Ревизор Империи - [120]
— Знаешь, мне тоже показалось, что мы оба далеки от этого мира.
— Это наши миры далеко от нас, и мы не знаем, когда вернемся… Мне надо было прогнать тебя навсегда. Или остаться с тобой навсегда. Сейчас я не могу сделать ни того, ни другого. Ты не влюблен в меня, а я влюбилась в твою песню. Утром ты уйдешь на службу, а что будет потом, не знаю ни я, ни ты.
— Я понимаю. Чтобы разобраться в себе, нужно время.
Анни повернулась к нему боком, и ее плечо фотографическим силуэтом отпечаталось на фоне газовой занавески, подсвеченной лампой уличного фонаря.
— Ничего ты не понял. Пусть все идет, как идет. Судьба все решит сама. Давай, я тебе подушку поправлю.
Она ткнула кулачком в бок пухлой, невесомой подушки, которая подалась под ее рукой, не оказав никакого сопротивления. Виктор машинально поправил кобуру с браунингом, чтобы она не скользнула вниз с кровати по тонкому шелку простыни.
— За него ты волнуешься больше, чем за меня… Он не может выстрелить?
— Нет. Для этого надо передернуть затвор.
— Ничего в этом не смыслю. А без этого он не может так, случайно?
— Так в стволе нет патрона, чем он будет стрелять? А когда передергиваешь, патрон из обоймы идет в ствол.
— А, так вот что ты делал с ним там, в саду? — Анни вдруг рассмеялась. — Прости, я вспомнила, это давно было. В парке молодые офицеры часто забывали на скамейках свои сабли. Ты похож на офицера. Но ты не забудешь своей сабли. Я точно знаю.
— А почему они забывали сабли?
Она снова рассмеялась.
— Вправду не догадываешься? Когда офицер на скамейке с девушкой, сабля ему мешает, и он ее отстегивает. А потом ему не до сабли… А вот нам ничего не мешает.
Она легко соскользнула с блестящих шелков кровати, подошла к двери в гостиную, и, открыв ее, жестом подозвала Виктора к себе.
— Пойдем… Пойдем со мной.
Пианино серело в темноте огромной челюстью открытых клавиш. Анни на миг остановилась перед ним, и Виктор сначала подумал, что она хочет что-то сыграть; но она тихо опустила крышку, повернулась и села на нее.
— Подойди…
Виктор приблизился: она обвила его как лиана, и впилась в губы.
— Милый, я хочу еще летать…
Глава 17
Мертвые не кусаются
В пятом часу утра Виктор покинул гостиницу. Меньше шансов столкнуться на улице с кем-то знакомым.
Мадам Безносюк уже не спала, и к появлению Виктора в столь ранний час была индифферентна, как лейкоцит к развивающемуся мицелию. Если читатель слышит подобную фразу впервые, он может просто поверить автору на слово. Короче, Виктор у нее условных рефлексов не вызывал.
Зато Виктор, ступив на доски арендованной жилплощади, почувствовал легкое беспокойство. В комнате явно кто-то побывал. Лебезный столик был переставлен к самому окну, один из ящиков комода чуть выдвинут, а верхняя подушка примята, словно на нее оперлись рукой, заглядывая за комод.
Он подошел к окну и осторожно отодвинул штору. Створки рамы были заперты изнутри на массивные шпингалеты — такие он помнил по Старому Корпусу.
«Так, замок не взломан. И что сперли?»
Виктор нагнулся, и дернул на себя нижний ящик комода — там, под постельным бельем, лежала коробка с патронами.
Коробка была на месте. Виктор пересчитал желтые масляные столбики: все как было, не взяли ни одного. Ревизия простыней и нательного недостачи не выявила. На всякий случай Виктор заглянул под мебель и в печку — не подсунули ли чего.
«Может, хозяйка? У нее свой ключ».
Виктор кубарем скатился по крашеным деревянным ступеням и постучал в дверь собственницы жилья.
— Федора Игнатьевна! Федора Игнатьевна!
— Что вы гремите, как полиция? — проворчала Безносюк, отворяя дверь. — Ни свет ни заря, просто спасу нет…
— Простите, Федора Игнатьевна. Скажите, вы вечером или ночью в моей комнате не были?
— Я вам не привидение, чтобы ночью по квартирам шастать. Сняли комнату, так сами ее и содержите. Я сдаю без прислуги и самовара.
— Да, конечно. Просто ночью в моей комнате кто-то побывал.
— Батюшки светы! Нечто замок сломали?
— Да замок-то цел, вот я и спросить у вас, не могли бы вы по делам каким заходить.
— Нету у меня дел в вашей комнате! Ежели кража, извольте в полицию заявить, я вашим вещам не сторож. Много унесли?
— Ничего не украли. Просто комод открыли и столик подвинули.
На лице мадам Безносюк отразилось разочарование.
