Репатриация перемещённых советских граждан [заметки]

Шрифт
Интервал

1

По данным Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников (ЧГК), оккупанты угнали на принудительные работы около 4,3 млн советского гражданского населения (История СССР с древнейших времен до наших дней. М., 1973. Т. 10. С. 390).

2

Всего в немецкий, финский и румынский плен попало около 6,3 млн человек (включая пленных ополченцев, партизан, бойцов спецформирований различных гражданских ведомств, самообороны городов, истребительных отрядов и т.п.), из них 3,9 млн не дожили до конца войны. Лица, взятые в плен итальянскими, венгерскими и словацкими войсками, передавались Германии и учтены в немецкой статистике. В немецкий плен попало 6,2 млн (в 1941 г. — 3,8 млн, в 1942 — 1653 тыс., в 1943 — 565 тыс., в 1944 — 147 тыс., в 1945 г. — 34 тыс.), в финский — 64,2 тыс. и в румынский — свыше 40 тыс. (См.: Дугас И. А., Черон Ф. Я. Вычеркнутые из памяти: Советские военнопленные между Гитлером и Сталиным. Париж, 1994. С. 59, 399; Полян П. М. Жертвы двух диктатур: Остарбайтеры и военнопленные в третьем рейхе и их репатриация. М.; 1996. С. 65, 71). Из 2,4 млн выживших военнопленных 0,7 млн находились на бывшей оккупированной территории СССР и не являлись для страны демографической потерей. Остальные 1,7 млн уцелевших военнопленных пребывали за границей, из них к середине 1947 г. по репатриации было возвращено в СССР около 1550 тыс. (91%) и свыше 150 тыс. составили невозвращенцы (9%).

3

Статистика этого контингента не велась, а те данные, которые имеются в немецких источниках, не разработаны и не обобщены. По нашим оценкам, их было не менее 700 тыс. Впоследствии они составили большую часть «второй эмиграции».

4

В соглашениях СССР с США и Великобританией был зафиксирован принцип взаимной обязательной репатриации. Оказавшиеся в советских зонах американские и английские граждане подлежали обязательной выдаче США и Великобритании, независимо от их желания. В 1945–1946 гг. СССР в порядке взаимной обязательной репатриации передал 24 544 англичан и 22 481 американца. Соглашение, аналогичное Ялтинским, 26 июня 1945 г. было заключено с Францией, и в период 1945–1951 гг. из СССР и советских оккупационных зон за границей было репатриировано 313 368 французов (включая пленных эльзасцев и лотарингцев), из них 310 030 — до 1 марта 1946 г. (ГА РФ. Ф. 9526. Оп. 4а. Д. 1. Л. 229–230; Д. 7. Л. 135–139).

5

В период работы Ялтинской конференции (4–11 февраля 1945 г.) союзники еще не признали новых границ СССР и для них основополагающим критерием в определении круга лиц, подлежащих обязательной выдаче советским властям, являлось проживание до 1 сентября 1939 г. на территории СССР в его границах до этой даты. На Потсдамской конференции (17 июля — 2 августа 1945 г.) США и Великобритания официально признали новую западную границу СССР, но о распространении на «западников» принципа обязательной репатриации никакого решения не было принято. В последующем англо-американцы в определении понятия «советские граждане» применительно к перемещенным лицам продолжали пользоваться критериями, которыми они руководствовались при заключении Ялтинских соглашений (например, в августе 1945 г. в ответ на требование советских представителей выдать насчитывавшую до 10 тыс. человек западноукраинскую дивизию СС «Галичина» англичане произвели проверку и установили, что только 112 человек из них являлись до 1 сентября 1939 г. подданными СССР. Их-то англичане и передали советским властям в порядке выполнения Ялтинских соглашений об обязательной репатриации, а всех остальных, поскольку они не отвечали указанному критерию, выдать отказались). После Потсдамской конференции все попытки советской дипломатии убедить бывших союзников, что перемещенные лица из числа жителей Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии являются советскими гражданами и к ним применимы Ялтинские соглашения в плане насильственной репатриации, успеха не имели (см.: Полян П. М. Жертвы двух диктатур… С. 200–201, 242).

