимо, расположился небольшой кузнечный цех, а во рту вообще черт-то что творилось. Он не был готов с уверенностью сказать, медовуха ли то сработала или взгляды Одина с Хеймдаллем, но на всякий случай с похмельной торжественностью дал себе зарок избегать в будущем и того, и другого.