Ревность волхвов - [14]

Тут как раз освободился столик, сиденье которого упиралось в наше «спиной к спине». Вадим немедленно плюхнулся за него. Нас он по-прежнему не засек — благодаря высоким спинкам. Однако слышать наш разговор он мог, поэтому я нагнулся к Лесе и прошептал одними губами: «Вадим бесится, что ему стало некем командовать». И, хотя девушка знакома была с Сухаровым даже меньше, чем я, она понимающе кивнула.

Вдруг из-за столика, где сидел Вадим, пророкотал бас:

— Что это ты тут, сученыш, делаешь?!

Голос определенно принадлежал Сухарову, и в нем прозвучала смесь удивления, ненависти и презрения.

Мы с Лесей невольно оглянулись. Вадим приподнялся из-за столика — однако, поскольку находился к нам спиной, по-прежнему не видел нас. Его негодующая реплика адресовалась небольшому носатому человечку, проходившему мимо. Он выделялся среди присутствующих своим не горнолыжным, а обычным одеянием с легким намеком на спортивность: пуховик, джинсы, высокие замшевые ботинки на шнуровке.

Носатый обернулся к Вадиму. Мы с Лесей, чтоб не быть замеченными, плюхнулись обратно на свой диванчик.

— Что я здесь делаю? — саркастически промолвил носатый. — То же, что и ты, Вадик, то же, что и ты. Отдыхаю от трудов праведных.

— Знаю я твои труды, фуй моржовый! — пробасил наш руководитель. — Странно, что ты до сих пор на нарах не отдыхаешь.

Собеседник хихикнул:

— А вот никак! Никак им, Вадичек, не удается. Ни российским ментам, ни европейским. Живу, честно тебе доложу, как сыр в масле.

— Еще бы, с таким-то бизнесом! — презрительно проговорил Вадим.

— Да-а, — продолжил свое собеседник, — домичек у меня трехэтажный в южных краях, яхта опять же, о «Ламборгини» вообще умолчу…

— Зачем сюда пожаловал? — мрачно вопросил москвич.

— Я ж тебе говорю: отдыхать, мой друг, отдыхать, — хихикнул носатый. — Соскучился я, видишь ли, в своих теплых странах по белому снегу да по елкам обмороженным…

— Учти, Панайот, — грозно проговорил Вадим, — увижу, что ты опять вокруг моей жены вьешься, — шею тебе сверну.

— Ой, и Настенька здесь? Приветик ей большой передавай.

— Я не шучу!

— Да успокойся ты, Вадик, — снисходительно молвил собеседник, — теперь я так мелко не плаваю…

— А, в глубину пошел? Гляди, Панайот, как бы тебя акулы не сожрали.

Человечек хихикнул:

— Себя имеешь в виду, Вадичек?

— Да хотя бы и себя. Вырву тебе жабры собственными руками.

Носатый хихикнул:

— Ой, Вадик, ручки-то у тебя коротки, — и отошел.

На нас с Лесей он не обратил ровным счетом никакого внимания. Вадим тоже — мы оставались скрыты от него высокой спинкой. Я слышал его шумное дыхание, слышал, как он в несколько глотков опрокидывает в себя стакан с пивом. Затем молодой человек встал и, по-прежнему не замечая нас, зашагал к выходу из бара, тяжело волоча ноги в горнолыжных башмаках.

И тут произошло неожиданное. Моя спутница вдруг вскочила со своего места и последовала за Сухаровым.

— Ты куда?! – невольно вырвалось у меня.

В ответ Леся лишь приложила палец к губам и исчезла за дверью бара. Ее глинтвейн остался остывать на столе. Я пожал плечами и принялся цедить свою порцию горячего напитка.

…Вернулась девушка минут через десять, довольная и слегка загадочная. Залпом допила свою порцию «глювайна», хихикнула и проговорила:

— Не обижайся, Ванечка. Ты же знаешь, женщины любопытны, как кошки.

Я в упор посмотрел на нее:

— А ты любопытна не только как кошка, но и как частный детектив.

— А, так, значит, тебе Саня рассказал? Или Светка протрепалась?

Я важно ответствовал:

— У меня свои источники.

— Да, я частный детектив, — с определенным вызовом молвила она. — А что, не нравится?

— Нравится, — пожал я плечами.

— Мне тоже.

— А зачем ты за Вадимом следила? Навыки тренируешь?

— Нет. Просто стало интересно.

— И что ты выследила? Он догнал Панайота и забил его лыжной палкой?

— Нет. Но все же кое-что интересненькое заметила.

Она приняла загадочный вид. Девушке явно хотелось, чтобы я ее начал расспрашивать, поуговаривал рассказать. Вот ребенок! Ну, ладно, мне не жалко. Я переспросил:

— Ну, и что ты?

— Представляешь, я заметила, с кем этот носатый Панайот встретился…

— И с кем же? С Бен Ладеном?

Она хихикнула над моей немудрящей шуткой.

— Нет. С тем седовласым плейбоем, что с нами в коттедже живет. С мужем Стеллы.

— Родионом?

— Ну да. Они, этот Панайот и Родион, встретились как друзья и что-то сразу стали обсуждать, весьма оживленно. Жаль, я слов не расслышала.

— Да, интересно… — протянул я. И сразу вспомнил, как позавчера в баре гостиницы в Оулу Родион разговаривал по-фински с каким-то типом. Сначала финн, потом этот Панайот… Да, Родион не очень похож на мирного туриста, прибывшего в страну Суоми отдыхать. Явно у него имеются тут какие-то деловые интересы.

— И еще! — воскликнула Леся. — То, что Родион встретился с этим самым Панайотом, заметила не только я, но и наш Вадим. И ему это явно не понравилось. Он нахмурился и сперва даже, как мне показалось, хотел к ним подойти — возможно, потребовать у них, типа, объяснений. Но потом передумал и в другую сторону направился.

— А тебя они, все трое, не заметили?

— Нет, — хихикнула Леся. — Я умею сливаться с толпой. — И добавила важно: — Это профессиональное.