Ревизор Империи - [2]
«Кстати, надо вырваться к часовщику на XX Съезда…» — подумал он. В конце прошлой недели сломался браслет на том самом «Ориенте», источнике стартового капитала во второй реальности. Поход по известным часовым мастерским и салонам окончился ничем; везде сочувственно объясняли, что брэнд выпущен пять лет назад, запчастей не поставляют, а дизайнеры от большого ума опять поменяли размер корпуса, так что от новых ни один браслет не подойдет. Оставалась только палатка у «Хозяина», но попасть туда во время работы и не в выходные пока не удавалось. Недолго думая, Виктор зашел на ориентовский сайт и изложил вопрос на инглиш. Ответ не заставил долго ждать. Фирма благодарила Виктора, за то, что он так долго пользовался ее продукцией и сообщала, что, как ни прискорбно, но вся мощь глобальной экономики и высокие японские технологии бессильны решить проблему сломанного звена. Виктор вспомнил «Командирские», в которых за двадцать лет службы облез только хром с латунного корпуса, мысленно нехорошо выругался и стал искать временный выход. Швейцарские, подарок штабс-ротмистра из третьей реальности, он носить не решался — а вы бы стали таскать при себе артефакты из других реальностей? — и приберегал их, как антиквариат на черный день. В конце концов он вытащил из буфета карманную «Молнию». Когда-то такие девайсы снова входили в моду, и он по молодости ухватил один за семнадцать рублей; мода прошла и круглые хромированные, чуть потертые джинсовой тканью часы, казалось, нашли вечное успокоение в коробочке рядом с запасными безопасками «Спорт» и значками «Ударник пятилетки». Теперь один из забытых вещдоков советского времени был извлечен на свет, востребован, и, как оказалось, прекрасно работал. Виктор еще не знал, насколько эта бытовая мелочь окажется для него важной… но не будем забегать вперед.
Обычно, когда он ехал на «десятке» в Бежицу, то выходил на Пролетарском сквере и шел к Орловской, без пересадки. На этот раз, задумавшись, он проскочил до Бани, махнул на все и решил ехать до конечной, до кольца у Рынка, а там сесть на «девятку». За окнами поплыли высокие старые деревья Пушкинского парка и здание бывшей вечерней школы в стиле сталинского ампира упиралось в весеннее небо с голубыми облачками.
Троллейбус стал напротив входа в магазин Тимашковых, зашипев дверьми. Виктор прошел немного назад и стал возле светофора, глядя на то, как горячие машины, отфыркиваясь горелым бензином, ползут через перекресток.
«А вот где-то тут рядом я стоял в первом попадании», вспомнил он, «и глядел на трамвайные рельсы. А табличка „улица Ленина“ исчезла вместе со старой конторой».
Виктор спокойно дождался зеленого и, смотря под ноги, чтобы не споткнуться на выщербине асфальта, вместе с другими пешеходами зашагал по «зебре» в сторону «Селены», магазина на первом этаже общаги БМЗ, пожалуй, тоже бывшей — здание было доверху набито мелкими магазинчиками и заведениями, осевшими напротив базара. Бойкое место. Все равно на заводах сейчас народу меньше работает, чем на базаре стоит.
Где-то на середине проезжей части громко зазвонил мобильник. Мобильники имеют очень неприятное свойство звонить в самый неудобный момент в самом неудобном месте. Да и вызов ничего хорошего не предвещал: этот рингтон со звоном колоколов он сам вчера вечером скачал и поставил на рабочий номер. Ставить вопль «Хозяин, не смей брать трубку, они хотят вызвать нас на работу!» давно уже было не оригинальным.
«Черт! Что у них там стряслось? Неужели сейчас обратно переться придется?» — подумал Виктор.
И еще через секунду:
«Стоп. Я же забыл трубу дома!»
— Куда прешь, мать твою! Слепондыря! — рявкнул слева чей-то хриплый голос сквозь внезапный визг тормозов.
«Блин, че за борзость-то???»
Виктор поднял глаза и глянул вправо, чтобы удостовериться, что зеленый сигнал для пешеходов еще горит, и остолбенел.
