Репортаж из бездны - [11]

— Вот и не будь гостем на собственной земле! — воскликнула Ненек. — Главней нас тут нет, понял?

Афсал смотрел на мать, не узнавая.

— Тихое небо — колыбель грома, — улыбнулся он.

— Приходит пора и грому греметь! — Ненек распахнула дверцы шкафчика и из глубины достала прекрасный, хотя и устаревшего образца пистолет.

— Ой! — взвизгнула Моми. — Дай посмотреть!

— Почему посмотреть? Дарю!

Ненек передала пистолет дочери, а сама опять порылась в шкафчике и вынула другой пистолет.

Афсал не находил слов:

— Эт-то же, эт-то… Ахмад, здесь все вооружены!

— Ну, женщины! — замахал руками Ахмад. — Берите и меня в отряд!

— Собаки кусают трусливых! — заключила свое выступление старая Ненек.

— Не говори плохо о собаках, — сказал Афсал.

Утром следующего дня генерал Лим в своих апартаментах принимал рапорты. Он стоял возле широкого письменного стола, и все присутствующие тоже стояли. Народ тут был в основном немолодой, но решительный.

— Я доволен! — чеканил генерал Лим, обращаясь к сухопарому полковнику и майору Базлуру, который один был здесь в гражданском. — Университет нам пока не нужен. Хороший переворот всегда кое-что переворачивает.

— Информирую, — вставил Базлур. — сегодня на стенах университета обнаружены фотографии тех, кто вчера пострадал.

— Именно — пострадал! — кивнул генерал. — Никаких «убитых», «казненных», «расстрелянных». Только «пострадавшие» и еще — «пропавшие без вести». Мы власть мирная, мы пришли с любовью и миром. В этом — корень нашей пропаганды… — Он помолчал и вдруг добавил: — Я сегодня не спал.

— Я тоже, — с подобострастной готовностью отозвался сухопарый полковник.

— А он спал! — Палец генерала уткнулся в грудь Базлуру.

— Но я…

— Молчите! Вы проспали тех, кто расклеивал фотографии!

— Пятерых уже взяли… — попытался оправдаться Базлур.

— Пятерых?! Взять двадцать! Двести!.. Что в порту?

— Порт контролируют мои части, — выступил вперед другой полковник.

— Да?

— Большую часть порта! — поправился он.

— А что в меньшей части?

— Пакгаузы, примыкающие к поселку, пока в руках докеров, временно…

— Задача ясна? — спросил генерал.

— Так точно!

— Верю… И запомните, — генерал обратился ко всем сразу, — строгий контроль за информацией. Иностранную прессу мы изолируем. Нашу тоже. Любой свидетель со стороны — наш враг. Наведем порядок, а потом о нем расскажем. Мир будет следить за каждым нашим шагом… Наше выступление не моя только инициатива. Это, надеюсь, ясно? Скоро поступит большая партия оружия от друзей, мне обещали. Нам помогли сейчас и гарантируют поддержку в дальнейшем. Так не обманем же тех, кто на нас надеется… Идите!

Военные дружно вывалились из кабинета. Базлур остался.

— Что? — мягко, как своего, спросил генерал.

— Доклад контрразведки готовлю к девятнадцати ноль-ноль.

— Приходи…

— Мелкий вопрос, генерал. А может быть, не мелкий. Я тут прижал одного парнишку… — Генерал удивленно посмотрел на Базлура: — Вы о нем слышали. Афсал Деман, чемпион мира в подводном плавании.

— Ну, Афсал Деман! — Генерал сделал жест, означавший: кто же не знает Афсала Демана?

— Я хочу, чтобы он выступил в поддержку нашего генерала.

— Ты хочешь. А он?

— Он пока не очень. Но — работаем. Убрали отца, брата и одну юную особу. Он выступит.

— Это хорошо. Действуй. Кстати, поищи этих двух, волосатые такие, их все по телевидению показывали, поют… Тоже бы привлечь — их слушают…

— Их фотографии были на стене университета, — доложил Базлур.

— Жаль… Ну, дьявол с ними… А идея у тебя верная, иди!

На той стороне кампонга, что обращена к морю, под навесами виднелись перевернутые лодки. Лодки, баркасы разных размеров и форм борт к борту как бы устилают и воду у берега. Носами они притянуты к легким пирсам-мосткам.

Рядом с навесами — небольшой жилой дом с пристройкой-верандой. У стены дома — большая черная жаровня, возле которой хлопочут две женщины в пестрых соронгах. А в центре пристройки, за дощатыми столами, уставленными батареей пивных бутылок с этикеткой «Гинесс», расположилась большая компания.

Был здесь хромоногий Педро Гонсалес, худой и нервный, два брата — Хван и Мин, оба желтолицые, оба с плоскими широкими носами, были рабочие порта и рыбаки, Ахмад с Афсалом и еще тот самый мальчик, что не пропустил машину Афсала и Селины к баррикаде. Теперь на плече его сидела большая жирная мангуста. Центром компании был Мада Сумар — старше остальных, грудь колесом, живот навыкате, лысый, на широком лице выделяются толстые алые губы, которыми он без устали обсасывает мундштук маленькой кривой трубки.

— Эй! — крикнул мальчик, стараясь обратить на себя внимание. — Хотите, я вам кобру покажу?

— А где ты возьмешь кобру? — усмехнулся Мада Сумар.

— Вот здесь! — и мальчик потряс мешком, который выдернул из-под табуретки.

— Ну, покажи, — разрешил Мада Сумар.

— Хотите, мангуста придушит кобру? Только пусть тогда Афсал даст мне автограф, на фотографии. — И мальчишка вынул из-за пазухи открытку с портретом Демана.

Потом бесстрашно вытянул из мешка кобру. Глаза мангусты налились кровью, усы заходили ходуном, она учуяла добычу. Мальчишка свистнул, и мангуста кинулась на кобру. Короткая схватка закончилась ее победой — кобра была придушена.