Ревизор Империи - [135]
— Я буду все вытирать, — сказала она, взяв полотенце, — а вы только подавайте.
Виктор бережно передавал ей прямо в руки белые, расписанные тонкой позолотой тарелки и чашки; подымая глаза, он замечал, что Любаша поглядывает больше на него, чуть прищурившись, наклонив голову так, чтобы взгляд виднелся из-под тонких дуг бровей. Губы девушки растягивала легкая улыбка, которая подчеркивала округлую свежесть щечек и ровным рядом открывала верхние зубки, словно на картинке из модного журнала. Виктор вдруг понял, что это — своего рода код, которым девушки и молодые женщины показывают здесь, как они свежи и здоровы, дают понять, что время и тяжелая жизнь еще не успели оставить на них никаких следов.
Бьющаяся утварь кончилась, и Виктор ослабил внимание к точной передаче; Любаша, увлекшись позированием, пропустила пас и только что вымытая ложка со звоном упала на пол.
— Ах! — воскликнула Любаша и стремительно присела, чтобы поднять прибор; Виктор хотел ее опередить, они не рассчитали и стукнулись лбами, ухватив ложку с разных сторон. Он хотел спросить «Не больно?», но в этот момент Любаша начала терять равновесие, левой рукой ухватилась за пиджак Виктора, а ее носик ткнулся ему в щеку; от лица девушки веяло свежестью и земляничным мылом. Бросив ложку, он порывисто притянул Любашу к себе и прижал ее губы к своим.
Все, что он видел в отблеске керосиновой лампы — это растрепавшийся локон Любаши и ее неестественно огромные глаза, как у красавиц на открытках пинапа. Она слабо попыталась двигать головой, но, похоже, это породило лишь волну желаний; руки ее стали слабеть и она уронила ложку, шаря освободившейся рукой по одежде Виктора, словно пытаясь за него зацепиться. Оторваться от ее губ было невозможно; Виктор почувствовал, что горячее тело девушки начинает обмякать, откидываясь назад. Он испугался, не задохнется ли Любаша, приподнял ее и посадил на ближайший табурет, придерживая под спину.
— Воды… воды дать? — спросил он ее в некоторой растерянности.
— Нет… — прошептала она, — нет, пожалуйста, не делайте так больше… Вы ведь меня не любите… не надо так…
— Тебя никогда никто не целовал?
— Целовали… много раз… не так… — произнесла она, постепенно приходя в себя. — Здесь так не умеют… Я словно отдавалась вам. Пожалуйста, больше не надо так… потому что мне страшно хочется еще, но так не надо…
Бедная девушка, подумал Виктор. Демократизм приняла за слабость к женскому полу. Позаигрывать с барином, тот подарит чего-нибудь в расчете на взаимность.
— Без любви, конечно, не надо, — спокойно произнес Виктор. Он снова хотел сказать что — то вроде «В стране, где я жил, был такой обычай», но это показалось ему крайне глупо. Он пробормотал первое, что пришло в голову.
— Просто ты очень приятная собеседница и не только.
— Спасибо, — улыбнулась Любаша; ее голос снова был спокойным и певучим.
— За что?
— Вы хотели обмануть, но не смогли. Значит, вы добрый.
Перед глазами Виктора на мгновение возникла темная струйка крови, сочившаяся из-за двери в коридор, и отпечатки сапог на полу.
Добрый, думал он. Надо будет спросить у попа, как это тут соотносится. Хотя Паисий однозначно благословит оружие, ибо направлено против антихриста.
…Каморка прислуги была похожа на душный пенал, половину которого занимала узкая кровать с железной спинкой. От предложения Виктора «я — на диване, вы — в спальне» Любаша категорически отказалась. Сошлись на компромиссе: Виктор занял роскошную господскую кровать, а Любаша постелила себе на мягком диване в гостиной.
Глава 4
Тайна часовни
Веристов, заложив руки за спину, неторопливо мерил шагами тесную кубатуру секретки. Рассохшая доска пола скрипела под ногами, ротмистр морщился и поглядывал на Виктора, зарывшегося в синьки и справочники.
Руководство только что созданного Бюробмаша — Бюро Общего Машиностроения — должно было прибыть на станцию Бежица с минуты на минуту. Но не прибывало. Веристов позвонил на станцию, и с другого конца провода ему крякающим голосом сообщили, что поезд задерживается по неуказанной причине. Полевой аппарат в ящике из деревянных досок обосновался на столе с ночи по приказу того же шефа тайной полиции.
Самонова в секретке не было — с утра вызвали к директору по тому же телефону.
— Ладно, — вздохнул Веристов, — пока там выясняют… Виктор Сергеевич, вы у нас тут уже прилично повидали, не терпится спросить — что, с точки зрения потомков, у нас идет не так? Только, пожалуйста, откровенно, для нас ваше мнение намного выражений верноподданности. Любые ваши слова пойдут только на благо России, — продолжил он.
