Репетитор - [102]

Шрифт
Интервал

Он засмеялся:

— Теперь моя очередь.

— Твоя очередь?

— У меня тоже есть парочка вопросов к тебе.

— О чем?

— О Брэндоне. Я немного за него волнуюсь.

— Почему?

— Вчера, по дороге в Нью-Йорк, он рассказал мне кое-что, что расстроило меня.

— Да?

— Не знаю, говорил ли он тебе.

— Что за история?

Он взглянул на нее и снова полез в карман. Опять собрался курить? Но он ничего оттуда не достал.

— Эта история касается обыска его шкафчика.

— Да, он что-то такое говорил.

— Ты не помнишь, что именно?

Руби пристально посмотрела на него. Всего на мгновение. Было нелегко смотреть в глаза Джулиана — он такой умный, правда, в том нет его вины. Прежде чем отвести глаза, она вспомнила, что говорила Брэндону накануне вечером, когда она была совсем больна. Может, она и сейчас еще не выздоровела, но она явно чувствовала себя гораздо лучше. Вчера она находилась в каком-то странном состоянии и говорила как-то совсем по-взрослому. По крайней мере ей так казалось. Сегодня она снова была прежней Руби. Но это неважно. Она сказала Брэндону: «Этот человек станет расспрашивать тебя. Но он будет вести себя очень хитро».

— Ты не замерзла?

— Нет.

— Температура есть?

— Нет.

— Ты вздрогнула.

— Я в порядке.

Все дела, которые она расследовала, перепутались у нее в голове. Ей нужно подумать.

— Я просто беспокоюсь о Брэндоне. Естественно, на все, что ты скажешь, распространяются условия договора о пожаре.

О пожаре? Наконец до нее дошло.

— В смысле, ты никому не расскажешь?

— Именно так.

Он тогда так поступил, а ведь она чуть не спалила дом. Вдруг ее кинуло в жар. В голове опять все начало путаться, как в состоянии наркотического опьянения. Чего там касалась проблема с итальянским? Может быть, она что-то перепутала? А что там у нас насчет курения? Она совершенно ни в чем не могла разобраться. Это наваждение какое-то.

— Честно говоря, об этом и сказать-то нечего. Брэндон говорит, они регулярно устраивают обыски.

— И вспарывают подкладки?

— Они знали, что делали.

— Итак, он тебе все рассказал?

— Да.

— Он не знает, что они искали?

— Должно быть, наркотики.

— Что за наркотики?

Руби пожала плечами.

— Ты помнишь наш разговор в кафе?

— Угу.

— Ты сама заговорила о крэке.

— Да, верно.

— По собственной воле.

— Да.

Молчание. Только по телевизору что-то бормотали, а на экране мелькали какие-то цифры, касающиеся фондовой биржи. Два парня разговаривали про цемент.

— Что меня поражает, так это то, что они искали целенаправленно. Как ты думаешь, может, там, под подкладкой, действительно был зашит крэк?

Джулиан был немало озадачен. Она никогда не видела у него такого выражения. Если бы она увидела подобное выражение на чьем-либо другом лице, она бы сказала, что оно выражало злость. Озадачен. Она вспомнила, что она говорила об этом: «Он сейчас должен быть очень озадачен тем, что его план не сработал».

Руби отхлебнула воды. Ей было не очень хорошо. Все ее чувства и мысли относительно Джулиана перемешались. Он всегда был так мил с ней, веселил ее, ценил Шерлока Холмса, разговаривал с ней, как со взрослой, но эта его фраза «Думай, что говоришь»? «Да, под подкладкой был крэк, — очень хотелось сказать ей. — Я нашла его и вынула оттуда. Помоги нам выяснить, кто его туда положил. Что происходит, Джулиан?»

Руби чуть не сказала все это, но не смогла. Почему? Причиной тому не был итальянский (она не была большим специалистом в языках и знала только английский, а также могла понимать багамский английский). Дело не в курении. Ее это вообще не касалось. Дело было в чем-то другом, в какой-то мелочи, которым так много внимания уделял Шерлок Холмс: «Думай, что говоришь». Он обидел ее. В первый раз. Она простила ему эту обиду, но не забыла о ней.

30

— Нет, — сказала Руби.

