Республиканские коммандо. Истинное лицо - [10]

Этейн стояла, ожидая, когда толпа разойдется. Они будут спорить, жаловаться, но, в конце концов, уступят. Их было две тысячи, и они знали, что не смогут сопротивляться нескольким десяткам хорошо вооруженных и обученных солдат, не говоря уже о целой роте, оставшейся здесь в качестве гарнизона. Тем более что клоны очень хотели скорее закончить работу здесь и присоединиться к своей части - 35-му пехотному батальону. Это была одна из тех особенностей, которые Этейн находила особенно трогательными: солдаты не хотели делать то, что они называли "легкой работой", пока их братья сражаются на фронте.

Она очень хорошо понимала это чувство.

Бирхан и остальные фермеры стояли еще несколько секунд, потом повернулись и в угрюмом молчании побрели назад, к Имбраани. Джинарт наблюдала за ними, сидя неподвижно, как черная мраморная статуя у здания банка "Шир" на Корусканте.

Левет поднял голову.

- Не думаю, что они уйдут просто так, мэм. Могут быть неприятности.

- Легче иметь дело с боевыми дроидами, чем с гражданскими. Но если надо, мы разоружим их и загоним в транспорты.

- Разоружить их будет нелегко.

"Да уж, быстрее и проще убить". Этейн отнюдь не радовал тот аморальный прагматизм, овладевший ее мыслями в последнее время.

Вдруг на безупречно белом снегу в ее поле зрения начали появляться черные точки. Сначала она подумала, что это обычная галлюцинация, но точки становились все больше, и неожиданно призрачные силуэты превратились в десяток или около того существ, покрытых черной блестящей шерстью - выглядевших в точности как Джинарт.

Это были гурланины, они явно давали понять, что могут проникнуть куда угодно, и никто их не обнаружит. Этейн вздрогнула.

Гурланины рысью побежали за фермерами, которые сначала не заметили их, пока один из фермеров не обернулся, удивленно вскрикнув. И всю толпу охватила паника, как будто за ними уже охотились. Гурланины на мгновение превратились в блестящие черные пятна, похожие на пустоты в снегу, и сразу же слились со снежным покровом. Они просто исчезли из вида. Фермеры в страхе сжимали в руках винтовки, пытались куда-то целиться, но не открывали огня - они не видели целей.

Это была прямая и явная угроза. "Вы даже не увидите нас, когда мы придем за вами". Джинарт однажды продемонстрировала это, учинив расправу над семьей осведомителя, работавшего на сепаратистов. Гурланины были хищниками, разумными, сильными и очень опасными.

- Вы не можете почувствовать их в Силе, да, мэм? - прошептал Левет. Один из солдат проверял оптику своей винтовки, явно обеспокоенный тем фактом, что он тоже не заметил гурланинов, ни через прицел винтовки, ни через визор шлема. - По крайней мере, у нас та же проблема.

- Да, я не могу их обнаружить, если они сами того не захотят.

Этейн однажды ошиблась, подумав, что гурланины-телепаты могут использовать Силу. Но они могли полностью скрыть себя от обнаружения, когда хотели - бесшумные, невидимые, без теплового силуэта, их нельзя обнаружить сонаром... и Силой. Это очень тревожило ее.

- Идеальные разведчики...

Левет махнул рукой солдатам, и взвод развернулся за периметром заграждения.

- Идеальные диверсанты.

Генерал Зей тоже так думал. Как и сенатский Совет Безопасности. Гурланины были на Корусканте, в самом сердце республиканского аппарата разведки, возможно, в сотне или даже тысяче мест, где их нельзя было увидеть, и где они могли причинить страшный ущерб. Если Республика не будет соблюдать условия договора с ними, это может обойтись ей очень дорого.

- Я этого не понимаю, - сказала Этейн. - Зачем мы создаем себе врагов? Сначала призываем добровольцев сражаться за наше дело, вооружаем, а потом отвращаем их от себя. Это все равно, что отдать кому-то свою винтовку и повернуться к нему спиной.

- Наверное, я тоже этого не понимаю, - сказал Левет. Вместе они направились обратно, к зданию штаба. "Бедняга... он живет на свете только двенадцать лет, и все, что он видел - это война...", - Я не занимаюсь политикой. Все, что я могу делать - исполнять приказы, которые приходят сверху.

Этейн не удержалась от того, чтобы спросить:

- Ты действительно хотел бы поменяться местами с фермером?

Левет пожал плечами. Но этот небрежный жест не смог обмануть чувства джедая.

- Работа фермера трудна но любопытна. И я люблю открытые пространства.

Они, выращенные в стеклянных баках, часто говорили это. Фай, брат Дармана, любил преодолевать головокружительные каньоны между зданиями на Корусканте. "Нулевые" ЭРКи, такие как Ордо, тоже не питали любви к закрытым помещениям. Этейн позволила Левету идти вперед, а сама замедлила шаг, сосредоточив мысли на ребенке внутри нее, думая, не станет ли и он испытывать эту небольшую клаустрофобию.

"Это же не передается генетически?"

"Неужели он умрет рано? Унаследует ли он ускоренное взросление Дара?"

Она больше всего тревожилась за Дармана, и лишь потом за себя, но сейчас ее тревога была прежде всего о ребенке и обо всех этих вещах, которых она не знала. Кэл Скирата был прав: тогда она просто не думала головой. Она так хотела подарить Дарману сына, что - вела ее Сила или нет - слишком о многом она просто не задумывалась.