6

Тем не менее в 1946–1947 гг. имели место отдельные факты насильственной выдачи англичанами и американцами советских перемещенных лиц в духе Ялтинских соглашений.

7

От обязательной репатриации советским руководством были освобождены две категории лиц, являвшихся к 22 июня 1941 г. подданными СССР: 1) бессарабцы и буковинцы, оформившие румынское гражданство (таковых было свыше 4 тыс.); 2) женщины, вышедшие замуж за иностранцев и имевшие от них детей (по нашим оценкам, в начале 50-х годов насчитывалось около 30 тыс. таких женщин).

8

В письме № 597/6 от 26 мая 1945 г. Л. П. Берия информировал И. В. Сталина и В. М. Молотова, что от англичан должно быть принято 40 тыс. человек, имея в виду красновских казаков. Никаких конкретных планов по их репрессированию тогда не существовало — они должны были пройти обычную для «спецконтингента НКВД» процедуру проверки и фильтрации. Предусматривалось направить их в лагеря, специально созданные в свое время для обслуживания угольной промышленности, в том числе 31 тыс. — в лагеря системы ОПФЛ (Кизеловский ПФЛ № 0302 — 12 тыс., Прокопьевский ПФЛ № 0315 — 12 тыс., Кемеровский ПФЛ № 0314 — 7 тыс.) и 9 тыс. офицеров и немецких инструкторов — в Прокопьевский лагерь № 525 системы Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ). Такое распределение означало, что казачьи офицеры рассматривались как «чужие» вместе со взятыми в плен немцами, венграми, румынами и т.д., а рядовые казаки приравнивались к «своим», т.е. к советским гражданам, проходившим в ПФЛ «госпроверку». Фактически же от англичан было принято 46 тыс. человек (включая членов семей), причем казачьих офицеров и немецких инструкторов оказалось меньше, чем ожидалось. Поэтому в Прокопьевский лагерь № 525 ГУПВИ было направлено только около 5,5 тыс. человек, а в лагеря ОПФЛ — 40,5 тыс., из них в ПФЛ № 0302 — 14 тыс., ПФЛ № 0314 — 9,5 тыс. и ПФЛ № 0315 — 17 тыс. (ГА РФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 191. Л. 125–126; Оп. 2. Д. 96. Л. 169).

9

Это не касалось перебежчиков. Под амнистию подпадали «нарушители» воинской присяги (из ее текста следовало, что военнослужащие ни при каких обстоятельствах не должны сдаваться врагу), которые, находясь в безвыходных ситуациях, сдались в плен (включая и тех, кто был пленен будучи раненным или контуженным). Именно такие «нарушители» составляли подавляющее большинство военнопленных.

10

Считаю своим долгом развеять имевший хождение в западной литературе миф о неких «расстрельных списках», «расстрелах» части репатриантов якобы сразу же по прибытии в советские сборные пункты и лагеря. Причем ни разу не было приведено какого-нибудь бесспорного доказательства, и эта версия целиком строилась на всякого рода предположениях, домыслах и слухах, которые даже косвенными уликами признать сложно. Особенно преуспел в этом мифотворчестве Н. Толстой в своей книге «Жертвы Ялты», вышедшей в 1977 г. на английском языке (переиздана в 1988 г. в Париже на русском языке). Сочиненные им басни о «расстрельных списках» и «расстрелах» подчас имели такую видимость правдоподобия, что даже видные профессиональные историки, как М. Геллер и А. Некрич, попались на эту удочку и, ссылаясь на Н. Толстого, вполне серьезно написали: «Часть бывших советских пленных, доставленных на английских судах в Мурманск и Одессу, расстреливались войсками НКВД тут же в доках» (см.: Геллер М., Некрич А. Утопия у власти: История Советского Союза с 1917 года до наших дней. M., 1986. С. 498). Разумеется, это утверждение бездоказательное и, более того, не соответствующее истине. Мною изучен весьма большой массив источников по проблеме репатриации советских граждан — достаточный для того, чтобы твердо заявить: «расстрельных списков» не существовало, это — миф! Для примера приведу ситуацию с распределением 9907 репатриантов, поступивших 6 ноября 1944 г. в Мурманск: 18 человек арестованы органами СМЕРШ (но не для расстрела, а для ведения следствия), 81 больной помещен в мурманские госпитали и все остальные (естественно, живыми) направлены по двум адресам в Таллинский спецлагерь № 0316 и Зашеекский ПФП в Карело-Финской ССР (ГА РФ. Ф. 9526. Оп. 1. Д. 21. Л. 10–11).

