Решальщики. Перезагрузка - [16]
К слову, так оно и вышло. В смысле действительно «явился» и «не застал». Но не «кого-нибудь», а персонально Купцова.
— Здоро́во! — со скамейки навстречу поднялся… Петрухин. — Как отбомбился, майор? Жертвы, разрушения есть? Честно говоря, задубел тут, тебя дожидаючись.
— Оп-па! Ну здорово, капитан… Каким ветром?
— Холодным, Лёня. Да еще и с дождем. Трубка у тебя отключена, в хату — суровая сестрица не пущает… Вот, приходится, как последнему лоху, на лавочке отсвечивать.
— Ах да, вы же не знакомы! А Ирка у меня барышня бдительная. Сам воспитывал, — улыбнулся Купцов и машинально осмотрелся. — А где ты свою «ласточку» оставил? Я к тому, что хотя бы в машине дожидался.
— А «ласточка моя», Лёня, с весной улетела, — помрачнел лицом Петрухин. — Только не в сени, а строго в противоположную сторону. И не одна, а с лапочкой внутри.
— Не понял? Это ты про Натаху, что ли?
— Про нее.
— Вы чего, поссорились?
— Все хужее, друг мой Горацишвили. Все гораздо хужее.
— Да ну?! Не может быть!
— Ага… Он долго думал «быть не может», пока в говно не ткнули рожей!.. Вишь как: раньше барышень кавалеры на тройках похищали. А теперь барышни деловые стали — сами за вожжи берутся. И — к кавалеру. С лихим посвистом… Впрочем, не все так плохо. Тоскливее было бы остаться при машине, но без крыши над головой.
— Да-а… Дела-а… — посочувствовал Купцов. — Ладно, пошли, что ли, греться? Хотя… Надо бы, наверное, сначала в магазинчик заскочить. За сугревом.
Петрухин глянул на старого приятеля с оттенком снисходительного превосходства:
— Спокуха, майор! Экс-уголовный розыск всегда готов дружески протянуть свою волосатую лапу экс-следствию. Держи! — Он протянул Купцову тот самый пакет, в который Леонид, не удержавшись, тут же заглянул.
— Однако! Широко живешь, Димитрий Борисыч! Никак умудрился к сытной денежной титечке присосаться?
— Не без того. К слову, ежели будешь вести себя хорошо и станешь во всем слушаться дядю Диму, может, и тебе кусманчик обломится.
— Тогда чего ж мы тут — мокнем, время теряем?! Двинули! — Леонид приложил магнитный ключ к панели домофона, и дверь подъезда отчаянно заверещала. — Знаешь, Димон, с тобой я готов вписаться в любую делюгу. За исключением, разумеется, мокрухи… Хотя… Если в качестве объекта ты предложишь мне судью Устьянцеву — тут вполне возможны варианты… А вообще — чертовски рад тебя видеть, старина!..
…Полтора часа спустя на маленькой, вытянутой более вверх, чем вширь (старый фонд! Потолки — о-го-го!), насквозь прокуренной кухне Купцов взялся за кольцо под абажуром лампы и опустил ее пониже. Усеченный конус света захватил в яркий круг стол, а остальное пространство скрылось в тени. И кухня сразу стала как будто уютней. В центре стола, хаотично заставленного пивными банками и тарелками с закусочной снедью, лежал лист бумаги, наискось рассеченный шариковой ручкой… Просто и выразительно, в духе раннего Кандинского.
Чутка захмелевший Купцов вытер салфеткой жирные от скумбрии холодного копчения пальцы, снова взял ручку, начертил неровный квадрат, окрестив его «Магистралью», и размашисто разбросал по углам надписи: «охранник», «Тищенко», «Строгов», «X». При этом фамилии Тищенко и Строгова расположились напротив друг друга — по диагонали…
— …резюмируем: твой старый знакомый Витя Голубков, он же Брюнет, сумел организовать серьезную фирму. У истоков которой с ним стояли два его земляка — Игорь Строгов, в прошлом морской офицер, и Алексей Тищенко — пэтэушник с криминальной подкладкой и говорящим прозвищем Нокаут. Начинали, как водится, с элементарного воровства…
— Сейчас, со слов Брюнета, работают легально, добросовестно и даже платят налоги, — уточнил Петрухин, памятуя о былой щепетильности приятеля и его нетерпимости к «врагам трудового народа».
— Ты смотри какие порядочные ребята! — ухмыльнулся на эту ремарку Леонид. — Далее… Между Строговым и Нокаутом наметился конфликт. Якобы они не поделили старенький казенный микроавтобус: тот принадлежал фирме, и Нокаут хотел его выкупить, а Строгов был против.
— Если точнее, они разошлись в оценке этого хлама.
— Да-да, я помню. В воскресенье, 24 апреля, они встретились в офисе. Причем Строгов, похоже, побаивался этой стрелки, а потому привел с собой человечка, которого мы обозначили как Икс. Спустя всего минуту прозвучал выстрел.
— По версии Строгова, Тищенко повел себя агрессивно, достал помповое ружье. Мистер Икс это ружье вырвал и в процессе борьбы застрелил завхоза.
— Почему завхоза? — удивился Купцов. — Ты же говорил, что Тищенко — замдиректора?
— Он, конечно, был оформлен замом. Вот только какой из него, на хрен, заместитель генерального, с пэтэушным-то образованием?
