Ренегат - [27]
Вытираю ладонью осевший пар и смотрю на пульсирующее отражение мерцающего света, просветляющегося сквозь бледную кожу правой руки. Всего на долю секунды с благоговейным трепетом представляю будто Шесть помиловали, и по спине пробегают мурашки. Смело воображаю, как он беззаботный, немного уставший, легкой походкой идет в комнату отдыха, чтобы доспать оставшиеся до завтрака два часа. Но Шесть не помиловали, он бы не убежал, и если бы не естественная боязнь умереть, то он бы не просил о пощаде. Ведь, страх смерти — самый сильный из всех страхов. И когда осознаешь, что конец близко, хватаешься за жизнь так, как никогда прежде.
Заранее прихватив полученный вчера вечером пакет с чистой одеждой, захожу в тесную металлическую кабинку, раздеваюсь и включаю воду. Горячие капли в едином потоке обрушиваются на меня, и мышцы расслабляются. По белой плитке в прикрытое мелкой сеткой отверстие стекают ярко-красные ручейки. Минут пять тщательно мою волосы, а потом все тело. Тугая нарукавная повязка намокла.
Одевшись, натягиваю новые отменные ботинки. После сушу влажные волосы, аккуратно расчесываю и старательно заплетаю колосок. Широко зевая, в ванную входит заспанная Эббигейл — золотоволосая красавица из Департамента-8. Заспанным голосом что-то бормочет, и ее снова одолевает заразительный, протяжный зевок.
— Извини. — Эббигейл уходит в уборную, а, скоропостижно вернувшись, поласкает руки и вытирает их бумажным полотенцем. — Тебе помочь? — спрашивает она.
Чтобы самостоятельно заплести более-менее нормальный, удовлетворительный колос мне обычно требуется, чуть ли, не пол часа. К тому же потом руки жутко болят.
— Я умею, — говорит Четыре.
— Ладно, — соглашаюсь я, Эббигейл становится позади. Она намного выше меня, и может поравняться только с Лиамом или с Люком.
— Я слышала о собаке. — признается Эббигейл, призадумавшись. — Это ужасно.
Сосредоточенное лицо Четыре отчетливо отражается в зеркале:
— Может быть.
— Тереза порезалась, когда пустили дым. — продолжает девушка. — Шесть поскользнулся и нос сломал. Разве можно в такое поверить? А что с Евой?
Мысленно я ругаю себя: и как я не заметила, что незаслуженно пострадавшей Евы все еще нет? Она отсутствовала, когда убивали Шесть. Наверно, ее рана слишком серьезная по сравнению с другими и Один под наблюдением врачей осталась в безопасном стационаре.
— Ее собака укусила. — отвечаю я, нахмурив брови.
— Ее вылечат. — подбадривает меня Эббигейл, и связывает мои волосы. — Вот, посмотри. — предлагает она.
Я восхищаюсь идеальным, заплетенным через всю голову, колоском. У меня никогда такой не получался — из общего строя всегда выбивались непослушные пряди. А ведь прошло не больше пяти минут, как умелая Эббигейл начала заплетать густые волосы.
— Спасибо. — благодарю я ее.
— Не за что, — улыбается Эббигейл. — Ну все, я спать. — объявляет она, и, изящно махнув на прощание, уходит.
В шесть утра трещит, будто разламывается что-то громоздкое, гимн. Его громкое название — «Будущее», отлично сочетается с жутковатой и угнетающей барабанной дробью. Я открываю глаза и смотрю на соседнюю пустующую кройку. По причине осознания того, где и под чьим неусыпным надзором мы находимся, мне неспокойно. Наверно, я утихомирюсь лишь удостоверившись, что Ева жива. Свинцовое грохотание, после которого чуть ли волоски не стали дыбом, утихает и появляется Люк. Включив в комнате отдыха освещение, он не жалея сил огревает железные шкафчики, которые и так еле держаться. И я, чтобы лучше его рассмотреть, опираясь на локоть, приподнимаюсь. Те, кто мирно спал, не подозревая, каким ужасным и внезапным будет их пробуждение, схватываются, словно им приснилось что-то страшное. Лица заспанные, а озадаченные и испуганные выражения некоторых немного комические.
Люк громко сообщает, что ровно в семь часов завтрак; все должны одеться согласно дневному распорядку — сегодня состоится первая тренировка.