11

По состоянию на 1 января 1946 г. в ПФЛ и ИТЛ насчитывалось 228 018 человек спецконтингента (125 812 — в ПФЛ и 102 206 — в ИТЛ), в том числе в ИТЛ «Дальстроя» — 34 680, Прокопьевском ПФЛ — 16 658, Березниковском ПФЛ — 16 191, Воркутинском ИТЛ — 13 320, Норильском ИТЛ — 10 399 и остальной контингент — в ряде других ПФЛ и ИТЛ. Большинство этих людей в 1946–1947 гг. были направлены на 6-летнее спецпоселение. К 1 января 1948 г. численность содержавшегося в ПФЛ и ИТЛ спецконтингента снизилась до 2923 человек (ГА РФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 1265. Л. 1; Д. 1306. Л. 1).

12

Термин «репатриация» употребляется только в случае возвращения на родину из-за государственной границы, а при обратных переселениях из одних регионов в другие в рамках одного государства (в данном случае СССР) этот термин неприменим.

13

Сост. по: ГА РФ. Ф. 9526. Оп. 3. Д. 53. Л. 175; Оп. 4а. Д. 1. Л. 62, 70, 223.

14

Включая репатриантов-немцев (советских граждан), крымских татар, чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев и некоторых других, направленных на спецпоселение. Репатриированных из Финляндии ингерманландцев, вопреки обещаниям отправить их на родину в Ленинградскую область, насильственно расселили в Великолукской, Калининской, Ярославской, Псковской и Новгородской областях. В число направленных к месту жительства включены репатрианты, умершие в период нахождения их в лагерях, СПП, ПФП и т.д.

15

Прибывших к месту жительства репатриантов местные органы внутренних дел и госбезопасности обязаны были проверить на основании приказа НКВД-НКГБ СССР от 16 июня 1945 г. «О порядке проверки и фильтрации по месту постоянного жительства возвращающихся на родину репатриированных советских граждан». По состоянию на 1 сентября 1947 г., проверка считалась завершенной в отношении 1 981 411 человек (в это число входили более 1924 тыс. репатриантов и около 57 тыс. внутренних перемещенных лиц). На 1 627 590 человек из общего числа проверенных не было выявлено никаких компрометирующих материалов (82,1%), 21 617 арестовано (1,1%), 202 805 взято в агентурную разработку (10,2%) и еще 129 399 человек (6,6%) значились как «выбывшие по другим причинам». На указанную дату для того, чтобы считать, что приказ от 16 июня 1945 г. полностью выполнен, требовалось завершить проверку в отношении еще 56 761 репатрианта. Таким образом, в списки проверяемых на основании указанного приказа, по состоянию на 1 сентября 1947 г. вошли 2 038 172 человека (ГА РФ. Ф. 9408. Оп. 1. Д. 2. Л. 89–90; Ф. 9478. Оп. 1. Д. 667. Л. 215, 251, 254). Такое количество было на порядок ниже общего числа репатриантов и внутренних перемещенных лиц, направленных к месту жительства. Это объяснялось главным образом тем, что, во-первых, проверялись в основном только взрослые и, во-вторых, местные органы МВД-МГБ не считали репатриантами (за исключением «репатриированных из Прибалтики») граждан, которых мы условно называем внутренними перемещенными лицами, и не вносили их в списки на проверку на основании приказа от 16 июня 1945 г.