— А, понял… Хорошо, едем дальше. Вскоре прозвучал второй выстрел… Сразу после него Строгов и Икс, прихватив охранника с собой, покинули офис, в котором остался только одинокий тепленький трупик завхоза. Примерно сутки Строгов отсутствовал, дома не ночевал, на звонки не отвечал — мобильник его был выключен. Потом он явился в милицию, наврал с три короба, был задержан на десять суток и сегодня отпущен на подписку. Так?
— Поздравляю вас, господин бывший следователь, — прекрасное резюме! Ну и что ты обо всем этом думаешь?
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
Мог ли в самом страшном сне представить себе журналист Андрей Обнорский-Серегин, что на пути всемогущего криминального авторитета, Антибиотика, встанет загадочная и очаровательная израильтянка Рахиль Даллет, обладательница странного медальона, с каждой изполовинок которой на него будут глядеть из прошлого знакомые лица. Что для него самого женщина эта станет больше, чем жизнь, а ее прошлая страшная жизнь войдет в его мозг как нож, и, как призыв к… войне.
Царское Село – идеальное место для воскресной экскурсии или свадебной фотосессии. И вместе с тем – для жестокого ритуального убийства… Ранним июньским утром глазам парочки велосипедистов предстало жуткое зрелище: Царь-ванна, полная мутной ржавой воды, а в ней окровавленный труп пожилого мужчины без лица с выжженным на груди клеймом. А рядом на стене – послание, содержащее намек на имя следующей жертвы… Следователь Валерий Самсонов должен разгадать этот шифр в кратчайшие сроки, иначе умрет еще один невинный человек.
Книга основана на личном участии автора в судебно-следственной работе. Он занимал должность судмедэксперта в течении 19 лет — в период с 1953 по 1966 год. В книге описаны реальные события.
Имя Эдгара Уоллеса пронизывает криминальную литературу начала двадцатого века как поток, который оказывается намного глубже и шире, чем, на первый взгляд, мы могли бы представить. Для многих Хэйнс, известный как Ганнер (Стрелок), не преступник, а джентльмен неортодоксальных методов. Для Скотланд-Ярда он один из самых опытных воров в мире. Ганнер и Люк Мэддисон принадлежат совершенно разным мирам, ведь Люк — респектабельный банкир имеющий очаровательную невесту… Но Люк сделал одолжение Ганнеру, которого тот никогда не забудет, поэтому, когда у банкира возникают проблемы, Ганнер решает вмешаться, чтобы вытащить своего знакомого из его кошмара…
«Грейс, — сказал он, — Я применю против этого мерзавца Стедленда метод Четырех!». Но судья признает виновным самого Джеффри Сторра, а не Стедленда... Когда жена Сторра Грейс покидает суд, два иностранных джентльмена представились ей. Он и его компаньон — даже не друзья ее мужа, но… Правосудие потерпело неудачу, но вмешались Четверо Справедливых. Они будут использовать свои собственные законы для защиты невинных и будут выносить свои собственные приговоры. Злу не может быть никакого оправдания.
«Пернатая змея» — роман выдающегося британского писателя и драматурга Эдгара Уоллеса (1875–1932). Молодой спекулянт Крюв и его подруга-актриса Элла Кред получают странные визитные карточки, на которых нарисована пернатая змея и предупреждение, после чего следует цепь ограблений. Уоллес Эдгар — популярный автор детективов, прозаик, киносценарист, основоположник жанра «триллер». Эдгар Уоллес Ричард Горацио — автор множества трудов: «Ворота измены», «Фальшивомонетчик», «Бандит», «Дюссельдорфский убийца», «Тайна булавки», «Зеленый Стрелок», «Лицо во мраке», «У трех дубов», «Мститель», «Шутник» и других.
Марк Линг совершенно не походил своим внешним видом на человека, избравшего специальностью вооруженные налеты, укрывательство и сбыт краденых драгоценностей. Высокий, красивый, всегда прекрасно, даже изысканно одетый, он ничем не отличался по наружности от обыкновенного лондонского джентльмена… Рассказ из сборника «В паутине преступлений».
Отдел собственной безопасности, сокращенно ОСБ, — одно из самых закрытых подразделений МВД и одно из самых непопулярных в системе. Ведь его сотрудники охотятся за оборотнями в погонах. Эта охота непредсказуема и может быть смертельно опасной. А если между охотником и оборотнем возникают неформальные отношения, вообще выходит из-под контроля.Сотрудница ОСБ Ольга Горина получает информацию, что оперативник территориального отдела полиции Кирилл Копейкин причастен к убийствам крупных наркодилеров. Начав разработку, она ближе знакомится с Копейкиным и затевает неожиданную игру, не догадываясь, что сама уже является частью еще большей игры.
«Решальщики» вынуждены работать на легализовавшегося криминального авторитета. И решать вопросы им приходится как с представителями уголовного мира, так и с хозяевами крупного бизнеса.Впрочем, жизнь показывает, что вторые не столь далеко ушли от первых.
Мелкий чиновник из Москвы и следователь Следственного комитета по Калининграду не являются образцами честности. Первый проворачивает аферы в судебных коридорах, второй не прочь подработать контрабандой бриллиантов. По воле судьбы им приходится поменяться местами, и жизнь не только их, но и целого города становится с ног на голову.