Ремесло - [6]
Ее звали Белла Ильинична Златкис — в то время она работала начальником департамента ценных бумаг Минфина; именно она создавала в России рынок госдолга. Теперь она зампред правления Сбербанка. За тот первый урок я благодарен ей до сих пор.
Мне по-прежнему некомфортно общаться с незнакомыми людьми, но я научился себя заставлять, так что со стороны мои трудности почти незаметны. Хотя настоящие коммуникаторы, легкие в общении люди с высоким эмоциональным интеллектом, конечно, дают мне в такой работе сто очков вперед.
Те полезные качества, которые достались мне от природы, кому-то тоже приходится мучительно в себе развивать. Впрочем, есть еще вариант — сделаться незаменимым, обходясь без этих свойств. Так вышло с одним из моих любимых репортеров из первого состава «Ведомостей», Сергеем Рыбаком. Это его фраза «Нет никаких предпосылок для снижения оснований», написанная на полном серьезе в каком-то тексте про рынок пива, несколько лет красовалась над входом в старое помещение редакции. Сняли ее, кажется, только въехавшие потом в здание на Выборгской, 16, сотрудники газеты «Жизнь».
Сергей был до того хорошим коммуникатором, что некоторые участники «его» рынков, — рекламного и слабоалкогольных напитков, которые Рыбак однажды назвал в тексте «слабобезалкогольными», — считали, что его фамилия — коллективный псевдоним целой агентурной сети. Он приносил эксклюзивы с пугающей регулярностью и попадал с ними на первую полосу — но лишь после того, как я или кто-то из других редакторов убивал не меньше трех часов на переписывание его материала. Сергей был — и, думаю, остается — совершенным дислексиком. Как, к примеру, Джон Леннон. Обливаясь потом, я отправлял отредактированные тексты Рыбака в корректуру, где что-то случайно не вычищенное заставляло бывших учительниц литературы кататься по полу в пароксизмах то ли гнева, то ли безудержного веселья.
вспоминали мы почти каждый день стихотворение Д. А. Пригова. Сергей знал, что с его текстами что-то не так. Он пытался работать над собой, читал учебники и русскую классику, отчего начинал изъясняться стихами — но ничего не мог поделать.
Приходило ли нам в голову уволить Сергея? Да ни за что! Это был блестящий, практически незаменимый репортер.
Полный набор природных способностей, нужных для успеха репортера, мне приходилось наблюдать у одного человека крайне редко. Нет, несколько таких случаев было, и я запомнил их на всю жизнь. Но умение логично писать и коммуникативный дар — по моему опыту обычно взаимоисключающие вещи. А тяга к анализу и дата-майнингу почти не сочетается ни с одним из этих двух талантов.
Один мой знакомый главред неофициально делил своих репортеров на «звонилок», «писалок» и «землероек». В идеале ему удавалось засадить за работу над одним большим текстом журналистов всех трех типов — и текст получался выдающийся.
Думаете, что у вас есть способности к журналистике? Мне кажется, тут важно отдавать себе отчет, какие именно. И отсутствие каких вам придется с кровью и зубовным скрежетом преодолевать.
ДЕНЬГИ
Вопрос о том, можно ли в журналистике заработать, насмешит, пожалуй, любого работающего журналиста. Даже если у ремесленника сложилась вертикальная карьера и он, скажем, главред большого СМИ, он не так уж редко общается с людьми, у которых в разы, а то и на порядки больше денег — всякими там капитанами индустрии, коррупционерами, поп-звездами, спортсменами. Главред вроде как тоже важная фигура и опинионмейкер. Но он в большинстве случаев просто человек на зарплате, достаточной для комфортной, но без особого роскошества жизни. Те, с кем он регулярно видится по работе, — люди со своими самолетами и яхтами, дворцами и футбольными клубами.
