Реставратор - [74]

Я обняла себя руками, пытаясь унять дрожь.

— Вот с чем он живёт. Эта вина всегда с ним. Боюсь, в его жизни не осталось места для чего-либо ещё.

— Для меня, вы хотите сказать.

У Итана потеплел взгляд.

— Я решил, что вам стоит это знать.

***

Рассказ Итана очень сильно меня расстроил, и остаток дня я избегала Девлина. Я просто не могла посмотреть ему в глаза. Не после такого. Я не могла представить, через что он прошёл. Не хотела представлять. И все же печаль в его глазах, отпечатавшаяся на лице скорбь и не отпускающие его призраки говорили о многом.

Вернувшись домой, я решила, что ради моего психического здоровья мне лучше для разнообразия погрузиться в обыденность: заняться стиркой и сходить за продуктами. Возвратившись из магазина, я приготовила себе стакан чая со льдом и отнесла его во дворик, где могла посидеть и отдохнуть в саду.

Ипомея уже давно увяла, но открылись розовые бутоны ночной красавицы, и вокруг неё кружили пчёлы и колибри. Я побродила по краю сада, посидела минуту на качелях, где видела призрак Шани, и наклонилась рассмотреть маленький холмик, где закопала её кольцо. Я не знала, что ожидала найти, но земля и сложенное мною сердечко были нетронуты.

Визит Мариамы обеспокоил меня сильнее, чем посещение Шани, но я выкинула из головы образ призрачных глаз, впившихся в меня сквозь тьму, и попыталась сосредоточиться на славном аромате пионов.

Стоило мне наклониться сорвать один из цветков, как я заметила, что боковая дверь в подвал приоткрыта.

Странно.

Эта дверь всегда была заперта, хотя в подвале не хранилось ничего ценного. Внутреннюю дверь в подвал закрыли на засов вместе с дверью в холл, когда дом разделили на две квартиры.

Мысль, что кто-то пробрался в подвал, даже средь бела дня, напугала меня до полусмерти, особенно в свете последних событий. Я оставила телефон внутри. Нужно было зайти в дом, чтобы вызвать полицию, но мне не хотелось предпринимать поспешных действий. Вполне возможно, что замок не был заперт, и дверь распахнуло ветром.

Я подошла достаточно близко, чтобы разглядеть ступеньки. В подвале горел свет и раздавался глухой стук, сопровождаемый тяжёлыми ударами, словно кто-то передвигал коробки.

Дверь открылась, и я отступила обратно в сад.

По лестнице поднялся Мейкон Доуз с чёрным чемоданом в руке. Увидев меня во дворе, он остановился и помахал рукой.

— Привет.

— Привет. — Я прижала ладонь к груди. — Вы меня до смерти напугали. Я уж подумала, что кто-то залез в дом.

 — Никакого вора, я просто искал вот это. — Он поднял чемодан. — Простите, что напугал. Наверное, вы не ожидали увидеть меня в такое время суток. Или в любое другое. За последние несколько недель я превратился в фантом.

— Плотный график на работе?

— Убийственный, — поморщился он. — Я только что отработал трое суток.

— И как вы ещё держитесь на ногах?

— Кофеин и отчаяние. Я накопил слишком много долгов, чтобы теперь отступать.

 Я указала подбородком на чемодан:

— Собираетесь в путешествие?

— Да. Мне дали двухнедельный отпуск, и мой приятель разрешил мне пожить в домике его родных на острове Салливан. Буду жить по графику «поспали, поели, попили и снова поспали».

— Похоже, это именно то, что вам нужно.

Разговор не клеился, так как мы едва знали друг друга. Я всегда находила Мейкона Доуза немного пугающим, хотя понятия не имела почему. Я почти ничего о нём не знала, кроме того, что это трудолюбивый студент-медик и тихий сосед. Фантом, как он и сказал.

 — Вы не могли бы присмотреть за квартирой в моё отсутствие? Не то чтобы я жду проблем, — добавил он с улыбкой. — Квартал у нас убийственно спокойный.

— Конечно. Без проблем.

— Спасибо. Напомните мне потом проставиться.

Он вышел на улицу, а я осталась обдумывать последний поворот событий. Пропустить стаканчик с Мейконом Доузом?

Возможно, вселенная подаёт мне сигнал.

***

К девяти тридцати тарелки были перемыты, одежда переглажена, мебель вытерта, полы подметены, а ночь всё равно простиралась передо мной, подобно бесконечным тоннелям «Дубовой рощи».

Одиночество было мне давним другом, но сегодня наш союз оказался непрочен. Я не хотела оставаться одна, но мне некому было позвонить. Темпл — моя самая близкая подруга, но мы скорее начальник-подчинённая. Не считая случайных обмолвок в ресторане или баре, я почти ничего не знала о её личной жизни.

Мне двадцать семь, но у меня никогда не было лучшей подруги, доверенного лица или любимого мужчины. С девяти лет я была отрезана от живых гулявшими по миру призраками. С той первой встречи моя жизнь изменилась навсегда. Как и отец, я научилась жить с этой тайной и принять одиночество, но в такие ночи, как эта, я спрашивала себя, а не поджидает ли безумие не только по ту сторону завесы.

Но одиночество, с которым мне приходилось жить, не шло ни в какое сравнение с отчаянием, с которым Девлину приходится сталкиваться всякий раз, когда он возвращается в свой пустой дом. Мне не хотелось зацикливаться на его трагедии или моей участи, или почему судьба оказалась так жестока, что привела в мою жизнь мужчину, который будет до конца своих дней оплакивать другую. С самого начала было болезненно ясно, что Девлин не создан для меня, и все же я не могла представить себя с кем-то другим.