16

Разница между числом направленных к месту жительства к 1 августа 1946 г. и тем количеством, на которое имелись сведения о распределении по союзным республикам, составляет 32 381 человек. По-видимому, эта цифра адекватна числу умерших во время прохождения проверки и фильтрации в лагерях, СПП, ПФП и других сборных и проверочных пунктах.

17

В статистике репатриированных советских граждан из Германии имеются некоторые противоречия. Если исходить из числа поступивших к 1 июля 1952 г. из всех четырех оккупационных зон Германии (из советской зоны — 886 286, английской — 1 073 545, американской — 1 039 032, французской — 84 416), то в сумме получается не 3 222 545, а 3 083 279 человек. Недостающие 139 266 человек в источнике названы как прибывшие «из СПП и лагерей» (ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 86а. Д. 12345. Л. 82) без указания стран, откуда они были репатриированы. Причем из контекста ясно, что это, во-первых, не внутренние перемещенные лица и, во-вторых, не переданные союзниками, т.е. речь идет о людях, находившихся за пределами СССР в странах, где стояли советские войска. Мы включили эти 139 266 человек в число репатриированных из советской зоны оккупации Германии, исходя из того, что значительная их часть, безусловно, поступила из бывших германских территорий (Восточная Пруссия и другие), отошедших к СССР и Польше. В ходе дальнейшего исследования возможна корректировка этой статистики в сторону уменьшения на несколько десятков тысяч человек поступивших из Германии и соответствующего увеличения количества репатриированных из Польши, Чехословакии, Венгрии. Румынии.

18

Известны факты насильственного вывоза в СССР отдельных белоэмигрантов из Чехословакии и других стран, где стояли советские войска. Однако в документах ведомства Ф. И. Голикова эти лица нигде не вычленяются. По-видимому, они входят в общее число советских граждан, репатриированных из зон действия Красной Армии за границей.

19

Из этого числа 84 825 человек находились в Западной Германии, 18 891 — в западных зонах Австрии, 100 036 — в Англии, 50 307 — Австралии, 38 681 — Канаде, 35 251 — США, 27 570 — Швеции, 19 675 — Франции, 14 729 — Бельгии, 7085 — Аргентине, 6961 — Финляндии, 3710 — Бразилии, 2804 — Венесуэле, 2723 — Голландии, 2619 — Норвегии и 36 694 — в других странах (ГА РФ. Ф. 9526. Оп. 4а. Д. 7. Л. 5–6).

20

Ст. 193 не применялась даже к А. А. Власову. Он был приговорен к смертной казни по совокупности политических преступлений на основании ст. 58-1, 58-8, 58-9, 58-10 и 58-11 УК РСФСР (Правда. 1946. 2 авг.)