Эта напасть преследует журналиста — особенно делового или глянцевого — на всем протяжении его карьеры. Люди, которым он задает вопросы, значительно богаче его. Наше ремесло — не для завистливых; репортер, испытывающий классовую ненависть к источникам, производит неприятные тексты. Неприятные для всех независтливых людей, я имею в виду.
Небогатый человек с большими связями — а именно таков хороший журналист — постоянно подвергается соблазнам. Ему не только норовят предложить деньги, чтобы он что-нибудь написал или, наоборот, придержал (такие ситуации — предмет для отдельного обсуждения); он постоянно оказывается «в нужное время в нужном месте», одним из первых узнает о новых бизнес-идеях и возможностях, знает, у кого (хотя бы теоретически) можно раздобыть денег.
Иногда его зовут в бизнес, о котором он пишет — и не пиарщиком, а кем-то полезным.
Однажды и я не устоял против такого соблазна. Когда я работал главным редактором журнала SmartMoney, мне вдруг позвонил Александр Винокуров, гендиректор банка «КИТ Финанс», тогда только что ворвавшегося в первую тридцатку в России, и предложил зайти к нему поговорить о работе. Моя первая реакция была — на ловца и зверь бежит: я сказал, что работа у меня есть и предложил взять у Винокурова интервью. КИТ был интересной для финансового журналиста конторой: в его совете директоров были и питерские метростроевцы, и какой-то загадочный дагестанец-аспирант — никаких олигархов; между тем банк быстро рос, только что продал европейской группе Fortis крупную долю в своей управляющей компании и неожиданно для всех ринулся в ипотечное кредитование, обгоняя в этом деле гораздо более крупных игроков. Да и сам Винокуров, кандидат в список Forbes, был нетипичным персонажем: этакая поп-звезда с белозубой улыбкой и по-студенчески простыми манерами.
Инструменты великого кремонского мастера Антонио Страдивари капризные, с собственным характером, их нельзя перепутать ни с какими иными. Молва приписывала скрипкам магические свойства. Говорили даже, что они — порождение тайного союза мастера с самим дьяволом…Молодой московский скрипач Роберт Иванов потерял голову от любви к светской красотке Анечке Ли и ненадолго оставил без присмотра антикварную скрипку, которой дорожило несколько поколений музыкального клана Ивановых. Бесценный инструмент таинственным образом исчез, но вскоре всплыл в Нью-Йорке, где его попытался застраховать некий мистер Эбдон Лэм, называющий себя владельцем раритета.Иван Штарк, эксперт по поиску утраченных произведений искусства, подключается к этой странной истории, чтобы выяснить, кто настоящий хозяин скрипки.
В основе книги реальные события, имевшие место в Амстердаме семнадцатого века и в Бостоне в 90-е годы века двадцатого.Зловещий рок обрушился на великого живописца Рембрандта ван Рейна, будто бы в наказание за его гордыню. Презрение современников, банкротство и нищета… Казалось, даже в смерти не мог обрести он покоя, пережив и любимую жену и единственного сына.Возможно ли, что его несчастья начались с появлением «Бури на море Галилейском» – признанного шедевра, украденного из Бостонского музея? Да и сам ли Рембрандт автор «Бури…»?Эксперт по художественным ценностям Иван Штарк насильно вовлечен в загадочную историю до сих пор не раскрытого Ограбления Века.
Множество шедевров создал за свою жизнь знаменитый ювелир Карл Фаберже. Но самыми знаменитыми и по сей день остаются его пасхальные яйца, выполненные по заказам российских императоров Александра III и Николая II. Восемь из них до последнего времени считались безвозвратно утерянными…К владельцу детективного агентства по розыску произведений искусства Ивану Штарку обращается российский финансист Винник. Его цель – найти пропавшие шедевры Фаберже, и Штарк должен сделать это для него – за весьма солидное вознаграждение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В публицистических произведениях А.Курков размышляет о настоящем и будущем Украины.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…