Ренегат - [24]
— Борись с усталостью. — строго приказывает мне отец. — Это не то место, где ты бы хотела остаться.
— У меня нет сил. — слабым голосом отвечаю я. — Я не могу.
— Сила, — говорит отец, — это не то, как мощно и разрушительно ты ударяешь. Сила — это, когда упал, зная, что не поднимешься, но пробуешь. Вставай, Харпер! Вставай!
Помогая себе ослабевшими руками, приподнимаюсь, и со мной происходит что-то странное: томительная мутень, полная неопределенность, сумбурность и туманность рассеиваются. Я приближаюсь к нормальному состоянию, хотя головокружение и противная дурнота остаются. Я более-менее отчетливо понимаю, что мне нужно сделать и для чего. И нить последовательности, связывающая хаотичные мысли в логическую цепочку, не обрывается.
Поднимаюсь на ноги. Я знаю: выход есть. Если я его не вижу, это еще ничего не означает. Просто он хорошо замаскирован. Сколько бы я не бродила среди сплошных неприступных стен… И как до меня раньше не дошло? Стены! Я расплываюсь в блаженной улыбке: наконец-то я выберусь.
— Да, Харпер! Да! — ликует отец, будто узнал мой замысел. — Стены никогда не были препятствием. Их либо сносили, либо обходили, либо… проходили сквозь них.
Настойчиво простукиваю толстые бетонные перегородки на уровне плеч и в самом низу. Каждый удар сопровождается тупым эхом, отскакивающим от пыльных ровных поверхностей. Стучу разболевшимися костяшками пальцев и ударяю об твердые несокрушимые стены ногой, надеясь услышать пустой звук. Времени в обрез, надо торопиться. Из-за острого отравления смрадным дымом, обмякшие руки иногда не слушаются, а ноги тяжелеют.
Проверив стены трех однотипных, подобных друг другу как две капли воды, комнат, я притормаживаю, чтобы передохнуть. Взбитые в кровь костяшки пальцев неистово болят. Отец сопровождает меня. Пройдя еще две комнаты, мне кажется, что из наивной затеи обстукивать стены ничего не получится и в неконтролированной вспышке гнева, с силой ударяю ногой о стену — круглый кусок диаметром примерно в сорок сантиметров сдвигается. Мне открывается скрытый вход в длиннющую вентиляционную шахту. Хоть бы она вела наружу! Я с жалостью оглядываюсь на папу, и мысленно спрашиваю себя: он пойдет со мной или останется? Наверняка он догадывается, что я не хочу снова его потерять, и пускай он ненастоящий.
— Прости, — пугающе тихо произносит отец и виновато смотрит на меня. — Я не могу…
— Не беспокойся, — отвечаю я. — Я все понимаю.
— Ты всегда найдешь меня в своих воспоминаниях.
— Конечно. — Я обнимаю отца, но в это раз бережно, словно боюсь причинить ему физическую боль. От его рубашки тянет затхлостью. Я припоминаю, как отец когда-то сказал, что память — не место для уединения, ведь там полно тех, кто нужен нам, как воздух. Он оказался прав. Но, тем не менее, в воспоминаниях он всегда со мной.
Попрощавшись, я приседаю на корточки и заползаю в длинную трубу. Вентиляционный проход напоминает дерево: ствол и многочисленные ветки. Я трижды сворачиваю прежде, чем неосторожно увильнуть в одну из боковых развилин, и свалиться вниз. Падая, пытаюсь ухватиться за стенки, но кожа пальцев стерается, как на терке. Вылетев из отверстия, припадаю щекой к холоднеющему, гладкому, сверкающему полу. Яркое синее освещение режет глаза.
— Эй! — слышу слабый голос. Кто-то касается моей ноги, и мгновенно перевернувшись, отползаю как можно дальше. — Это я.
Остановившись, вижу Еву. Как я могла не узнать ее голос! Один находится в полулежащем положении, словно расплывается. Она болезненно-бледная, а ее красные глаза слезятся. По всей видимости, Ева в том неутешительном и беспомощном состоянии, котором я была минут десять тому.
Пока Ева лениво бормочет что-то невнятное, отчетливо издавая лишь некоторые буквы, я осматриваю помещение. Где мы находимся? Что это за здание? И насколько оно велико?
Мы в просторной комнате, в обклеенных блестящими металлическими пластинами стенах которой, я разглядываю свое искривленное отражение. Пол покрыт длинными темными пятнами, а руки Один перепачканы чем-то багровым.
— Я, — едва шевелит губами Ева, — рада тебя видеть.