— Нет? — переспросил с удивлением Джулиан, словно Руби употребила слово на незнакомом ему языке. Он пожал плечами.

— Там не было крэка. Там никогда не было крэка.

Она посмотрела Джулиану в глаза, по крайней мере попыталась. Он не поверил ее словам.

— Может быть, я кое-что преувеличивала там, в кафе. Как выяснилось, Брэндон не имеет никакого отношения к крэку, да и к наркотикам вообще. Он всего лишь пару раз пробовал, — выпалила она.

— Это он тебе сказал?

— У меня нет повода ему не верить.

— Да, он твой брат.

— Отчасти из-за этого. Посмотри, какие успехи он делает в школе. Разве наркоман на такое способен?

— Наркоман, которому помогаю я, способен.

Эта фраза просто убила ее.

— Так ты думаешь, что Брэндон наркоман?

— Нет, конечно. У тебя что, монополия на преувеличения?

— Нет, — ответила Руби. Может, она его не так поняла?

Она встала, прибрала на столе и заодно привела в порядок мысли.

— Ну, раз мы оба преувеличиваем, давай-ка прекратим волноваться из-за Брэндона.

Она загрузила посуду в посудомоечную машину и вдруг обратила внимание на миску с водой, стоявшую на полу для Зиппи. Там есть его ДНК. Может быть, когда-нибудь его можно будет клонировать. Это будет стоить больших усилий, и все они будут напрасными. Ей нужен настоящий Зиппи.

— Договорились, — сказал Джулиан у нее за спиной.

Она услышала, как звякнула чашка, когда он поставил ее на блюдце.

— Ну, какие у тебя планы? — спросил он.


Еще от автора Питер Абрахамс
Тропою грома

Роман хорошо известного у нас южноафриканского писателя Питера Абрахамса «Тропою грома» — история любви «цветного» (так называют южноафриканские расисты людей смешанного происхождения и индийцев) Ленни Сварца и белой Сари Вильер. В условиях господства расистского режима эта любовь не может не кончиться и кончается трагически. Оба главных героя погибают с оружием в руках. Их гибель обретает высокий смысл призыва к активной борьбе с расизмом.Роман открывает собой типологизированное издание лучших произведений африканской литературы.


Чужая вина

Захватывающий психологический триллер. Когда-то Нелл Жарро дала по казания против Элвина Дюпри по прозвищу Пират. Он сел в тюрьму, а она вышл замуж за следователя, который вел это дело. У них счастливая семья и прекрасная дочь — но внезапно все изменилось…


Живущие в ночи. Чрезвычайное положение

В сборник включены романы известных южноафриканских писателей Питера Абрахамса «Живущие в ночи» и Ричарда Рива «Чрезвычайное положение». Эти произведения, принадлежащие к лучшим классическим образцам литературы протеста, в высокохудожественной форме отразили усиливающийся накал борьбы против расизма. Занимательность, динамизм повествования позволяют рассматривать романы как опыт политического детектива.


Живущие в ночи

В сборник включены романы известных южноафриканских писателей Питера Абрахамса «Живущие в ночи» и Ричарда Рива «Чрезвычайное положение». Эти произведения, принадлежащие к лучшим классическим образцам литературы протеста, в высокохудожественной форме отразили усиливающийся накал борьбы против расизма. Занимательность, динамизм повествования позволяют рассматривать романы как опыт политического детектива.


Во власти ночи

«Во власти ночи» — роман, посвященный не только зверствам белых расистов ЮАР, о чем написаны уже десятки книг. Книга Абрахамса обращена ко всему подпольному Сопротивлению ЮАР с призывом сплотить организацию Сопротивления, построенные по расовым признакам, преодолеть все предрассудки цвета кожи. В этом основной смысл романа.Е. ГальперинаОпубликовано в журнале «Иностранная литература» №№ 6–7, 1968.


Горняк. Венок Майклу Удомо

В книгу включены ранние романы известного африканского писателя Питера Абрахамса, повествующие о социальных и политических проблемах ЮАР и других стран континента.


Рекомендуем почитать
Лучшая Сделка

Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.


Девонширский Дьявол

В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.


Люди гибнут за металл

Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.


Место вдали от волков

Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.


Предвестник землетрясения

«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.


Приставы богов

Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.