21

В литературе прослеживается тенденция расценивать рабочие батальоны НКО как якобы форму репрессии. На самом же деле лица, зачисленные в эти батальоны, вместе с направленными к месту жительства и призванными в Красную Армию составляли одну большую нерепрессированную категорию репатриантов. Рабочие батальоны — одна из форм оргнабора рабочей силы, явления в 1940-х годах в СССР обычного и заурядного. Через различные формы оргнабора рабочей силы в эти годы прошли многие миллионы советских людей, а не одни только репатрианты. Причем люди в массе своей совершенно справедливо воспринимали эти многочисленные мобилизации как суровую необходимость, вызванную обстоятельствами военного и послевоенного времени, а отнюдь не как наказание или репрессии. Задача же сведения части репатриантов в рабочие батальоны и отправки их в организованном порядке на предприятия и стройки состояла не в том, чтобы их якобы наказать, а в том, чтобы удовлетворить запросы промышленных наркоматов, испытывавших острейший дефицит рабочей силы. Поэтому следует признать предвзятым и не соответствующим истине фактическое приравнивание этих лиц к категории репрессированных граждан, данное в оценках двух комиссий в 1956 г. Комиссией во главе с Г. К. Жуковым, которой Президиум ЦК КПСС поручил разобраться с положением вернувшихся из плена бывших советских военнослужащих, а затем, в 1990-х годах, возглавляемой А. Н. Яковлевым Комиссией по реабилитации жертв политических репрессий (См.: Новая и новейшая история, 1996. № 2. С. 108). Репрессированными можно считать тех, кто после зачисления в рабочие батальоны впоследствии был арестован. По данным на 20 января 1947 г., органами контрразведки, госбезопасности и внутренних дел был «изъят» 18 761 репатриант из числа ранее прошедших через рабочие батальоны, из них 14 284 направлены в ПФЛ и на 6-летнее спецпоселение и 4477 арестованы (ГА РФ. Ф. 9478. Оп. 1. Д. 667. Л. 256–257).

22

Обе указанные комиссии — Г. К. Жукова и А. Н. Яковлева — чрезвычайно исказили и запутали вопрос о численности и составе репатриантов в рабочих батальонах НКО. В действительности до начала 1947 г., т.е. до того момента, когда рабочие батальоны были расформированы и прекратили свое существование, через них прошли около 660 тыс. репатриантов, в том числе примерно 370 тыс. военнопленных и 290 тыс. гражданских лиц (военнообязанных). Однако Комиссия Г. К. Жукова представила дело так, что эти 660 тыс. человек якобы были только бывшими военнопленными, а в такой интерпретации это не просто искажение. Это — фальсификация! Много лет спустя Комиссия А. Н. Яковлева пошла по пути дальнейшего фальсифицирования. Уцепившись за то, что в данных Комиссии Г. К. Жукова говорится только о зачисленных в рабочие батальоны НКО бывших военнопленных, а «число военнообязанных из гражданских репатриантов не указывалось» (на самом деле, как уже отмечено, последние входили в приведенные выше 660 тыс. человек), Комиссия А. Н. Яковлева пустилась в умозрительные подсчеты и, продемонстрировав вопиющую некомпетентность в этом вопросе, совершенно бездоказательно сделала вывод, что всего за 1945–1953 гг. через рабочие батальоны «прошло не менее 1,5 млн. советских репатриантов, бывших военнопленных и военнообязанных» (См.: Новая и новейшая история. 1996. № 2. С. 108). Эти «статистические открытия» поражают своей нелепостью и абсурдностью: спрашивается, откуда в 1947–1953 гг. могли взять для зачисления в рабочие батальоны еще 840 тыс. новых репатриантов (вдобавок к 660 тыс. зачисленным в 1945–1946 гг.), если в этот период (1947–1953) в СССР было репатриировано лишь около 60 тыс. советских граждан, из них большинство направлено к месту жительства? И каким образом в 1947–1953 гг. людей можно было зачислять в рабочие батальоны, если они к началу 1947 г. были ликвидированы и, следовательно, в этот период не существовали? Лишь на восстановлении Днепрогэса продолжал действовать один рабочий батальон, состоявший из нескольких сот человек.

23

Это объяснялось тем, что офицеры, направленные на 6-летнее спецпоселение, однозначно считались предателями, а на офицеров, зачисленных в рабочие батальоны НКО, такой ярлык не был навешан. Впрочем, последние в рабочих батальонах пробыли недолго. Согласно директиве Главупраформа Красной Армии № 1/737084с от 26 января 1946 г. репатриированные офицеры, зачисленные в рабочие батальоны НКО и переданные в постоянные кадры промышленности, освобождались от работ и направлялись в распоряжение отделов кадров соответствующих военных округов (ГА РФ. Ф. 9526. Оп. 4. Д. 62. Л. 225). Из того, что нам известно о их дальнейшей судьбе, можно заключить, что меньшая их часть была восстановлена на военной службе, а большая — уволена в запас (в обоих случаях — с сохранением офицерских званий).