«Хитрый, черт, знает, на что брать…»
— На благо России, говорите? А нельзя на благо России без этих будущих ЧК, без репрессий? Ведь эти репрессии потом десятилетиями вспоминать будут.
— Странно… — задумчиво произнес Веристов. — Странно это слышать от человека, который, не раздумывая, уложил четверых.
— Так это ж враги. Или я выстрелю, или меня.
— И там — враги. Вы у нас недавно, и, верно, не представляете себе, до какой мерзости может дойти холуйская душа. Вы не знаете, что это за люди. Пьяные от крови вражеские солдаты будут при них бросать младенцев в огонь, а они будут стоять рядом, и радоваться, и говорить — «Вот, это царь виноват! Это царь не может нас защитить! Убейте царя!». Вы, наверное, мне не поверите…
На тему альтернативной истории сегодня только ленивый не пишет.И правильно. Приятно отправить современного главного героя в прошлое, где он, разумеется, самый умный и все ему заранее ведомо. Потому что все мы историю узнали из учебников, а в них, как сказал с экрана Тихонов, историю показывают так, будто в ней орудовала банда двоечников. Вот и представляется герою возможность эти ошибки исправить – например, Великую Отечественную на пару лет раньше выиграть или не допустить развала Союза, а то и – чего мелочиться-то? – освободить Индию от британского ига.
Аннотация:Когда после "Детей империи" появилось "Задание империи", автор задумался.Во времена Века Империй (это не про игру от Майкрософт) мы были образцом для всего прогрессивного человечества и хотя бы в сказках имели претензию на улучшение мира. Прекратить на планете войны, победить преступность, ликвидировать угнетение и бесправие, покончить с неграмотностью, голодом и эпидемиями, накормить 36 миллионов человек, которые сейчас, по данным ЮНЕСКО, ежегодно умирают от последствий голода на фоне презентаций новых смартфонов, или, на худой конец, показать противнику кузькину мать.
В конце «Детей империи» автором на судьбе главного героя автор вначале хотел поставить жирное многоточие. Дескать, пускай читатель додумывает его пути. Но — не тут-то было.Чем больше страниц выходило из принтера, чем больше исторических трудов было изучено за время работы, чем более автор убеждался, что альтернативную историю у нас пишут не только фантасты и не столько фантасты, а больше люди серьезные, то есть историки и сценаристы исторических фильмов. Когда киношные немцы запирают железнодорожный мост воротами, чтобы партизаны не прошли, когда Кировский завод во время блокады Ленинграда выпускает копии ленинского броневика, когда часовые, охраняющие дорогу на даче Сталина, стоят не шелохнувшись, когда в двух шагах от них идет перестрелка с террористами, когда бетонная плита проникает внутрь бронепоезда через его крышу, оставляя ее целой — такого ни один фантаст не выдумает.
Самое сложное в альтернативной истории - это когда она совершенно неожиданно перестает быть альтернативной. Пока создавался "Ревизор Империи", испортились отношения с Рейхом и исчезла возможность развивать страну на нефтемарки. Пресса перестала обсуждать вопрос, когда начнется война в Европе, и переключилась на тему, сможет ли Клинтон втянуть нашу страну в войну в Европе, которая давно идет под мирные переговоры. В предвыборной гонке в США вновь принял участие Хьюи Лонг. Разумеется, как уже понял читатель, это не более чем шутка.
На сегоднящний день приходится с грустью отмечать, что мировая литература, решая масштабные проблемы Мордора, Хогвардса и прочих миров, как-то обошла мир сказочный, альтернативный, и вместе с тем совершенно реалистический, а именно: мир советских студентов конца семидесятых - начала восьмидесятых годов. А ведь были там и свои герои, об одном из которых и пойдет речь в предлагаемых уважаемому читателю историях, которые можно смело сравнить с листками, выпавшими из конспекта эпохи.Возможно, некоторые, прочтя их, воскликнут: "Что же это за герой? Что он совершил?" Но разве для нас с вами не важнее то, чего он не совершил? Он не развалил ни одной страны, не поссорил друг с другом ни одного народа, не начал ни одной войны, не устроил ни одного ипотечного кризиса - так неужели же человеческая память окажется к нему менее благосклонна, чем к тем, кто это делал?
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.
Джина Джинджер даже не подозревает, что она – настоящая волшебница. Но однажды ей на голову сваливается ангел, и её жизнь изменяется навсегда. Оказывается, мир куда сложнее, чем она представляла. В нём существуют параллельные вселенные, ангелы и демоны, космические цивилизации и многое другое...
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.
Продолжение приключений попаданцев в начале ХХ века.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.