Я снова укладываюсь. Тренировка… После утомительного, отнявшего почти все силы, испытания? Зачем собственно нужны предварительные тренировки? Нас и без них, вероятнее всего, убьют. Может так оттягивают время? Или что?
Люк уходит.
Нам предоставляют бесценную возможность потренироваться, подготовиться, чтобы мы овладели ценными практичными умениями, но, исходя из сомнительного предположения, чему нас будут учить? Вряд ли плаванью или покажут семь способов ползать. Может стрельбе? Однажды я видела, как метко стреляют Охранники ночью, будто родились с непревзойденным стрелковым навыком. Если нас будут учить стрельбе, то какой в этом смысл? В чем гнездится подвох? Мы ведь сможем отстреливаться на сулящихся проверках (если выпадет такая возможность). К тому же я умею отлично палить из ружья.
Путанные мнения мельтешатся, как плодовые мушки вокруг фруктового дерева. И как же до меня раньше не дошло? Хитрый замысел таится в другом! Нас просто в очередной раз проверяют.
За пять минут до завтрака надеваю пиджак и покидаю опустевшую спальню. У входа в шумную столовую сосредоточилось полно народу и все, как один, нарядились в черные костюмы. Осторожно протиснувшись, стараясь никого не толкнуть, захожу в кишащее бурливыми людьми огромное помещение, где поднимается бравурный многоголосный гул, а воздух насыщается, приманивая, смешанным аппетитным запахом тушеного мяса и свежеиспеченного хлеба.
Главный герой Михаил Сергеев с помощью новых технологий захватывает рынок России. Он поднимается на самый верх, не понимая, что его жизнью ловко манипулировали, чтобы достичь высшей цели.
В недалеком будущем человечество объединилось в Земную Федерацию. Люди открыли для себя межзвездные путешествия и заселили множество планет. В захолустной колонии Торум трудится шериф Владимир Обломов. Хотя «трудится» — это сильно сказано. Пьянствует, играет в карты с мэром и лишь изредка является на работу, ругаясь с помощницей Дианой.Неожиданно на сонную планету обрушивается волна зверских убийств.Кто оставляет распятые трупы? Что за существа объявились в тихом мирке, повергнув его в ужас? Возможно, шериф Обломов знает, в чем дело? Возможно даже, что он вовсе не алкоголик и взяточник, как считают окружающие.
Скайнет уничтожен, но одержана ли победа? На всех континентах остались его боевые машины, действующие теперь автономно и продолжающие убивать людей. В Южной Америке вспыхнул мятеж полевых командиров, уничтожающих поместье Техады. В эти времена смуты команда генерала Коннора принимает решение применить против мятежных боевиков ранее запретное для людей оружие — Терминаторов Скайнета. Но не приведет ли это к восстановлению господства машин уже силами самого Человеческого Сопротивления? И зачем Скайнет решил вселиться в тело своего высшего Терминатора Т-XA? Заключительная часть захватывающей трилогии о войне между машинами и человеком бросает Джона Коннора и его мать Сару в самый центр жестокой битвы, бушующей сквозь времена и измерения, когда под вопросом судьба сразу трех миров.
Роман СПЭГЕР, рассказывает о политических и военных катаклизмах произошедших в недалеком будущем. В романе можно увидеть предсказание автора о мире будущего и развитии древа военных технологий, многие из которых найдут применение через несколько десятилетий. Во второй части романа Спэгер Операция Сфера автором предсказан проект Hyperloop. Действие разворачивается в начале двадцать пятого века. Правительство Земной Федерации во главе с лордом Штендером борется с мятежным лордом Амаданом, задумавшем стать во главе единой Земли.
Долгие века сражений и непрекращающихся битв тяжелым грузом давят на плечи, но никаких усилий недостаточно, чтобы остановить неизбежное.Демор Дэлиграт чувствует приближение своего Последнего Пути и последствий, которые грядут следом…Чтобы предотвратить гибель Мироздания он должен будет использовать своих учеников – Бойцов Одинокой Горы, пожертвовать Асмером – главным из Миров, который когда-то спас, и убить тех с кем сражался раньше.Отчаянные меры, но для Демора – сущности, полностью лишенной души, важен только покой на Чашах Равновесия, какими бы противоречивыми не оказались методы.
Fallout — Истории Севера (Земля Свободы) — это любительское произведение по вселенной Fallout, описывающее не каноничные события в северо-западной части США. Произведение не содержит Яой, Пони, Фури, или профессиональный слог. Присутствуют насилие и жестокость, нецензурная лексика.