24

География их размещения (данные на 618 305 человек, прошедших через рабочие батальоны до 1 ноября 1946 г.) выглядела так: Украинская ССР — 185 337, Московская область — 54 619, Челябинская — 44 820, Свердловская — 32 738, «Дальстрой» — 31 580, Кемеровская область — 29 047, Молотовская — 28 260, Ростовская — 23 128, Сталинградская — 20 374, Тульская — 12 605, Приморский край — 11 634, Иркутская область — 10 826, Хабаровский край — 9588, Азербайджанская ССР — 9481, Ленинградская область — 9291, Башкирская АССР — 9220, Краснодарский край — 9128, Казахская ССР — 9117, Горьковская область — 6336, другие регионы — 71 176 человек (ГА РФ. Ф. 9478. Оп. 1. Д. 667. Л. 208–209). Таким образом, эта география была весьма широкой, и поэтому нельзя согласиться с бытующим в литературе утверждением, что рабочие батальоны НКО направлялись якобы только в «отдаленные районы страны» (См., например: Семиряга М. И. Судьбы советских военнопленных // Вопросы истории. 1995. № 4. С. 32).

25

Из них 42 850 — в Казахстане, 18 023 — Таджикистане, 17 831 — Молотовской области, 13 841 — Алтайском крае, 13 262 — Новосибирской области, 12 076 — Свердловской, 10 976 — Архангельской, 10 131 — Коми АССР, 9462 — Вологодской области, 7580 — Удмуртской АССР, 6342 — Костромской области, 5735 — Кировской, 4888 — Кемеровской, 4418 — Иркутской, 4264 — Челябинской, 3200 — Красноярском крае и 23 509 — в других регионах (ГА РФ. Ф. 9479. Оп. 1. Д. 641. Л. 22–68).

26

1 января 1949 г. на учете спецпоселений состояли 135 319 «власовцев», из них в системе «Дальстроя» (Магадан) — 28 366, в Кемеровской области — 19 693, Молотовской — 15 355, Коми АССР — 8219, Иркутской области — 8064, Красноярском крае — 6233, Карело-Финской ССР — 5925, Таджикской ССР — 5772, Якутской АССР — 4048, Приморском крае — 3676, Амурской области — 3185, Киргизской ССР — 2974, Хабаровском крае — 2692, Читинской области — 2369, Башкирской АССР — 2263, Бурят-Монгольской АССР — 2142, Мурманской области — 1793 и в других регионах — 12 550 человек (ГА РФ. Ф. 9479. Оп. 1. Д. 488. Л. 3–8).

27

Следует внести ясность в запутанную ситуацию с последовательностью амнистии лиц, осужденных за сдачу в плен (без наличия изменнической деятельности), и власовцев и им подобных. Первые были амнистированы по Указу от 7 июля 1945 г. Тем не менее 18 сентября 1956 г. вышло весьма странное разъяснение Президиума Верховного Совета СССР о распространении Указа от 17 сентября 1955 г. на бывших военнослужащих, осужденных за сдачу в плен. По этому поводу Комиссия А. Н. Яковлева сделала вроде бы логичный, но на самом деле неверный вывод: «И только спустя год эту амнистию распространили на бывших военнопленных, которые не совершили никаких преступных действий. И их амнистировали, как и „власовцев“, но только позднее» (См.: Новая и новейшая история. 1996. № 2. С. 109). Однако на практике амнистировать на основании разъяснения от 18 сентября 1956 г. было некого, так как в местах лишения свободы не было такой категории заключенных. Это была чисто символическая амнистия применительно к заключенным, которых… не существовало. Чтобы избежать ошибочных суждений на этот счет, следует четко уяснить: лица, осужденные за сдачу в плен (без наличия изменнической деятельности), были амнистированы на 10 лет раньше, чем власовцы и им подобные (первые — по Указу от 7 июля 1945 г., вторые — по Указу от 17 сентября 1955 г.).


