Resistance. Ураганный огонь - [40]

— Мы с ним были помолвлены, — просто ответила Барри. — Не беспокойтесь, лейтенант… Пусть я женщина и пусть не солдат, но я могу за себя постоять.

И с этими словами она ушла.

Глава восьмая ЗНАКОМОЕ ЛИЦО

Денвер, штат Колорадо

Понедельник, 26 ноября 1951 года

Три дня снег то прекращался, то начинался снова, но наконец ветер с запада разогнал тучи, и лучи яркого солнца проникли сквозь верхнюю створку высокого узкого окна в восточной стене спальни Касси Эклин.

Свет ударил Касси в лицо, и, открыв глаза, она тут же зажмурилась. Заслонившись одной рукой от солнца, второй Касси нащупала будильник. Быстрый взгляд подтвердил худшие опасения. Часы показывали всего десять минут восьмого, а просыпаться нужно было только в половину.

Засыпать на треть часа не имело смысла, и перспектива пойти на работу пешком, подставив лицо солнцу, подтолкнула Касси встать. Она отключила будильник, сбросила ноги на пол и начала готовиться к новому дню.

Касси делила крохотную однокомнатную квартиру с женщиной на два года старше ее, работающей в ночную смену в Денверском федеральном центре, и сейчас соседняя двуспальная кровать пустовала. Касси приняла душ, накрасилась и оделась. Как психологу, вольнонаемной служащей армии, отданной в распоряжение АСНИП, ей было очень важно поддерживать соответствующий внешний вид.

Хотя Касси предпочла бы надеть что-нибудь более будничное, она остановила выбор на темно-синем костюме. Жакет заканчивался на талии, а длинная, чуть расклешенная юбка спускалась ниже колен. Завершили наряд накрахмаленная белая блузка и чулки — покупать такие становилось все труднее. Черные туфли на высоком каблуке отправились в кожаный портфель; им предстояло сменить резиновые боты, когда Касси придет на службу.

Завтрак состоял из чашки кипятка, где плавал уже дважды использованный пакетик чая, и двух тостов с тонюсенькими слоями масла и клубничного варенья. Из-за постоянных перебоев с продовольствием омлет с беконом, которым Касси когда-то наслаждалась чуть ли не каждое утро, теперь превратился в недоступный деликатес: он бы обошелся ей как обильный ужин, если бы только она смогла раздобыть необходимые ингредиенты. И все это не вязалось с тем, что не далее как вчера сказал по радио министр сельского хозяйства Сеймур.

Он говорил о нехватке продовольствия как о «временной проблеме с распределением», «сезонном изменении ассортимента» и, наконец, «периодической флуктуации рынка». Впрочем, конкретная формулировка не имела значения — результата она не меняла.

Доев второй тост, Касси запила его остатками бледного чая, после чего вымыла посуду и поставила ее сушиться в шкаф. Пришло время надеть пальто, сунуть ноги в боты и взять со столика в прихожей сумочку и портфель.

Заперев за собой входную дверь, Касси спустилась на два лестничных марша, прошла через небольшой вестибюль и оказалась на улице. Ее дом на Виргиния-авеню стоял всего в нескольких кварталах от огромного комплекса Денверского федерального центра. Тротуары покрывал толстый слой снега, но уже успели расчистить дорожки, так что идти было довольно легко.

Хотя это был жилой район, а не военный городок, повсюду виднелись знаки войны. Обе стороны улицы были заставлены машинами: Денвер переполнился беженцами с севера, которых приютили местные родственники и знакомые. Кроме того, были еще и те, кому, подобно Касси, приходилось снимать жилье. Многим тысячам не оставалось выбора, кроме как идти в организованные наспех охраняемые лагеря или же селиться в трущобах, облепивших город с востока.

Сообщения о трущобах рисовали жуткую картину: их обитатели строили лачуги из всего, что удавалось купить, подобрать или украсть; неочищенные сточные воды текли по открытым канавам, а люди, чтобы согреться, жгли все, что попадалось под руку. Еды не хватало, медицинское обслуживание попросту отсутствовало. Все это привело к ограничениям и запретам, вынуждающим переселяться в охраняемые лагеря.

Другими признаками войны были заснеженные огороды, разбитые на месте бывших парковок, золотые звезды на окнах домов, где жили семьи, потерявшие на фронте отца, сына или брата, и американские флаги, безжизненно болтающиеся у входных дверей, свисающие с шестов или натянутые на манер транспарантов между зданиями.

Чтобы добраться до Цитадели, как называли Денверский федеральный центр все, кто там работал, Касси нужно было пересечь Аламеда-авеню. Движение здесь, как всегда, было оживленным. Касси подождала, пока проедет военная колонна из пятнадцати машин, и быстро перебежала на противоположную сторону. Катящиеся мимо грузовики в две с половиной тонны разбрызгивали вокруг грязь. У последних пяти были открытые кузова, в которых сидели тепло одетые солдаты. При виде Касси многие из них одобрительно засвистели.

Касси помахала вслед удаляющейся колонне.

За наружными стенами высотой двенадцать футов и толщиной шесть на территории комплекса велось бурное строительство. Посередине прямых отрезков стен и на углах возводились оборонительные башни, ощетинившиеся стволами. По ночам на них зажигались мощные прожекторы, лучи которых ходили из стороны в сторону, вызывая ненависть у жителей соседних домов.