Светофор исчез.
Общага тоже.
Вместо этого прямо перед Виктором за деревянной оградой высились сосны, а меж ними на голубом своде неба виднелся знакомый шатер церкви Петра и Павла.
Глава 2
Село особого значения
Обернувшись влево, Виктор был удивлен еще больше.
Перед ним сверкал черным лаком грузовичок, с красным кузовом из редких досок, размером, ну, где-то примерно, как у советского «уазика», маленьким, словно игрушечным, капотом над мотором, издававшим ворчащие звуки, и эти две важные части машины разделяла большая, черная, квадратная, похожая на паровозную будку, кабина. Спицы у грузовика тоже были деревянные и выкрашены в красный цвет, а сзади был еще и прицепчик, размером примерно с те, что у нас покупают для легковушек. В кузове и прицепе рядами стояли желтые, чуть потемневшие от времени пивные бочки. Из двери наполовину высовывался мордатый водитель в красной рубахе, синих в полоску штанах, сапогах и картузе со свирепым лицом, который, впрочем, тут же сменил гнев на милость.
— Не зашиб? Как так можно? Машина, она ведь не кобыла, она ж сама не станет! Это глядеть надо!
«Да это же грузовой вариант знаменитого Форда-Т!» — догадался Виктор. «До знаменитой у нас полуторки. Когда ж ее выпускали? В СССР — нет, сначала АМО выпускали, она не фордовская, а в Штатах… ну, видать, где-то в двадцатых или раньше. Опять какой-то попаданец историю изгадил. Хотя нет, такси „Рено“ же покупали, могли и эту. А, кстати, она ж леворульная и едет по левой стороне. Это когда у нас поменяли?»
На тему альтернативной истории сегодня только ленивый не пишет.И правильно. Приятно отправить современного главного героя в прошлое, где он, разумеется, самый умный и все ему заранее ведомо. Потому что все мы историю узнали из учебников, а в них, как сказал с экрана Тихонов, историю показывают так, будто в ней орудовала банда двоечников. Вот и представляется герою возможность эти ошибки исправить – например, Великую Отечественную на пару лет раньше выиграть или не допустить развала Союза, а то и – чего мелочиться-то? – освободить Индию от британского ига.
Аннотация:Когда после "Детей империи" появилось "Задание империи", автор задумался.Во времена Века Империй (это не про игру от Майкрософт) мы были образцом для всего прогрессивного человечества и хотя бы в сказках имели претензию на улучшение мира. Прекратить на планете войны, победить преступность, ликвидировать угнетение и бесправие, покончить с неграмотностью, голодом и эпидемиями, накормить 36 миллионов человек, которые сейчас, по данным ЮНЕСКО, ежегодно умирают от последствий голода на фоне презентаций новых смартфонов, или, на худой конец, показать противнику кузькину мать.
В конце «Детей империи» автором на судьбе главного героя автор вначале хотел поставить жирное многоточие. Дескать, пускай читатель додумывает его пути. Но — не тут-то было.Чем больше страниц выходило из принтера, чем больше исторических трудов было изучено за время работы, чем более автор убеждался, что альтернативную историю у нас пишут не только фантасты и не столько фантасты, а больше люди серьезные, то есть историки и сценаристы исторических фильмов. Когда киношные немцы запирают железнодорожный мост воротами, чтобы партизаны не прошли, когда Кировский завод во время блокады Ленинграда выпускает копии ленинского броневика, когда часовые, охраняющие дорогу на даче Сталина, стоят не шелохнувшись, когда в двух шагах от них идет перестрелка с террористами, когда бетонная плита проникает внутрь бронепоезда через его крышу, оставляя ее целой — такого ни один фантаст не выдумает.
Самое сложное в альтернативной истории - это когда она совершенно неожиданно перестает быть альтернативной. Пока создавался "Ревизор Империи", испортились отношения с Рейхом и исчезла возможность развивать страну на нефтемарки. Пресса перестала обсуждать вопрос, когда начнется война в Европе, и переключилась на тему, сможет ли Клинтон втянуть нашу страну в войну в Европе, которая давно идет под мирные переговоры. В предвыборной гонке в США вновь принял участие Хьюи Лонг. Разумеется, как уже понял читатель, это не более чем шутка.