Еще от автора Виктор Николаевич Земсков
Сталин и народ. Почему не было восстания

Одна из главных тем в советской истории — отношение народа к И.В. Сталину. Почему народ поддерживал его, несмотря на жесткую политику в отношении крестьянства, репрессии и тяжелые потери в Великой Отечественной войне? Историки либерального толка объясняют это «рабской психологией» русского народа, его привычкой обожествлять верховного правителя. Автор данной книги имеет другое мнение на этот счет. Виктор Николаевич Земсков, российский историк, доктор исторических наук, еще в конце 1980-х гг. получил доступ к статистической отчетности ОГПУ-НКВД-МВД-МГБ.


Все жертвы Сталина

Интервью опубликованное в газете "La Vanguardia", 3 июня 2001 года"Я встретился с историком Виктором Земсковым в Институте всеобщей истории РАН. В 1989 году, выполняя директиву Политбюро во главе с Михаилом Горбачевым, РАН поручила Земскову прояснить вопрос о реальном числе жертв сталинских репрессий. До того времени эта тема находилась в руках тех, кого один из крупнейших западных специалистов по советской истории профессор Моше Левин называл "людьми с богатым воображением". К этой категории относятся большинство адептов "холодной войны".


Рождение «второй эмиграции» (1944-1952)

ЗЕМСКОВ Виктор Николаевич — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории СССР АН СССР. В нашем журнале опубликовал статьи «Спецпоселенцы» (1990, №11) и «Массовое освобождение из спецпоселения и ссылки в 1954–1960 гг.» (1991, №1).Журнал «Социологические исследования», 1991, №4. С. 3–24.[В тексте есть таблица.].


Сталинская эпоха. Экономика, репрессии, индустриализация. 1924–1954

Книга Виктора Земскова рассказывает о малоизвестных явлениях сталинской эпохи, наиболее часто фальсифицируемых в современной историографии. Автор подробно рассматривает вопросы коллективизации и борьбу с кулаками, различные аспекты репрессий, состояние советского общества накануне Великой Отечественной войны, трагедию немецкого плена и репатриацию советских граждан по окончании войны, разоблачает различные мифы и фальшивки. Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.


«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

День Победы до сих пор остается «праздником со слезами на глазах» – наши потери в Великой Отечественной войне были настолько велики, что рубец в народной памяти болит и поныне, а ожесточенные споры о цене главного триумфа СССР продолжаются по сей день: официальная цифра безвозвратных потерь Красной Армии в 8,7 миллиона человек ставится под сомнение не только профессиональными антисоветчиками, но и многими серьезными историками.Заваливала ли РККА врага трупами, как утверждают антисталинисты, или воевала умело и эффективно? Клали ли мы по три-четыре своих бойца за одного гитлеровца – или наши потери лишь на треть больше немецких? Умылся ли СССР кровью и какова подлинная цена Победы? Представляя обе точки зрения, эта книга выводит спор о потерях в Великой Отечественной войне на новый уровень – не идеологической склоки, а серьезной научной дискуссии.


ГУЛАГ (историко-социологический аспект)

Социологические исследования. 1991, №6. С. 10–27; 1991, №7. С. 3–16.ЗЕМСКОВ Виктор Николаевич — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории СССР АН СССР. Постоянный автор нашего журнала.[В тексте есть таблицы.].


Рекомендуем почитать
Газета Завтра 1088 (39 2014)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Гласное обращение к членам комиссии по вопросу о церковном Соборе

«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Западная Сахара. Преданная независимость

Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.


Распад Украины. Юго-Восточная республика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.