Один пробует сесть, но ноги скользят, а тонкие руки безвольно сгибаются, и Ева сползает на пол.
— Спокойно, — я сажусь рядом с Евой. — Это из-за дыма. Скоро все пройдет.
— Надеюсь. — вздыхает Один.
— Держись. Скоро все закончится. — подбодряю я ее.
— Ага, — горько ухмыляется Один. — Когда отделят сильных от слабых.
— Нет, — отрицаю я, — все закончится, когда мы выйдем отсюда.
— Зачем нужны проверки? Почему не убить всех сразу? Чтобы найти сильных? Слабых? Бред… — Ева откидывает голову и закрывает глаза. — Знаешь… Я одна из них… из слабых.
— Ты не соображаешь, что говоришь. — Я касаюсь холодных пальцев Один, и понимаю, что они в липкой крови. — Ты отравилась дымом и теперь сама не своя. Что произошло? Чья это кровь?
— Там труп, — отвечает Ева, смотря через мое плечо. Я оборачиваюсь, но в комнате больше никого не обнаруживаю. — Он был живой, напал на меня… Я защищалась, мне пришлось его застрелить.
Я настораживаюсь: в помещении огромные лужи, одежда Евы испачкана, но трупа нет и оружия тоже.
В недалеком будущем человечество объединилось в Земную Федерацию. Люди открыли для себя межзвездные путешествия и заселили множество планет. В захолустной колонии Торум трудится шериф Владимир Обломов. Хотя «трудится» — это сильно сказано. Пьянствует, играет в карты с мэром и лишь изредка является на работу, ругаясь с помощницей Дианой.Неожиданно на сонную планету обрушивается волна зверских убийств.Кто оставляет распятые трупы? Что за существа объявились в тихом мирке, повергнув его в ужас? Возможно, шериф Обломов знает, в чем дело? Возможно даже, что он вовсе не алкоголик и взяточник, как считают окружающие.
Скайнет уничтожен, но одержана ли победа? На всех континентах остались его боевые машины, действующие теперь автономно и продолжающие убивать людей. В Южной Америке вспыхнул мятеж полевых командиров, уничтожающих поместье Техады. В эти времена смуты команда генерала Коннора принимает решение применить против мятежных боевиков ранее запретное для людей оружие — Терминаторов Скайнета. Но не приведет ли это к восстановлению господства машин уже силами самого Человеческого Сопротивления? И зачем Скайнет решил вселиться в тело своего высшего Терминатора Т-XA? Заключительная часть захватывающей трилогии о войне между машинами и человеком бросает Джона Коннора и его мать Сару в самый центр жестокой битвы, бушующей сквозь времена и измерения, когда под вопросом судьба сразу трех миров.
Роман СПЭГЕР, рассказывает о политических и военных катаклизмах произошедших в недалеком будущем. В романе можно увидеть предсказание автора о мире будущего и развитии древа военных технологий, многие из которых найдут применение через несколько десятилетий. Во второй части романа Спэгер Операция Сфера автором предсказан проект Hyperloop. Действие разворачивается в начале двадцать пятого века. Правительство Земной Федерации во главе с лордом Штендером борется с мятежным лордом Амаданом, задумавшем стать во главе единой Земли.
Молекулярная биология развивалась стремительными скачками. Учёные вычистили геном человека будущего от множества болезней. Омолодили стариков, поставили на ноги, казалось бы, безнадёжно парализованных больных. А потом начали не просто исправлять, но модифицировать человека. Только куда заведёт эта кривая дорожка?Жалкая кучка уцелевших после ядерной войны пытается обосноваться на чужой планете под чужим солнцем. Пути назад им нет: ковчег не рассчитан на обратное путешествие. С собой у них нет ничего, кроме знаний, но этого вполне достаточно.
Долгие века сражений и непрекращающихся битв тяжелым грузом давят на плечи, но никаких усилий недостаточно, чтобы остановить неизбежное.Демор Дэлиграт чувствует приближение своего Последнего Пути и последствий, которые грядут следом…Чтобы предотвратить гибель Мироздания он должен будет использовать своих учеников – Бойцов Одинокой Горы, пожертвовать Асмером – главным из Миров, который когда-то спас, и убить тех с кем сражался раньше.Отчаянные меры, но для Демора – сущности, полностью лишенной души, важен только покой на Чашах Равновесия, какими бы противоречивыми не оказались методы.
Fallout — Истории Севера (Земля Свободы) — это любительское произведение по вселенной Fallout, описывающее не каноничные события в северо-западной части США. Произведение не содержит Яой, Пони, Фури, или профессиональный слог. Присутствуют насилие и жестокость, нецензурная лексика.