Решальщики. Развал/схождение - [18]

— Логично.

— Более чем. Словом, «следствие закончено — забудьте». Так и можешь доложить Стасику Аркадьевичу. Вот только сперва надо подумать, как грамотно вывести из-под удара Алымова. Грех это, столь креативного российского офицера подставлять.

— Согласен, грех, — отсмеявшись, подтвердил Виктор Альбертович. И, неожиданно посерьезнев, добавил: — Хорошо, подумаем. И не только над этим.

— А над чем еще?

— Есть во всей этой идиотской истории один момент, который меня, признаться, тревожит.

— Что за момент? — недовольно напрягся Петрухин.

— В самое ближайшее время озвучу, но для начала нужно уточнить кое-какие детали. И как раз этим я, пожалуй, прямо сейчас и займусь. Так что ты тут, Борисыч, допивай-доедай в гордом одиночестве… — Виктор Альбертович поднялся из-за стола. — Да, и сегодня в конторе можешь не появляться. Я разрешаю.

— Ай, спасибо, благодетель! Я так понимаю, сей широкий жест с твоей стороны следует расценивать как награду за наше очередное талантливое раскрытие?

— Не ерничай! — посуровел Брюнет. — Будет вам — и награда, и белка со свистком. Всему свое время. А пока в качестве аванса можешь дополнительно схомячить порцию Леонида Николаевича.

— Думаешь, побрезгую? А вот ни фига подобного, — принял «вызов» Дмитрий и пододвинул к себе купцовскую тарелку с его любимыми рыбными котлетами…

* * *

Помимо долгожданной выписки Яны Викторовны, нынешним вечером случилось еще одно событие из разряда судьбоносных: Леонид впервые удостоился приглашения в гости к Асеевым.

Все вышло достаточно спонтанно, без до́лжной психологической подготовки, но тем не менее официальная часть мероприятия — сиречь, торжественный ужин, на котором присутствовали Ольга Антоновна и Глеб, в целом прошла вроде как удачно. Ну, а после ужина бабушка с внуком переместились в гостиную на просмотр очень кстати купленного Купцовым нового полнометражного мультика. Устроив таким образом вожделенный для Леонида тет-а-тет с объектом воздыхания.

В кульминационный момент непросто складывающейся промеж двоих беседы на плите засвистел, захлюпал носом чайник. Реагируя на его призывы, Яна потянулась за своей тросточкой-«помогалочкой», однако Купцов решительно пресек ее попытку подняться:

— Сидите уж, госпожа хромоножка. Позвольте мне немного похозяйничать?

— Сделайте такое одолжение, — разрешила Асеева, у которой ближе к вечеру привычно разболелась нога. Снимая боль, Яна позволила себе непривычно «злоупотребить» и, как результат, довольно быстро захмелела. — Чашки в настенном шкафчике, ложки — в столе, правый ящик.

Леонид деловито занялся организацией чайной церемонии. Вот только подвисший в воздухе, оставшийся без ответа вопрос никак не выходил у него из головы.

— И все-таки, Яна… — осторожно переспросил он, возвращаясь к недовысказанному. — Может быть, скажешь — почему?

— Экий вы настырный, инспектор.

— У меня работа такая.

— У моего мужа когда-то была точно такая работа. Ты в курсе, чем это закончилось?

— Нет, — как можно равнодушнее сказал Купцов.

— Вот только не ври мне, Лёня! Ни за что не поверю, что за всё это время ты так и не удосужился изучить мою изнаночную и подноготную. В противном же случае — грош вам цена, господа инспекторы.

— Ну, я единственно знаю, что он, вроде как, работал у Брюнета. И что его… хм… убили?

— Да. Он работал на Брюнета и занимался примерно тем же, чем отныне занимаетесь вы с Петрухиным. Вот только времена тогда были — не чета нынешним. Тогда Виктор Альбертович еще только пытался зайти на вологодский заводик, коему впоследствии суждено будет стать базовым предприятием «Магистрали». И вот в один совсем не прекрасный день Брюнет отправил Севу на стрелку с местными архаровцами. — Голос Яны звучал сейчас отрешенно, бесстрастно. — Приказал оружия не брать, так как вопрос решался якобы самый заурядный. Вот только противоположную сторону об этом в известность почему-то не поставили… Лёня, будь любезен, закрой дверь поплотнее… Спасибо. И дай мне, пожалуйста, сигарету.

— Ты же не…

— Дай. Мне. Сигарету! И зажигалку.

Купцов покорно выложил на стол затребованное. Асеева неумело, слегка закашлявшись, прикурила, после чего продолжила невеселый рассказ.

Вернее — завершила оный:

— Так я осталась без мужа, вдобавок беременная. А еще через месяц — и без работы.

— А почему без работы?

— Когда наше УСБ узнало, что муж погиб в результате «бандитской разборки», меня вычистили из органов. Конечно, они не имели законного права так поступить. Поэтому просто создали вокруг меня такую «надлежащую» атмосферу, что я уволилась сама.

— Ты служила в милиции? — потрясенно переспросил Леонид.

— Господин инспектор! — сердито прикрикнула на него Асеева. — Я ведь, кажется, просила вас…

— Но я в самом деле не знал! Честное слово!

И это было чистой правдой. После того, как на днях Петрухин вправил напарнику мозги, Леонид отказался от былого намерения собрать «информационное досье» на любимую женщину.

— Да, служила. Вольнонаемной в юридической службе при ОВО, — горько подтвердила Яна. — В течение нескольких месяцев пыталась найти хоть какую-то работу, но с грудным ребенком никто брать не хотел. Отчаявшись, наплевала на гордость и принципы и обратилась за помощью к Брюнету, который предложил мне должность юрисконсульта. Наверное, я должна быть ему за это благодарна? — риторически вопросила Асеева, изо всех сил стараясь говорить бодро. — Вот только я — НЕ БЛАГОДАРНА!.. Знаешь, порой я физически не могу переносить его присутствие. Мне кажется, он догадывается об этом, вот только вида не подает. Виктор Альбертыч у нас — о-о-очень деликатный мужчина, — последнюю фразу Асеева произнесла с плохо скрываемой злостью.