— Фу ты! Тогда и в полицию нечего ходить. Что они искать будут? Замок цел, а стол вы сами подвинуть могли и забыть, так они скажут. Обувку только зря собьете, ходивши.
— Так, а вот этот ваш жилец, что на этаже, он не мог?
— Какой еще жилец? Да этот жилец крохи хлеба не возьмет, где ночует. И дружки его не полезут, почто им шум и полиция? Разве из залетных какой, да и то у местных прознает, если голова на месте.
«Так. Допустим, она не врет. Кто еще мог? Охранка или контрразведка? Проверяли?»
С проходной Виктор сразу же заскочил к Брусникину.
— Георгий Андреевич, случайно не ваши люди ночью двигали мебель в моей комнате?
— Я не отдавал такой приказ. Проверю, но стопроцентно не они. Не их профиль — мебель двигать. Вот если надо трубу шатать — зовите. А что пропало?
— Ничего.
— А что Веристов говорит?
— Пока не спрашивал.
— Мой совет — поинтересуйтесь у него. У охранки свои методы. Теперь вопрос к вам. Вы знаете этого человека?
На тему альтернативной истории сегодня только ленивый не пишет.И правильно. Приятно отправить современного главного героя в прошлое, где он, разумеется, самый умный и все ему заранее ведомо. Потому что все мы историю узнали из учебников, а в них, как сказал с экрана Тихонов, историю показывают так, будто в ней орудовала банда двоечников. Вот и представляется герою возможность эти ошибки исправить – например, Великую Отечественную на пару лет раньше выиграть или не допустить развала Союза, а то и – чего мелочиться-то? – освободить Индию от британского ига.
Аннотация:Когда после "Детей империи" появилось "Задание империи", автор задумался.Во времена Века Империй (это не про игру от Майкрософт) мы были образцом для всего прогрессивного человечества и хотя бы в сказках имели претензию на улучшение мира. Прекратить на планете войны, победить преступность, ликвидировать угнетение и бесправие, покончить с неграмотностью, голодом и эпидемиями, накормить 36 миллионов человек, которые сейчас, по данным ЮНЕСКО, ежегодно умирают от последствий голода на фоне презентаций новых смартфонов, или, на худой конец, показать противнику кузькину мать.
В конце «Детей империи» автором на судьбе главного героя автор вначале хотел поставить жирное многоточие. Дескать, пускай читатель додумывает его пути. Но — не тут-то было.Чем больше страниц выходило из принтера, чем больше исторических трудов было изучено за время работы, чем более автор убеждался, что альтернативную историю у нас пишут не только фантасты и не столько фантасты, а больше люди серьезные, то есть историки и сценаристы исторических фильмов. Когда киношные немцы запирают железнодорожный мост воротами, чтобы партизаны не прошли, когда Кировский завод во время блокады Ленинграда выпускает копии ленинского броневика, когда часовые, охраняющие дорогу на даче Сталина, стоят не шелохнувшись, когда в двух шагах от них идет перестрелка с террористами, когда бетонная плита проникает внутрь бронепоезда через его крышу, оставляя ее целой — такого ни один фантаст не выдумает.
Самое сложное в альтернативной истории - это когда она совершенно неожиданно перестает быть альтернативной. Пока создавался "Ревизор Империи", испортились отношения с Рейхом и исчезла возможность развивать страну на нефтемарки. Пресса перестала обсуждать вопрос, когда начнется война в Европе, и переключилась на тему, сможет ли Клинтон втянуть нашу страну в войну в Европе, которая давно идет под мирные переговоры. В предвыборной гонке в США вновь принял участие Хьюи Лонг. Разумеется, как уже понял читатель, это не более чем шутка.
На сегоднящний день приходится с грустью отмечать, что мировая литература, решая масштабные проблемы Мордора, Хогвардса и прочих миров, как-то обошла мир сказочный, альтернативный, и вместе с тем совершенно реалистический, а именно: мир советских студентов конца семидесятых - начала восьмидесятых годов. А ведь были там и свои герои, об одном из которых и пойдет речь в предлагаемых уважаемому читателю историях, которые можно смело сравнить с листками, выпавшими из конспекта эпохи.Возможно, некоторые, прочтя их, воскликнут: "Что же это за герой? Что он совершил?" Но разве для нас с вами не важнее то, чего он не совершил? Он не развалил ни одной страны, не поссорил друг с другом ни одного народа, не начал ни одной войны, не устроил ни одного ипотечного кризиса - так неужели же человеческая память окажется к нему менее благосклонна, чем к тем, кто это делал?
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.
Джина Джинджер даже не подозревает, что она – настоящая волшебница. Но однажды ей на голову сваливается ангел, и её жизнь изменяется навсегда. Оказывается, мир куда сложнее, чем она представляла. В нём существуют параллельные вселенные, ангелы и демоны, космические цивилизации и многое другое...
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.
Продолжение приключений попаданцев в начале ХХ века.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.