Решальщики. Движуха - [86]

Так за методическими наставлениями-разговорами они добрались до первого перевалочного пункта. Где, выгрузив «полицейского и вора» на привокзальной площади, микроавтобус рванул в направлении Митрофаньевского шоссе. Имея в запасе невеликую фору перед железнодорожным, а следовательно, идущим без пробок и светофоров транспортом.

* * *

— Блин, Витя! Ну сколько можно за это жевать?.. А я тебе еще раз говорю: не с твоим носом мышей ловить!.. Да не глумлюсь я!.. Все, закрыли тему!.. Естественно, будем. И на связи, и держать в курсе… Да… Пока.

Петрухин скинул звонок и матюгнулся.

— Что, снова в ночной дозор напрашивался? — догадался Купцов.

— Ага. Свербит у него, понимаешь, в одном месте. Типа, спит и видит: как бы еще разок сменить костюм босса от хуги босса на «песчанку» командира спецназа.

— Тогда уж, скорее, на спинджачок. Цвета малинового звона на заре.

— Да тут не в фасоне и не в расцветке дело, — досадливо поморщился Дмитрий. — Я ему русским языком с самого начала объяснил, что с его портретом, известным всему прогрессивному человечеству — начиная от постояльцев «Крестов» и заканчивая читателями книги «Бандитский Петербург», отныне можно появляться исключительно на светских раутах и по телевизору. И уж всяко не в местах, планируемых для проведения оперативно-розыскных мероприятий.

— А он?

— А он встал в третью балетную, она же — баранья, позицию и заявил, что вызов был брошен персонально ему. Дескать, если он не подскочит в Сергиевку, то серьезные люди получат основания говорить о том, что Витька Брюнет приссал и, чтобы тянуть мазу за себя любимого, «шестерок» отправляет.

— Стесняюсь уточнить: а «шестерки» в данном контексте — это?..

— Не стесняйся. Это именно то, о чем ты подумал… Ладно, кажись, я его сейчас все-таки дожал/убедил. Хотя… с этим рейнджером в законе все равно заранее ничего нельзя просчитать.

— Это точно…

Какое-то время решальщики молчали. Каждый о своем. Купцов, как нетрудно догадаться, о Яне. А вот Петрухин…

— И все-таки, Лёнька, почему этот самый анонимный доброжелатель озвучил Вите время 23:30?

— Да я уже весь мозг себе изгрыз, размышляя об этом.

— И каковы результаты?

— Окромя изгрызенного мозга — пока никаких, — честно признался Купцов.

— Но ведь в этом должен быть какой-то потаенный смысл?

— Безусловно. «Я понять тебя хочу, / Смысл я в тебе ищу».[32]

— Красиво сказал.

— Это не я — Пушкин.

— Да? Надо же… Э-э-э, брателло! Ты того… После станешь разговоры разговаривать, — заворчал Дмитрий, реагируя на попытку коллеги оживить мобильный телефон. — А сейчас давай-ка лучше притопи по трассе. Обеими, так сказать, руками и ногами.

— Да я буквально один нанозвоночек! — взялся оправдаться Леонид.

— А тебе не кажется, дружище, что продолжать контролировать единоутробную сестрицу, перешедшую из статуса школьницы в студентку СПбГУ, это есть проявление особо циничной формы недоверия?

— А я не Ирке, я хочу Яне позвонить. Узнать, как там у нее дела сегодня.

— Нормально дела. Врач сказал, что повторная операция, скорее всего, не потребуется.

— А ты откуда знаешь? — насторожился Леонид.

Петрухин сообразил, что брякнул лишнего и нехотя пояснил:

— Да я… В общем, был сегодня утром в тех краях. Вот и заглянул. На… наноминуточку.

Купцов резко переменился в лице и, стараясь за суровостью скрыть досаду, довольно жестко вопросил:

— Я ведь тебя еще на «Океане» предупреждал, чтоб ты не совался на чужие грядки?

— Странно, а мне казалось, что у нас с тобой грядки общие?

— Тебе именно что «показалось». Ясно?!

— Куда уж яснее, — миролюбиво улыбнулся Петрухин.

— И, пожалуйста, давай без этих твоих ухмылочек! — не оценил «миролюбия» Леонид. — Я тебе на полном серьезе говорю!

— Ты меня еще укуси, Отелла, блин, мавританская! Еще раз, он же последний, повторяю: никаких видов на твою Яну у меня нет. И вообще — она не в моем вкусе. Ибо — дюже умная и по этой причине дюже дерзкая. А я люблю глупых и покладистых. Осознал?.. Молчание — знак согласия. На этом тему закрыли, а для верности — зарыли. Всё, не мешай моему мыслительному процессу. — С этими словами Дмитрий развернул листок с выведенным из Интернета расписанием пригородных поездов и опять углубился в его изучение.

Ну да, изучай не изучай, но очередная непонятка с «потаенным смыслом» словно нарочно бросалась в глаза и, как фигурально выразился Купцов, «грызла мозг». Дело в том, что ближайшая к озвученным Бажановым цифрам «23:15» электричка, та самая, которой в данный момент ехали Шалимов с Гордеем, прибывала на платформу «Сергиевка» в 22:57. Исходя из чего представлялось логичным назначить временем встречи 23:00. Тем не менее затейнику Павлу Тимофеевичу зачем-то понадобился временной, почти двадцатиминутный, люфт, в течение которого Кириллу предписывалось тупо отсвечивать на платформе под щитом расписания. И сей не поддающийся разумному объяснению факт, мягко говоря, настораживал. Непознанное — оно такое. В смысле завсегда напрягает и тяготит.

Единственное более-менее разумное пришедшее в голову Петрухину объяснение заключалось в том, что человек, намеревающийся встретить и проводить Гордея на подпольную хату, точно так же должен был добраться до платформы электричкой. Только не городской — а встречной, идущей из Ораниенбаума через Петергоф. Согласно расписанию, та прибывала в Сергиевку аккурат в стык — в 23:12.