На сегоднящний день приходится с грустью отмечать, что мировая литература, решая масштабные проблемы Мордора, Хогвардса и прочих миров, как-то обошла мир сказочный, альтернативный, и вместе с тем совершенно реалистический, а именно: мир советских студентов конца семидесятых - начала восьмидесятых годов. А ведь были там и свои герои, об одном из которых и пойдет речь в предлагаемых уважаемому читателю историях, которые можно смело сравнить с листками, выпавшими из конспекта эпохи.Возможно, некоторые, прочтя их, воскликнут: "Что же это за герой? Что он совершил?" Но разве для нас с вами не важнее то, чего он не совершил? Он не развалил ни одной страны, не поссорил друг с другом ни одного народа, не начал ни одной войны, не устроил ни одного ипотечного кризиса - так неужели же человеческая память окажется к нему менее благосклонна, чем к тем, кто это делал?
Что такое сказка? Это история. История, полная необычного, ужасного и чудесного, заставляющая птицу вашей фантазии расправить крылья и приготовится к полету длиною в одну повесть и… чуть дальше. Потому что, несмотря на все чудеса и небывалые несуразности, сказка несет в себе смысл. Такой старый и знакомый. Несет через века и такие же, но уже забытые, истории. И пусть иногда она бывает страшной, я считаю, что главное, что она должна нести в себе — это крупицу счастья. Настоящего, когда ты сопереживаешь героям и иногда улыбаешься, но сам не знаешь — почему… Я не говорю, что написал хорошую историю, слишком мало опыта.
Что делать человеку, причастному к уничтожению мира, в котором он жил? Тем более не хотевшему причинять кому либо страдания… Произведение о том, как два друга находят вход в древние немецкие подземелья. И весёлые поиски сокровищ перерастают в нечто кровавое. Первая часть романа «Крик в потерне». .
Два друга, два разных пути в незнакомом, странном мире. Одному суждено стать скандинавом, другому славянином – так было и в ролевой игре, в которую они играли дома, на Земле. Но только ли одни они являются реконструкторами в этой новой реальности? И как устроен этот мир? Об этом и многом другом – в заглавном произведении сборника «Реконструкторы», написанном на стыке социальной, космогонической фантастики и стимпанка.Помимо соавторской повести, в сборник вошли по три рассказа (в авторской версии) Ильи Тё («Аврора, жди меня, я иду», «Трубка мира» и «Баллистика Талиона») и Андрея Скоробогатова («Их нет», «Седые небеса Мансипала», «Игрушка на снегу»).
Как вышло, что в XIX веке Россия навсегда лишилась своих земель в Северной Америке? Что это, просчет царской дипломатии или тайна, которую успешно держали «забытой» на протяжении сотни лет? Наши современники Дмитрий и Марго ведут это почти детективное расследование. Головокружительный сюжет в лучших традициях авантюрного, исторического романа, яркие образы, умение автора передать неповторимую атмосферу и аромат далекой эпохи — всё это поможет вам шагнуть в эпоху последних лет царствования императрицы Екатерины II.
Этот сюжет я сочинил в девятом классе! Тогда это была повесть, а герой был школьником и его звали Леонид. Повесть называлась «Лёнька и Цезарь». Но через 32 года героя стали звать Иваном и он стал студентом. Идеи не умирают они живут даже через 32 года!
1812 год, Россия. Французская армия вот-вот будет в Москве. Спасая раненого жениха, русского офицера Алексея Рощина, самоотверженная дворянка Ирина Симеонова тайными тропами везет его в свое лесное имение. Благодарный за спасение, Рощин надевает страстно обнимающей его девушке фамильное кольцо. Но что это? Под рогожей с офицером оказалась не Ирина, а незнакомка, назвавшаяся кузиной Жюли… Конфуз. Правда, Жюли невероятно бойка, ее острый язычок и смелость помогают беглецам уйти от французов. Но откуда она взялась и почему ее горячие объятья так волнуют чужого жениха?..